Марргаст - Анна Чайка

class="p1">К моей руке внезапно словно приложили раскаленную кочергу. Перстень жег руку, и это не было частью галлюцинации. Губами я прошептал своим товарищам только одно: «Мы в беде».

Глава шестнадцатая

Ты всегда получаешь свое.

Жестокий.

Тебя мы ненавидим,

Но мы ничтожны.

Обрывки надписи на полу лиственной купели

Почему‐то никто не осмелился спросить, как он сюда попал. Княжеская стража должна была окружить дворец и не пускать никого внутрь. Если только мужчина не спрятался где‐нибудь в тайной комнате задолго до начала праздника. А ведь древний закон запрещал держать при себе оружие в день сбора Шести. Мы были беззащитны.

Незнакомец насладился всеобщим замешательством, затем хлопнул в ладоши, и существо вытащило из своего тряпья горшок с растением. Мужчина перехватил его и протянул князю.

– Прости, что пришел незваным, но того требуют мои хозяева. Ты угоден богам, Борислав. Поэтому мне велено передать твоей семье особый подарок.

Он поставил горшок на пол, чтобы все могли его рассмотреть.

В глиняной оболочке выворачивалась и пульсировала жизнь. Многочисленные бело-коричневые побеги извивались вокруг детского лица, точно выдавленного в коре дерева или выросшего из плода. Лицо кривилось, издавая жуткие звуки.

Растение жило и дышало, точно изувеченный человек.

– Это мандрагора. Я вырастил ее с помощью тайных умений. Возьми, и твой род никогда не прервется. Посади ее в своем саду. А когда мандрагора прорастет и окрепнет, выпей ее сок и напои им будущую жену, чтобы ваше нерожденное дитя не знало поражений!

Отвлекшись от тоски об оставленном оружии, я подумал, что князь не тратил времени впустую.

«Значит, София носит под сердцем его ребенка. Как все запутано».

– Кто ты такой, чтоб так неучтиво говорить со мной, владыкой земель Арасании вплоть до края Срединного мира?! – наконец заговорил князь. – И почему пришел тайком, точно подлый враг?

– Я всего лишь голос тех, кто истинно владеет твоими землями, а также этим миром и мирами другими. И ходить мне позволено где только вздумается.

Вкрадчивая снисходительность в голосе гостя оставляла в сознании глубокие рытвины, точно след от ногтей.

– Мой князь, не верьте ему. – Григорий вскочил, заслонив собой Борислава и отдав приказ кому‐то за пределами зала. – Я вижу иное. Это даже не человек!

В едва заметных выемках на стенах и потолке возникли наконечники стрел. Затаившиеся в тайном лазе стражники ждали приказа, чтобы уничтожить угрозу.

– Как неучтиво, – промолвил «писарь», оглядываясь – Неучтиво… и глупо.

– Наглый сын грязи! – прорычала Варрейна, сорвавшись с места. Одним прыжком она оказалась позади незнакомца в своем истинном облике лисы с огненным мехом. Отодвинув парочку столов, навстречу к чужакам также вышел богатырь, давеча разнявший ее мужа и Хозяина вод.

– Стойте! Не приближайтесь! – крикнул Фес, разглядев в незнакомце то, чего не успели увидеть мы.

Но опоздал.

Импульс, последовавший за его словами, заставил всех окаменеть. Люди и нечисть падали на столы, прямо в угощения. Богатырь рухнул как поваленное дерево, не согнув колен, так и не успев ничего сделать. Судя по глухим звукам ударов, это же случилось и со всеми стражниками снаружи. Мы попали в ловушку.

Меня охватило сильное чувство смятения, как в те моменты, когда нас с другими смагами запирали в клетке с мавкой, только в разы сильнее. Голова полностью осознавала происходящее и отдавала приказы, но тело ее не слушалось, словно отрезанное невидимым лезвием чужой воли.

«Значит, надо сосредоточиться на боли. Она моя единственная нить к возвращению власти над собой».

– Раньше меня звали Ни́гол, раз уж это так важно. А теперь возьми, светлый князь. – Назвавшийся гласом богов меланхолично наступил на тело богатыря и прошел по нему до самого трона. С легкостью оттолкнув со своей дороги недоучившегося смага, Нигол поставил горшок с мерзким растением на колени недвижимому Бориславу.

Тот протестующе замычал.

– Запомните: вы обязаны взрастить ее. Чтобы все получилось хорошо, понимаете? Такова ваша обязанность. В ином случае мне придется прийти и поговорить с вами вновь.

Осклизлые ростки нежно касались бороды князя.

– Мы… не до-олжны… его упустить, – простонала Лиса.

Она быстрее прочих отходила от странного дурмана, который вообще‐то не должен был подействовать на смагов. Несколько раз она дернулась всем телом, прикусила губу до крови – мы дружно последовали примеру – и очнулась. Взяв со стола серебряный нож и перекинув его из ладони в ладонь, пригнувшись, Лиса лаской устремилась к выходу. Я кивнул и напряг одеревеневшие мышцы шеи. Что‐то подсказывало: это будет непросто.

Нож вонзился в пол около ног Нигола. Мы встали перед распахнутыми дверями, истощенные, словно после десятка тяжких битв.

Чужаки остановились.

– Кто вы такие? – недоуменно произнес Нигол. – Почему вы еще стоите на ногах?

«Не знает про Братство? Хотя для него мы всего лишь гости князя, ведь плащи смагов в покоях Лучезара».

Краем глаза я уловил вялое движение за спинами «писаря» и его уродливого слуги. Фес проковылял к трону и сбросил мерзкий дар с колен князя.

Тут Варрейна-лиса издала боевой клич, означавший победу над мерзким колдовством. Она вся собралась, напружинилась для прыжка, когда навстречу ей шагнуло существо в лохмотьях, на ходу распрямив угловатое туловище. Я все понял, как только показались острия трех рогов.

Кошмар Фензино расправил плечи, подарив собравшимся торжествующий оскал. Трехрогий тоже жаждал битвы. Кто‐то закричал, ужаснувшись его неописуемым уродством, тем самым поприветствовав возвращение кошмара в мою размеренную жизнь.

Крики подстегнули оборотницу. Она взвилась, и тогда в движение пришел двузубчатый хвост с шипами, ранее спрятанный под складками ткани. Это длилось меньше секунды: я перехватил Варрейну в прыжке, оттолкнувшись правой ногой с траектории удара, и хвост прошел по косой, отшвырнув нас к стене. Крепко прижав лису к груди, я постарался сгруппироваться…

Нас бросило прямо на угол стола.

Если б не выросшие из него ветви деревьев, перехватившие мое тело, думаю, переломом позвоночника я бы не отделался. Виллы синхронно подняли руки ладонями вверх, пробудив вокруг жизнь леса.

– Еще жив! – прорычал красный кошмар. Кажется, он был доволен. – Ты…

Разъяренный олень со всей силы врезался в существо роскошными ветвистыми рогами, пожелав отомстить за жену, и тут же отскочил, попытавшись защитить передние ноги от загнутых когтей. Выглядело так, словно Логи скалу протаранил.

Нигол хотел вмешаться, возможно даже создать очередной импульс, но на гостя обрушился стол. Поднявшийся с пола богатырь снова был готов к бою.

Чужаки рассредоточились по залу. Воспользовавшись тем, что наше внимание почти всецело принадлежало его ручному монстру, Нигол избежал травм и со змеиной скоростью проскочил мимо Лисы.

– Куда?! – рявкнула охотница, бросившись вдогонку.

Трехрогая тварь