Между мирами: Хроники забытого мага - Митя Воронин

— Твой голос записан, — киваю я. Не удовлетворение от победы, нет. Что-то другое, похожее на потерю. — Остальные?

Повисает пауза. Магистры смотрят на меня, на Селену, друг на друга. Никто не хочет быть первым, кто поднимет руку. Никто не хочет нести эту ответственность. Но кто-то должен.

Магистр Ородин медленно поднимает руку.

— За, — говорит он хрипло. — Не потому, что хочу. Но потому, что должен. Прости меня, Селена.

Лоренс следующий. Он не смотрит ни на кого, взгляд устремлен в стол. Рука поднимается медленно, неуверенно.

— За, — шепчет он.

Карвен — за. Быстро, без колебаний, без эмоций на лице. Марис, колеблется дольше всех, но в конце концов тоже поднимает руку.

Из семи магистров только Селена против.

— Решение принято, — объявляю я, и слова звучат окончательно, как приговор. — Облава состоится завтра на рассвете. Не позже. Магистр Карвен, подготовь отряды. Тридцать стражников, пять магистров.

— Слушаюсь, магистр, — отвечает Карвен и покидает зал быстрым, деловым шагом. Дверь закрывается за ним с глухим стуком.

Селена смотрит на меня долгим, печальным взглядом. В ее глазах столько всего — разочарование, боль, что-то похожее на жалость. Не к студентам, нет. Ко мне. Она подходит ближе, останавливается в шаге от меня.

— Когда-нибудь, Тенераус, ты поймешь, что защищая систему, ты разрушаешь людей, — говорит она тихо, почти шепотом. — Ты настолько боишься повторения Катастрофы, что создаешь новую. Другую. Более медленную, но не менее разрушительную. Ты убиваешь надежду, Тенераус. Убиваешь веру в то, что мир может быть лучше. И тогда, когда ты осознаешь это, когда увидишь цену своих решений, будет слишком поздно что-то изменить. Слишком поздно.

Она уходит, не дожидаясь ответа, ее шаги размеренные, твердые. Дверь закрывается за ней мягко, почти бесшумно. Но тишина после ее ухода оглушительная.

Остаюсь один в зале заседаний. Один среди теней и мерцающих свечей. Остальные магистры разошлись молча, избегая смотреть на меня. Свечи мерцают, отбрасывая длинные, искаженные тени на стены, на высокие своды, на портреты прошлых магистров. Я подхожу к окну, смотрю на ночной город. Где-то там, в этой россыпи огней, прячется Александр. Планирует. Готовится. Учит других тому, чему не должны учить. Вопрос звучит в голове, настойчивый, не дающий покоя: а что, если Селена права? Отгоняю мысль. Нет. Не могу позволить себе сомневаться. Не сейчас. Не когда так много поставлено на карту.

Остаток ночи провожу, изучая карты и схемы Академии, разложенные на столе. Планирую облаву до мельчайших деталей, продумывая каждый шаг, каждую возможную реакцию. Отряды стражи окружат все выходы — главный вход, служебные двери, даже подземные туннели, о которых мало кто знает. Магистры блокируют магические пути побега, создадут барьеры, через которые не сможет пройти ни один заклинатель, каким бы талантливым он ни был. Никто не ускользнет. Не должен ускользнуть.

Но беспокойство не проходит, а только усиливается с каждым часом. Что-то я упускаю. Какую-то важную деталь, которая прямо перед глазами, но я не вижу ее. Слишком много переменных. Слишком много неизвестных. Кайран — надежный источник? Или его используют? Даркен — действительно лидер, или есть кто-то еще, кто остается в тени? Велиан — просто сочувствующий, или активный участник?

Делаю пометки на полях карты, исправляю, зачеркиваю, переписываю заново. Свеча догорает, я зажигаю новую. Часы на стене отсчитывают время — одиннадцать вечера, полночь, час ночи, два. За окном город постепенно погружается в сон. Огни гаснут один за другим. Улицы пустеют.

Я встаю, разминаю затекшую спину, подхожу к окну. «Защищая систему, ты разрушаешь людей». Слова Селены звучат в голове, не дают покоя. Может быть, она права. Может быть, я превратился в то, против чего когда-то боролся. Но выбора нет. Не у меня. Не сейчас.

На рассвете собираются отряды во внутреннем дворе башни Совета. Тридцать стражников в черных доспехах, с мечами на поясах и арбалетами за спинами. Пять магистров в церемониальных мантиях — символ власти и авторитета. Карвен во главе, его лицо непроницаемо, как каменная маска. Все вооружены и готовы. Воздух наполнен напряжением. Стражники переговариваются вполголоса, проверяют оружие, поправляют ремни. Магистры стоят отдельно, молчаливые, сосредоточенные на своих мыслях.

Я спускаюсь к ним. Каждый шаг отдается в висках глухой болью — бессонная ночь дает о себе знать. Даю последние инструкции, стараясь, чтобы голос звучал твердо, уверенно:

— Арестуйте их всех. Каждого, кто указан в списке. Никаких исключений, никаких поблажек. Применяйте силу, если окажут сопротивление, но постарайтесь взять их живыми для допроса. Нам нужна информация — структура организации, связи, планы. Особенно Даркена и Александра. Их приоритет номер один. Понятно?

— Понятно, магистр, — отвечает Карвен, и остальные кивают в знак согласия.

Отряды выдвигаются к Академии строем, размеренным шагом. Стук сапог по брусчатке отдается эхом от стен зданий. Я остаюсь в башне и наблюдаю из окна своего кабинета на верхнем этаже, откуда виден весь город. Вижу, как колонна движется по главной улице, как люди расступаются, глядя им вслед с любопытством и тревогой. Что-то происходит. Что-то важное и серьезное.

Солнце медленно поднимается над горизонтом. Красивое утро. Слишком красивое для того, что должно произойти. Город просыпается постепенно, неохотно. Люди выходят на улицы, открывают лавки, начинают свой обычный день, не подозревая о том, что сейчас решается судьба мира.

Проходит час. Стражники должны уже прибыть в Академию. Два часа. Должны провести облаву. Нет сообщений от отрядов. Ни одного. Ни успеха, ни проблем. Только тишина, которая становится всё более зловещей. Беспокойство растет, превращаясь в панику, которую я с трудом сдерживаю. Что-то не так. Что-то пошло не по плану. Наконец в дверь врывается Деррик, бледный как полотно и задыхающийся, словно пробежал всю дорогу от Академии до башни Совета без остановки. Мантия сбилась набок, волосы прилипли ко лбу от пота. Глаза широко раскрыты, в них читается ужас, граничащий с паникой.

— Магистр! — кричит он, даже не удосужившись постучать, не соблюдая никаких формальностей. — Отряды прибыли в Академию, но…, но там никого нет! Никого!

Я вскакиваю, опрокидывая стул, который с грохотом падает назад. Хватаю Деррика за плечи, сжимаю так сильно, что он морщится от боли, но мне сейчас не до этого. Мне нужны ответы. Немедленно.

— Что значит никого нет?

— Подвал пуст! — выпаливает он. — Все члены тайного общества исчезли! Даже их личные вещи, книги, записи — всё забрали! Ни одного следа! Как будто они никогда там и не собирались!

Руки разжимаются сами собой. Я