Право на дом - Анна Щучкина

Йенн не смутился. Просто смотрел на меня, выжидая, пока я буду снова готова слушать. Этот человек, этот… прислужник ордена, к которому я не понимала, как относиться, всегда знал, как завладеть моим вниманием.

– Мне все равно, что ты обо мне думаешь, – наконец сказал он спокойным, но усталым голосом. – Я просто говорю как есть. Твоя подруга умирает. И если хочешь спасти ее, у тебя нет другого выбора.

Я лишь сжала кулаки, в глубине души понимая, что он прав.

Почему здесь все так сложно? Вернуться бы на Землю, где сейчас уже, наверное, отмечают Новый год. Загадать желание, запить салат шампанским с привкусом бумажного пепла… Вот где настоящая магия. А не эти насквозь загадочные книжки.

– Я должна узнать больше.

– Тогда ищи дальше.

Я долго вглядывалась в слова, словно пыталась высечь из них ответ, который изменил бы все. Хоть что-то. Жертва. Цена. Что такое «стереть часть себя»? Этот вопрос занозой засел у меня в уме.

Вот только Эйри страдала от кое-чего пострашнее занозы.

Древние страницы, от первой до последней, веером заскользили по моему большому пальцу: я листала книгу в надежде, что ответ выпрыгнет оттуда ярким, прежде не замеченным пятном. И кое-что действительно привлекло мое внимание. Отлистав немного назад, я прищурилась, разбирая мелко написанные на полях строчки.

«Свобода драконов, фарффлов и их дитто – это не непреложность. Узы, связывающие их сущности, не вечны. Уничтожение связи способно вернуть каждого к его истинной природе. Но для этого понадобится больше, чем жертва. Это потребует…»

Дальше текст обрывался: остались только едва различимые следы чернил, словно кто-то намеренно сделал так, чтобы эти знания никому не достались. Мое сердце забилось быстрее. «Свобода». Значит, связь между нами и этими драконами – богами, магами, кем бы они ни были, – можно разорвать?

– Что-то нашла? – Йенн снова подал голос, заметив, что я уставилась в одну точку.

Внутри кипели эмоции. Это открытие могло изменить все. Не только для меня, но и для любого дитто, всю жизнь испытывающего на себе влияние этих существ, чья воля определяет наши пути, чей дар – не благословение, а проклятие.

– Здесь говорится, что связь между нами и драконами можно разорвать, – сказала я наконец, стараясь не выдать чувств.

– Что? – Йенн будто не поверил своим ушам. И на миг выдал чувства: испуг, сменившийся настороженностью. – Разорвать? И каким же образом?

– Для этого понадобится… что-то, что пока вне моего понимания, – ответила я, снова опуская взгляд на страницу.

Йенн подался вперед, сосредоточенный, как никогда; с трудом сцепил в замок негнущиеся пальцы.

– Понимаешь, что это значит? – Голос служителя дрогнул. – Если ты найдешь способ разорвать эту связь, то изменишь всю Таррванию. Уничтожишь силу, которую дитто черпают у своих драконов. Ты освободишь их, но… будут и другие последствия. Это как… убрать фундамент из-под дома.

– Кто сказал, что этот дом заслуживает того, чтобы стоять? – резко ответила я, едва не скомкав страницу. Да, последствия будут катастрофическими. Я знала это. Но мое желание избавиться от оков пересиливало здравый смысл. Чуть успокоившись, я продолжила: – К тому же ни для драконов, ни для фарффлов, ни для нас самих эта связь не стала благом. Ты сам это знаешь. Если есть хоть один шанс освободиться, я должна попробовать.

Некоторое время Йенн, похоже, взвешивал все за и против. Затем медленно кивнул, сложив руки на груди.

– И как ты планируешь это сделать?

– «Уничтожение связи», – задумчиво повторила я. – Узы, что связывают нас с драконами, существуют не просто так. Должно быть что-то, что их поддерживает. Найти и уничтожить это – вот единственный способ.

Мои слова прозвучали так убедительно, что я сама почти поверила в них. Но Йенн оказался придирчивым экзаменатором.

– Конкретнее, Аниса. Где найти эту связь? Как она выражена? Что это вообще такое?

Я вновь, уже без особой надежды, проглядела строки текста. Лишь обрывки намеков, как и везде.

Одно мне было известно наверняка: эта связь уходит глубже, чем кто-либо доселе мог предположить. Ее источник не в нас, дитто, и даже не в драконах. Что-то извне создает эти узы. Кто-то сделал это намеренно.

–С самого детства,– заговорила я, постучав пальцами по столешнице,– нам с братом внушали, что дитто – это опора для драконов и фарффлов. Наша обязанность – оберегать их, слабых и уязвимых: от природных катаклизмов, от войн, от неминуемого уничтожения, которое несет им этот жестокий мир. Но вот я здесь тысячу лет спустя, смотрю вокруг – и вижу одни обломки. Это равновесие оказалось иллюзией. Мы превратили драконов в инструмент. Мы подчинили фарффлов. Это не защита. Это рабство.

Я вспомнила Бена. Песни, которые он напевал каждую ночь, когда нас разделял, казалось, целый мир. Фарффл стал для меня лучом света в сплошном тумане боли. Мне хотелось его освободить. Его – и многих других. Я не могла уйти без Эйри, но и Бена бросать больше не собиралась.

– Посмотри на императора, – продолжила я и даже в запале заметила, как Йенн на мгновение отвел взгляд. – Его походы, которые оставляют за собой лишь выжженную пустошь. Он не только использовал своих драконов, но еще и украл чужих, подчинил их, заставил дитто пасть на колени. Астраэль совсем не похож на мудрого правителя из летописей. Его действия не поддерживают равновесие. Никакого равновесия никогда и не существовало, иначе оно давно стерло бы императора с лица земли. Наша сила – тоже обман. Мы играем в благородных магов, блюстителей договоров, но наши «священные узы» – фальшь. Мы не равны драконам. Мы заставляем их подчиняться. И если спросить их, этих существ, которых мы назначили богами… Останутся ли они с нами, если дать им возможность уйти?

* * *

Мы с Йенном молчали весь остаток дня и не обменялись ни словом ночью, пока шли в новую комнату Эйри, – не хотели мешать друг другу переваривать отведанную накануне кашу.

Войдя в келью, я поразилась увиденному. Здесь царил такой же полумрак, как в том ужасном месте, из которого Эйри перевели, но ощущался он совсем по-другому. Мою подругу укутали в золотистое покрывало, блестевшее в свете единственной свечи, как кокон, сотканный из солнечных лучей. В комнате звучал лишь легкий, едва различимый треск огонька, дрожащего в унисон с дыханием Эйри. Этот огонек как будто служил напоминанием о чем-то большем, скрытом за хрупкой мглой, – о тайне, о судьбе, о необъяснимой связи между светом и мраком, теплом и холодом.

– Ну вот, – брякнул Йенн, – а ты переживала.