Марргаст - Анна Чайка

– Выходит, выбора нет? Что ж… Тогда слушайте указ князя. Он видел, как вы отреагировали на колдовство Нигола, и дал вам полную свободу. Делайте что надо, только достаньте паршивцев из-под земли! Это его слово, и оно нерушимо, как основа престола!

Нас отпускали явно с тяжелым сердцем.

Когда смаги вышли через черный ход, Лиса с раздражением стянула украшения и швырнула их в ближайшие кусты. Ей единственной хватало сил на злость. Вскоре мы отошли от дворца, и она смогла наконец разразиться площадной бранью.

– Треклятое платье, если бы не оно! Да я… я бы! Точно догнала бы поганого хрыча! Будьте уверены, он получил бы свое, черт! Если бы не тряпки!

Фес игнорировал ее выкрики, пытаясь придумать, как правильнее донести печальные новости до остальных братьев.

– Как попадем к наставнику Симеону, расскажешь все, что знаешь об этом чудище, брат. Так что вспоминай, пока время есть. Вспоминай, – пробормотал он, не взглянув в мою сторону. Навстречу уже шли знакомые силуэты в серых плащах. Наверно, только глухой не слышал о происшествии на празднике Шести.

Заметив, что я долго молчу, Лиса внезапно присмирела. Она спросила нормальным голосом, ударив меня кулачком в грудь:

– Это ведь был он? Раньше мы не верили, но тот рогатый точно говорил с тобой. Это он убивал людей в Фензино?

– Да.

– Тьма и бесы!

«Очень точно подмечено, милая охотница».

– И это самое существо мучило тебя во снах? Я ведь видела, как плохо ты спал, когда мы нашли тебя у реки. Твое лицо потемнело от прилившей крови. Ты борешься с ним каждую ночь. А мы, мы считали, что это обычное помутнение, как всякая плохая семья… Знаешь, – она вдруг остановилась и жалко улыбнулась, – мои сны тоже ужасны. Шелест чешуи и кровь на руках. Мы – смаги. Нам просто не дано обрести покой.

Глава семнадцатая

Они растут…

После кровопролития на пиру в Белом городе был объявлен день скорби. К дубовым идолам Меруна, Дзевонны и Даждь тянулась очередь из напуганных горожан, а расписной храм Един-бога звенел бронзовыми колоколами до самой ночи.

В кратчайшие сроки были нарисованы листовки с лицом «чернокнижника-богохульца» Нигола, которые теперь украшали каждый приличный дом на Гороховой площади. Видевшая их Лиса уверяла, что особой схожести с реальным Ниголом не наблюдалось. Это значительно осложняло работу смагам и тем, кто жаждал подзаработать на княжеских страхах.

Мне в тот день пришлось предстать на собрании Братства Тишины. Пришли все, кого не забрали на битву с шишигари у западной границы. Нас созвали в малую оружейную, где хранились всевозможные трофеи и редкое оружие.

Смаги столпились у дальних стеллажей, уступив свободное место Симеону и его помощнице Гарафене. С тоской я отметил, что Радогост так и не вернулся. Он возглавлял группу отосланных на Запад бойцов.

Когда пришло время говорить, я рассказал обо всем, что вспомнил из событий в Фензино, включая разговор с Беляной о ее ненависти к животным, о ленте-обереге и улетевших прочь птицах. Умолчал я только о проклятии золотого перстня. Стоило взглянуть на него украдкой, я ощущал непреодолимое желание откусить себе палец. Это украшение было связано с тварями из Тьмы. А как именно, мне предстояло узнать самостоятельно.

Затем слово взял наставник Фес. Он коротко и сухо описал произошедшее на празднике Шести и подчеркнул, что нам не стоит ждать особой помощи от малых народцев, разве только от оборотней. К тому же возникла внезапная угроза – странное желание жреца храма Един-бога получить право на создание собственного боевого отряда.

Услышав полную картину событий, братья надолго замолчали.

– Как нам быть, Верховный наставник? – спросил Фес. – Князь ждет содействия, а мы тут разговоры разговариваем.

– О Бориславе думать – дело последнее. Мы защитники людей, а не богатых кошельков. Очевидно, что лжепророк не желает князю зла. Борислав подождет.

– Как тогда быть? – Гарафена стиснула тонкую бересту одного из свитков. – Мы же точно слепые кутята: ничего не ведаем, ничего не понимаем. С подобным злом Братство сталкивается впервые!

– Есть одна зацепка. Радогост давно чувствовал неладное, – тихо сказал Симеон. Услышав имя учителя, я ощутимо напрягся. Он что‐то знал? – После одного из последних путешествий он привез мне необычный подарок. Брат Иван, наверно, уже догадывается, о чем идет речь и почему я раньше не упоминал об этом… Что ж!

По его знаку в тесное помещение внесли столик на коротких ножках. На нем лежал поднос с бесформенным куском плоти, точно купленным в лавке недобросовестного мясника. Плоть была ярко-сизого цвета, вся утыкана иглами непонятного происхождения и костяными наростами, которые проросли через белесые волокна. А еще она двигалась: пульсировала, пыталась сползти к краю и переместиться на пол. От падения ее удерживали многочисленные золотые крючья.

Столик поставили в центре зала, под светом ярких линз.

– Какая богомерзость, – выдохнула Лиса.

– Это то, что наши братья достали из нутра свиньи, которую украл с гостевого двора брат Иван. Вероятно, оно не успело достаточно развиться, чтобы получилась полноценная особь. Но даже ее зачатки удивительно живучи и агрессивны, – заметил Верховный наставник, слепо поведя головой на хрюкающий звук.

В существо ткнули палкой, и оно задрожало. Шипы грозно дернулись в сторону обидчика. Поверхность забугрилась канатами мышц, после чего деревянный прутик выдернуло из рук помощника и с треском поломало.

Я не верил своим глазам. Было ли хоть что‐то, о чем Братство не умолчало?

– И как нам называть подобное надругательство над жизнью? – мрачно спросила Веленика. Между пальцев женщины-смага скользил защитный амулет волчьих племен.

– Твоя подопечная – Лисавета из Рода Глазовых – называла это марргастом. В древних писаниях о нем говорится как об уникальном камне, дающем новую жизнь. Наш брат использовал его на бедной свинье. Последствия видите сами. Мы захотели это изучить, и оказалось, что любые раны, нанесенные подобному созданию, исцеляются почти моментально. Как при истинном бессмертии.

– Богохульство! Недопустимо!

Я не ожидал, что это слово может вызвать в некоторых смагах настоящее омерзение. Многие кривились и украдкой сплевывали на пол.

– Выходит, камни как‐то связаны с Ниголом и его слугой? – спросил веснушчатый Лука.

– Не берусь судить столь скоро. Но если так, мы не можем допустить распространения этого недуга, – сказал Симеон, откинувшись в истертом временем кресле. – Медлить нельзя. Мы должны отправиться в Халька́рд.

– Наставник, вы ведь не хотите обратиться за помощью к?.. – прошептал кто‐то в ужасе.

– А кто знает о бессмертии больше, чем Гнилой конь? Не будем отвергать этот вариант, хоть он и нежелателен. Важнее найти