Пустоши Альтерры, книга 3 - Александр Казанцев

–––

Шоссе тянулось усыпляющей лентой. За окнами — серые холмы, сухой ветер и взвесь, оседающая на броне. Машина гудела в такт дорожным неровностям, двигатель трудился с постоянством опытного вьючного зверя, знающего, что до стоянки ещё далеко.

Илья уже давно перебрался на пассажирское кресло и теперь, не выдержав духоты, снял шлем и бросил на колени. Заметив это боковым зрением, Мрак нахмурился:

— Надень обратно. Ещё не доехали.

Парень устало прикрыл глаза, тихо выдохнул:

— Да нормально всё, жара же…

— Вектор, надень, — повторил Мрак чуть жёстче.

Илья раздражённо повернулся, собираясь ответить, но в этот самый миг броневик сотряс удар.

Плотная очередь крупного калибра прошила бок машины, вгрызаясь в металл. Снаряды прорвали обшивку ближе к грузовому отсеку, следующая очередь вырвала кусок брони рядом с задним колесом — машину дёрнуло в сторону, сорвав с прямой траектории и едва не опрокинув на бок.

— Чёрт… — выдохнул Мрак и сразу же вдавил педаль газа в пол. — КОНТАКТ! — заорал караванщик, хотя это было очевидно.

Колёса рванули, двигатель завыл, разгоняя боевую тушу прочь из зоны обстрела. Но устойчивость ушла. Повреждённая бескамерка держала давление, однако не хватало баланса — каждый метр рвал машину изнутри, будто монстр вгрызался в подвеску. Руль повело, кузов навалился на одну сторону, и всё это — в момент, когда впереди начинался участок с мелкими кочками.

Именно тогда в кабину ударила вторая волна.

Снаружи раздался короткий хлопок, следом резкий металлический звон. В лобовое стекло влетела небольшая болванка, лёгкая, почти игрушечная, с характерной красной полосой — зажигательная.

Вспышка на мгновение озарила кабину. Языки огня облизали броню, мгновенно оставляя чёрный, жирный след копоти. Жар прорвался внутрь не глубоко, но хватило, чтобы воздух раскалился, превращаясь в обжигающий самум. Если бы Илья остался на турели, его бы просто накрыло огнём. Их короткая перепалка спасла парню если не жизнь, то здоровье.

Мрак дёрнулся, ощутив как по спине и шее прошла горячая волна. Выдохнул сквозь зубы, подавляя рефлекс, и ещё сильнее вдавил газ. Глаза широко раскрыты — не от страха, от бешеной, холодной злости.

Илью резко бросило вниз, он нелепо дёрнулся, пытаясь удержаться, и рухнул лицом на торпеду. Удар — короткий, тупой, горячая кровь полилась из носа, наполняя рот солёным, железным вкусом. Парень закашлялся, оттолкнулся, трясущимися руками нашарил шлем, натянул через боль, застегнул ремень подбородка. Кровь липко стекала вниз, перчатка была красной, оставляя разводы на забрале, но времени останавливаться не было.

Внутри гудело всё разом — кабина от последствий огненного удара, мотор от бешеной нагрузки, в ушах — от перепада давления.

Огонь полыхал снаружи, на броне, оставаясь снаружи, лишь создавая густую пелену копоти на стекле. Вперёд было не видно ничего, и Мрак, сцепив зубы, начал сбрасывать скорость. Продолжать на такой скорости было безумием — любое препятствие, возникшее перед ними сейчас, стало бы последним.

Илья, с онемевшим лицом, уже вскарабкался обратно к турели. Двигался быстро, инстинктивно, сквозь гул в голове. Он не знал точно, сколько у них есть времени, однако ощущал отчётливо — преследователи уже близко.

Корпус броневика трясло, машину кидало из стороны в сторону. Каждый метр давался с трудом: мощности хватало, да устойчивость ушла, а впереди дорога исчезала в черном мареве, словно нарочно стираясь перед ними.

Мрак чуть приоткрыл створку, глотнул сухого горячего воздуха, кинул взгляд в зеркало — там, в дымке, отчётливо маячили багги преследователей. Быстрые, дерзкие, шли уверенно, без сомнения, точно знали, что жертва уже никуда не уйдёт.

— Держись! — рявкнул Вектору. — Сейчас разверну!

Он резко выжал тормоз, крутанул руль до упора. Броневик взвыл, завалился набок, колёса заскрежетали по камням и асфальту. Тяжёлая машина, сопротивляясь всей массой, провернулась на месте, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.

Илья в этот миг едва успел ухватиться. Плечо ударилось о щиток, пальцы соскользнули, но он удержался, прижался к пулемёту крепче, выставив прицел перед собой. Турель была новой — с вертикальной рукоятью и дополнительным фиксатором, к ней ещё нужно было привыкнуть, а времени потренироваться не дали. Лента, заряженная наспех, была стоковой, без трассеров: прицеливаться приходилось наугад, невозможно было «навестись по струе», придётся стрелять вслепую, фактически пальцем в небо.

Первый залп ушёл слишком низко — пули ушли в песок, подняв столбы пыли. Второй и третий — выше цели, рассеялись бесполезно, в молоко. Только четвертый попал: багги впереди вдруг резко дёрнулась, выпуская клубы дыма, потеряла ход и стала уходить в сторону.

Но две оставшиеся машины не замедлились ни на секунду. Лёгкие и манёвренные, они мгновенно разошлись в стороны, петляя за барханами, прячась в пыли, стремительно сближаясь с броневиком. Один из стрелков уже целился, поймав их машину на прицел.

Илья среагировал в последнее мгновение, перед глазами вспыхнула очередь врага. Пули ударили в броню вокруг турели, металл тут же почернел в местах попадания. Вектор дёрнулся назад, чувствуя раскалённые осколки на щёке, и, не дожидаясь второго залпа, отпустил турель и упал вниз, в защищённый отсек машины.

Страх пришёл резко, ударом в затылок, а руки уже двигались сами, быстрее мысли. Парень, тяжело дыша, прижался спиной к стене, ощущая, как бешено стучит сердце, отдаваясь в ушах. Затем быстро захлопнул люк и огляделся.

— Мрак! — выкрикнул он в кабину, пытаясь перекричать шум и собственный страх. — Мрак?!

Ответа не было.

Вектор резко обернулся, заглянул в водительское место и замер. Кабина была пуста. Только открытая настежь водительская дверь, ветер и серая, гудящая пустота за ней. Броневик застыл на месте, двигатель заглушен. Напарник ушёл наружу. В бой или в ловушку — неизвестно.

Парень сглотнул, стараясь подавить нервную дрожь. Следующий удар пришёлся прямо в лобовую броню. Кабину осветило жёсткой вспышкой, раскалённой, режущей даже через слой копоти и трещины на стекле. Это была осколочно-фугасная, не зажигалка — взрыв рванул низко, с глухим рыком, словно пустошь яростно заворчала под колёсами. Внутри всё тряхнуло, перебросило, раскачало. Стенки, приборы, ящики — всё разом.

Лобовое стекло расчертили трещины, паутина прорезала его насквозь, одна глубокая борозда прошла диагонально, перечеркнув весь обзор. Теперь наружу уже было не разглядеть ни дороги, ни горизонта, ни врага — только огненное марево, пыль и дрожащие вспышки.

Одновременно с этим сверху скрежетнуло металлом об металл, резко, турель сорвали или сломали. Вектор замер, оглушённый, прижимаясь к полу, дрожа всем телом. Уши закладывало, а сердце стучало так, что казалось, вот-вот