Идеальный мир для Химеролога 5 - Олег Сапфир

— Временно. Я замкнул контур. Маска теперь тянет энергию не из него, а гоняет её по кругу. Но это ненадолго. Связь всё ещё есть, и она крепнет. У нас есть часа четыре, не больше.

— В смысле четыре часа? — напрягся Донской. — А потом что?

— А потом он окончательно станет змеем. Или просто сдохнет от истощения, — я повернулся к графу. — Мне нужна змея.

— Змея? — не понял Архипов.

— Живая. Настоящая. И чем больше, агрессивнее и мощнее она будет, тем лучше. Размер имеет значение.

Граф, будучи коллекционером, тут же начал перебирать варианты в уме.

— У меня в террариуме есть редкие экземпляры… Клиновидник подойдёт? Или, может, Шипастая Смерть с островов Зелёного Мыса?

— Да плевать, как она называется. Главное, чтобы в ней было много жизни и злости. Тащите самую здоровую тварь, какая у вас есть. А мне нужно подготовиться.

Я вышел в соседнюю комнату и сел на пол.

Нужно было собрать мысли в кучу и помедитировать.

Будь при мне моя прежняя сила, я бы просто вырвал эту сущность из пацана щелчком пальцев и развеял по ветру. Или загнал бы в кристалл и поставил на полку как сувенир. Но сейчас… Сейчас я был батарейкой, которая работала на пять процентов от номинала.

Удержать тварь, разорвать связь, сохранить жизнь пацану и перекинуть атрибут в новое тело — это требовало филигранной точности и огромных затрат. Если ошибусь, мальчишка умрёт. Если не хватит сил, умру я. Неприятные перспективы.

Я погрузился в транс, аккумулируя каждую каплю энергии, которую мог выжать из своего организма и окружающего пространства.

Прошло два часа.

В дверь осторожно постучали.

— Виктор, — голос Донского. — Ты как? У нас всё готово. Змею доставили. Время на исходе.

Я открыл глаза. Мир стал чётким и резким. Встал, размял затёкшие суставы.

— Иду.

Теперь в спальне наследника было тесно. Гвардейцы графа втащили огромный аквариум, в котором бесновалась тёмно-зелёная анаконда. Она билась головой о стекло, пытаясь достать людей.

Отличный экземпляр. Злая, голодная и полная жизни.

Вокруг кровати стояли вооружённые охранники.

— Хотите — выходите, хотите — нет, — пояснил я. — Мне без разницы. Но если у кого-то сдадут нервы и он начнёт стрелять, это будут ваши проблемы, а не мои.

— Выйдите, — скомандовал Донской. — Не мешайте мастеру работать.

Гвардейцы, с облегчением переглянувшись, покинули комнату. Остались только я, Донской и бледный граф Архипов.

— Ты уверен в том, что делаешь? — спросил граф, нервно теребя пуговицу на халате. — Дмитрий, а может, ты сам проведёшь ритуал? Я тебе доверяю…

Он посмотрел на Донского с надеждой.

Но инспектор покачал головой.

— Есть один малюсенький нюансик… Я вообще не понимаю, что он делает. И что собирается делать. Я вижу потоки, вижу подготовку, но сама схема… Это за гранью моих знаний.

— Он что, в другой Академии учился? — прошептал граф.

— Ну, можно и так сказать, — хмыкнул Донской и пробормотал себе под нос: — Мне кажется, он учился в очень другой Академии. Или вообще на другой планете.

Я пропустил их шепотки мимо ушей. Подошёл к кровати.

Мальчик дышал тяжело. Маска приросла к лицу, пустила корни в кожу.

Ситуация была действительно интересной, если отбросить сантименты. Тело менялось. Дух змея из маски пытался вселиться в него, вытеснить человеческую душу. Это была классическая техника одержимости через предмет, которую использовали примитивные шаманы для создания «берсерков».

Но этот дух был бракованным. Больным. Неуравновешенным, озлобленным и безумным.

Если бы это был я в своём истинном обличии, я бы просто подчинил эту сущность. Заставил бы её служить. Но у пацана шансов не было. Змей его просто поглотит. Займёт тело, сожрёт всю жизненную энергию для трансформации, а потом разорвёт оболочку, чтобы принять свою истинную форму. Или, в лучшем случае, пацан навсегда останется полуразумным чудовищем.

Племя так воспитывало своих воинов. Они надевали маски на сильнейших, чтобы вселить в них дух зверя. Те становились машинами для убийства. Но с этой тварью они не совладали. Она оказалась слишком дикой даже для них. И они решили её сбыть, подкинув «подарок» цивилизованному миру.

— А что будет, если что-то пойдёт не так⁈ — паниковал граф. — Это мой сын!

— Не переживай, — ответил Донской. — Я лично завалю эту змею. Она сильна, но для меня угрозы не представляет.

Я повернул голову к инспектору.

— Слушайте, Дмитрий Львович, а напомните, зачем я это всё делаю? Ну, вы попросили помочь — это понятно. Но зачем я вообще в это впрягаюсь?

Донской пожал плечами.

— Наверное, ради награды.

— Той награды, которую мы даже не обговорили? — я улыбнулся. — Ладно, потом разберёмся.

Зачем я это делал?

По правде говоря, мне просто не хотелось, чтобы пацана ждала такая участь.

Химерология — это основа. Великая наука. От неё идут больше трёхсот разных веток. И многие из них — это тупиковые, гнилые ветви. Грязные, чёрные направления, основанные на уничтожении, боли и паразитировании. Там нет развития. Там есть только дичь и деградация.

А я всегда выступал за чистое искусство. Потому что всем сердцем любил основную химерологию — самое тяжёлое, но самое честное искусство. Там ты делаешь всё с нуля. Без костылей, без заёмной силы, без паразитирования на чужих жизнях. Ты творишь. Создаёшь новую жизнь, а не искажаешь старую.

Если бы мне пришлось это объяснять этим людям, я бы сказал так: в этом мире есть компьютеры. Человеческий разум сам может работать как компьютер, вычислять, анализировать, создавать… Но куда проще купить бездушную машину и давать ей задачи.

Так вот, те шаманы использовали «машину» — маску с духом. Костыль.

А я… Я, Викториан, и есть тот компьютер. Тот, кто может всё сделать сам. Своими руками и своей волей.

Я положил ладони на маску, и меня тут же тряхнуло.

Впечатление было такое, что я голыми руками схватился за оголённый провод под высоким напряжением. Энергия внутри артефакта была древней и невероятно плотной.

Я начал вливать свою силу, пытаясь создать мост между маской и змеёй в аквариуме. Но маска сопротивлялась. Она жрала мою энергию, как чёрная дыра, и просила добавки.

«Тяжело идёт, зараза…» — пронеслось в голове.

Пот заливал глаза. Руки дрожали от напряжения. Моё нынешнее тело, хоть и прокачанное, работало на пределе. Энергетические каналы гудели, готовые лопнуть от перегрузки.

И тут я почувствовал сопротивление другого рода.

Маска врубила защиту.

Это уже был не просто природный барьер древнего духа. Нет, тут поработал кто-то ещё. Кто-то очень умный и подлый наложил поверх шаманского проклятия сложный магический замок.

Всё было