Дипломатия Мечей - Владимир Пламенев

— Что ты предлагаешь, бежать?

— Нет. Это ошибка, — я встрял в разговор, смотря на происходящее во дворце. — Тогда нас точно найдут. Здесь у нас больше шансов уцелеть. Тем более, что Бесобоя я смогу сюда призвать в любой момент.

— Если он сам будет в состоянии хоть что-то сделать, — Караджич кивнул на изображение.

Георгий подрагивал. Рукой он опирался на перила лестницы, сжимая их до треска дерева.

Непчич досадливо цыкнул и пробормотал:

— Как невовремя ему стало паршиво… И что это вдруг?

И мы увидели. Георгий стянул перчатку. На его руке, прямо на глазах, вырезались тонкие чёрточки. Будто невидимый писец писал на его коже клинком.

Руны.

Это проклятье⁈

Плохо. Дерьмово… Нельзя, чтобы он умер прямо сейчас.

Потом мы увидели, как он потянулся к рации и включил прямую связь со штабом. Послышался голос Георгия:

— На связи Бесобой… Я пока выйду из нашей маленькой игры… — его голос звучал слабо, но твёрдо. Он и сам будто услышал это и это ему не понравилось. Дальнейшие слова он прорычал, упрямо сопротивляясь собственному состоянию. — Но вернусь, слово даю, вернусь! А сейчас… Друг, я перетащу тебя сюда. Сам знаешь, для чего. Можешь взять с собой девицу и того щенка, просто схватив их за руки. У тебя пять минут, чтобы взять их. Отключаюсь.

Рукой он схватил камеру и пренебрежительно отшвырнул её в стороу. Так что вместо того, чтобы видеть дворец от его лица, мы видели теперь лишь потолок.

— Что это значит⁈ Что он несёт, Непчич? — Караджич непонимающе уставился на воеводу. — Почему твой подчинённый позволяет себе такое самовольство⁈

— Позже объясню, — скупо отговорился Непчич и кивнул мне.

Я развернулся к выходу из помещения. В одной из комнат неподалёку как раз ожидала София и Анте. Мы взяли их с собой, потому что безопаснее, чем в этом штабе, места во всей Иллирии уже не было. Не считая крепости-поместья могущественных кланов.

Но у меня на пути встали люди Караджича, а он сам вцепился в мою руку, требовательно прокаркав:

— Куда ты собрался⁈ О чём говорил этот Бесобой? Куда он тебя протащить собрался и с какой ещё девицей и щенком⁈

— Уберите руку, граф, — спокойно сказал я.

— Он же говорил про княжну и Анте, да⁈ Мы так не договаривались! Зачем им во дворец⁈ — голос Караджича становился всё более скрежетчущим и подозрительным.

Старый змей что-то подозревал. Проницательный зараза.

— Караджич, успокойся, — произнёс Непчич и подошёл к нам. — Всё по плану.

— Ты кого провести пытаешься, Непчич? Я тебя насквозь вижу. И этого, — Караджич кивнул на меня, — тоже. Немедленно объясняйте, что имел в виду твой Бесобой. Хотя само наличие одарённого такой силы среди твоих людей — это почти невозможно. Зачем он собрался переносить к себе Добрынина и Зринских⁈ Вы ведь для этого отправили людей на штурм дворца⁈ Отвечай немедленно!

Я вырвал руку из его хватки.

— Мы сейчас не будем тратить время на эти споры, — произнёс я.

— Если вы сейчас же всё мне не объясните, то я отзову свои силы и весь ваш план провалится.

— Тогда Вы станете изменником и наша договорённость будет расторгнута, — ничуть не смутившись, предупредил я. — А дальше бойцы гарнизона и без Караджичей справятся. Так будет даже проще. Меньше придётся расплачиваться.

Караджич впился в меня взглядом, будто пытаясь пронзить им мою голову. Но это не производило на меня абсолютно никакого впечатления. Не в первый и не в последний раз.

— Ты очень сильно пожалеешь об этих словах, — процедил он едва слышно.

— Попробуете заставить? Ваше право, — я двинулся к выходу. — Но вы прекрасно понимаете, что я прав. Мы в одной лодке и мы идём к победе. Даже если сейчас Вам кажется, что ситуация не под контролем.

— Взять его, — прохрипел Караджич.

— ДОСТАТОЧНО! — прогремел Непчич и, словно бык, рванул вперёд — в проход. Туда, где стояли два человека Караджича. — Мне надоели твои сомнения, Караджич. Не нравится наш договор? Можем расторгнуть хоть сейчас!

— Ты забываешься, Непчич! — голос Караджича терялся на фоне мощного баса воеводы. — Это я принёс Вам победу!

— Она потеряет всякий смысл, если сейчас ты упрёшься рогом! — произнёс Непчич и грубо растолкал людей Караджича. Ему они противостоять не посмели. Во много, потому что бойцов гарнизона здесь было больше.

Я подошёл к двери и распахнул её, бросив Непчичу едва слышные слова:

— Спасибо, медведь…

В ответ на что он фыркнул и развернулся к Караджичу, готовый громко и беспощадно спорить, до самого посинения. А я вышел прочь, захлопнув за собой дверь.

Сзади послышались разгорячённые крики. Но я их уже не слышал.

Я вошёл в комнату, где сидели Зринские. Благо, что её охраняли люди из российского посольства.

Анте и София сидели на разных диванах. Напряжённые. Не смотрели даже друг на друга. Каждый сосредоточенно смотрел куда-то перед собой.

Что один, что вторая, напряжённо переваривали какие-то мысли.

Но стоило мне войти, как они переключились на меня.

— Ну что⁈ — спросил Анте.

— Победили⁈ — София аж встала.

— Подойдите, — спокойно сказал я. — Сейчас мы отправимся прямо туда. Прямо отсюда. Надеюсь, наш друг добрался до усыпальницы и там уже безопасно, — я вздохнул. Потому что гарантировать этого никто не мог.

Но какой выбор?

Выбираться под угрозой столкнуться с диверсантами противника? Ну уж нет. Это хуже.

И Анте, и София послушно приблизились. Я взял их за руки. Анте нахмурился. София чуть сжала мою руку в ответ.

— Так как? — спросила она, ища моего взгляда.

— Победили. Почти. Теперь осталось самое главное — достучаться до Его Величества и надеяться, что его легитимность позволит нам спасти Иллирию.

— Как-то мне не очень вери… — начал Анте.

Но в тот же момент нас перенесло в усыпальницу.

В тёмную.

Прохладную.

И громкую, от гремящих снаружи взрывов и выстрелов.

— Всё, ребятки, — с усталым выдохом произнёс Георгий, стоящий напротив. После чего он опёрся спиной о стену и съехал вниз, сев на пол.

Я подошёл и сел напротив, на корточки.

— Ты что, помереть вздумал? — спросил я, глядя ему в глаза.

— Не дождёшься, друг, — хмыкнул он устало. — Так… покемарю чуть-чуть… Только не вздумай звать медиков. Они всё равно мне не помогут… а если узнают лишнего, мне придётся их убить…

Не согласен. Но это его выбор и я его уважал.

— Почему ты не сказал, что можешь переносить к себе? Это бы решило много проблем.

— Это крайняя мера… наш с тобой взаимный перенос