Далекое лето - Ся Цзя

– Именно, – ответил Старик. – Он тоже из рода Цзян, имя его – Лешань, что значит «огненная гора». Он тоже Бессмертный.

– Этот парень непрост, – сказала женщина, улыбаясь. – Когда он стал наследником клана правителя Шэньнуна, он был ещё совсем ребёнком. Но после битвы при Чжолу о нём больше ничего не слышно. Видимо, он всё понял и решил больше не высовываться.

– Со времён династии Чжоу[48] божества начали уходить в тень, и, пожалуй, в этом есть смысл, – сказал Старик. – Истории деяний, которые они совершили, передавались из поколения в поколение и со временем превратились в мифы.

Женщина внезапно рассмеялась и спросила:

– Известно ли тебе, что пишут обо мне?

– Отчасти, – ответил Старик.

– Тогда ни в коем случае не говори мне, – сказала женщина. – Я дождусь дня, когда это превратится в миф.

Ся Ди немного растерялась и спросила у женщины:

– Кто же вы?

– Кто я? Сложный вопрос, – ответила женщина. – Меня звали Нюйва, я – любимая наложница последнего правителя династии Шан по имени Да Цзи. У меня сотни и тысячи имён. Я была богиней в древние времена и стала легендой в мире людей. Я – Бессмертная.

Ся Ди испуганно вскочила. Бессмертные и Путники – вечные враги, природой им уготовано существовать на разных полюсах. Тысячелетиями они шпионили друг за другом, сражались и убивали друг друга. Бессмертные охраняют человеческую историю, подобно пугалам, стоящим веками на диких полях, в то время как Путники снуют между временами, оставляя за собой бесконечные бреши. Старик когда-то учил её: если ты столкнулась с Бессмертным – тебе остаётся только бежать, прыгать в прошлое и никогда не возвращаться. Возможно, они забудут о тебе, а возможно – нет, но у них всегда будет достаточно терпения, чтобы бесконечно долго расставлять силки в будущем, чтобы поймать тебя.

Женщина засмеялась, глядя на её лицо.

– Глупое дитя, до чего же ты напугана, – сказала она. – Не принимай так близко к сердцу, я – подруга Лао Даня.

– Подруга? – не поверила Ся Ди. – Как вы можете быть друзьями?

– Когда мы познакомились, тебя ещё и в помине не было. – Женщина всё ещё улыбалась.

Бессмертные всегда выглядят как дышащие статуи. Выражение их лица превращается в маску, которая почти не меняется с годами.

– Но зачем ты здесь? – Ся Ди всё ещё была напряжена.

– Ты можешь прийти, а я не могу? – сказала Нюйва. – Лао Дань скоро покинет этот мир, и я пришла его навестить.

Эти слова прозвучали неожиданно, и Ся Ди застыла на месте как вкопанная. Спустя мгновение она почувствовала руку Старика на своём плече. Его костлявые пальцы, как сухие ветки, сжимали плечо сквозь одежду.

– Ты умираешь? – Её голос прозвучал сухо.

Старик кивнул:

– Похоже, я не доживу до осени.

В доме было тихо, только чайник на глиняной плите шумел.

– Я уже очень стар, – сказал он. – Человек стареет, и заветный день неизбежно наступает. Когда ты постареешь, то тебе, возможно, как и мне, захочется вернуться в эпоху, где ты прожила свою первую жизнь, и тихо дожить там оставшиеся дни.

– Ты давно это знал? – спросила Ся Ди. – Знал, когда умрёшь?

– Нет, Путники не видят своего будущего, – ответил он. – Но когда живёшь так долго, начинаешь чувствовать грядущий конец.

– Почему ты не сказал мне раньше? А вдруг я больше никогда тебя не увижу?

– Не забывай, ты – Путница, как и я, – улыбнулся Старик. – Мы всегда можем встретиться в каком-то времени и месте.

– Но…

– Помнишь, что я тебе говорил? Есть вещи, которые нельзя изменить. Можно убежать от времени, но от судьбы не уйдёшь.

Во сне она вновь увидела то дождливое поле. Маленькая девочка бродит одна, как заблудшая душа, всё ещё источая вокруг себя запах огня. Сотни раз она пыталась прыгнуть в момент до большого пожара, надеясь, что всего одно слово, одна фраза сможет всё изменить и спасти семью от гибели. Но в одном отрезке времени может существовать только одна Ся Ди, и это непреложный закон. Юная и наивная Ся Ди отрезала её от самой себя.

Безумный пожар охватил небо и землю, и случилось то, что должно было случиться.

Путник может убежать от времени, но от судьбы не уйдёшь, как уже сказал Старик, стоя у неё за спиной.

Не бойся, дитя.

Не бойся своей судьбы.

Когда она проснулась, в мире стояла тишина, и только снаружи доносился слабый стрёкот насекомых. Ся Ди долго лежала с открытыми глазами, затем наконец встала и нащупала на столе узкую бамбуковую дощечку, на которой написала лишь пару строк: «Прости, что ухожу, не попрощавшись. Когда я по-настоящему буду готова, то обязательно вернусь в это время и в это место, чтобы проводить тебя. Ся Ди».

Она положила дощечку на стол и оглянулась в последний раз. Нюйва, всё ещё обмахиваясь веером, сидела у изголовья кровати, а Старик, свернувшись калачиком и положив голову ей на колени, спал как младенец. В хижине эхом отдавалось их тихое дыхание, сливаясь в единое целое.

Она тихо вышла. Снаружи звёзды ярко светили, словно точки белого инея на траве.

Смерть

На протяжении тысячелетий люди жили на этой земле, неторопливо, молчаливо и стойко. Языки и обычаи их почти не менялись. Возможно, именно это так привлекало Ся Ди. Сколько бы веков она ни пересекала, все возвращалось к этому истоку.

Она родилась в колыбели богов и смертных, на обширной равнине в восемьсот ли между рекой Хуанхэ и горным хребтом Циньлин.

Накануне праздника Поминовения усопших прошёл дождь, почва стала мягкой и влажной, и от неё пошёл слегка горьковатый и терпкий аромат. Высоко над землёй поднимались, уносясь в ослепительно-синее небо, тонкие струйки дыма. Ся Ди взбиралась по неровной каменной лестнице к заброшенному старому кладбищу с разбросанными в траве серыми надгробиями, о которых, казалось, все уже давно забыли.

Она шла по тропинке среди дикой травы, как вдруг из-за могильного камня появилась серая тень. Ся Ди испугалась и уже собралась бежать, но тут поняла, что перед ней всего лишь обыкновенный дедушка.

– Пришла проведать кого-то? – Старик прищурился и посмотрел на неё.

Его лицо было морщинистым, как испещрённая глубокими бороздами скорлупа сухого грецкого ореха. Ся Ди успокоила бешено бьющееся сердце:

– Да.

– Раньше тебя здесь не видел, – сказал старик.

– Я не отсюда, – ответила она.

– Из города?

– Да, из города.

– Ты чьих будешь? – Старик всё не успокаивался, желая всё разузнать.

Ся Ди подумала и спросила:

– Здесь похоронена Ся Циншу?