Сигнал иного порядка - Софья Андреевна Мироедова

«Смерть сучке-землиройке!»

Рудольф нахмурился – такой реакции общества на его новую коллегу он никак не ожидал. Да, знал, что многие поднимут его на смех, изобличат коллаборационистом Земли. Но желать смерти Виктории? Это было за гранью его понимания.

– Ии, – он впервые за долгое время обратился к сети по номинальному имени.

– Я тут.

– Ты видела?

– Да, не успела смыть. Нарисовали буквально пять минут назад.

– Кто это?

– Сучка-землеройка?

– Нет, – он начал злиться на внезапно поглупевшую нейросеть. – Кто написал это.

– Какие-то подростки из посёлка.

– Ясно, – Рудольф сосредоточенно рассматривал подтёки краски. – Повысь уровень безопасности.

– Сделано.

– Хорошо, – покивал он, продолжая инспекцию надписи.

В надписи была ошибка, мог бы сразу догадаться, что сделали дети. Абель бывал в посёлке и встречался с инженерами – все они были высококвалифицированными специалистами. Едва ли кто-то из них мог позволить себе такую оплошность. К тому же вряд ли эти уважаемые люди в принципе стали бы портить чужое имущество, ещё и столь неподобающим образом. Рудольф покачал головой и продолжил свой путь в столовую. К тому времени, как сообщила ему нейросеть, его коллега уже завершила свою трапезу.

20 Виктория

Виктория ожидала, что её новое жилище окажется такой же тесной и негостеприимной кельей, как на борту полевой лаборатории Абеля. Её ожидания приятно не оправдались. Вместо узкого номера, за дверью с именем её ждали просторные апартаменты на несколько комнат, со своей кухней и большой ванной. Да и температура была намного выше, чем в остальном комплексе. Не жара, конечно, но и не ужасающие плюс десять. Нехитрый багаж уже стоял в спальне, ожидая прихода хозяйки. За окнами её части купола был виден сталагмитовый лес, мрачными тенями тянувшийся к плотным облакам. Пейзаж казался мёртвым, было сложно представить, что эти столбы были не иссечёнными ветром горами, а живыми организмами. Какими же окажутся животные? Вика не помнила, чтобы Абель упоминал о них.

Она перевела дух, удивившись, что такой длинный перелёт не вымотал её напрочь. Напротив, Вика была полна сил. Вероятно, это объяснялось массой новых впечатлений, которые затмили её уже привычную после воскрешения апатию. Выпив чашку ароматного кофе, приготовленного местной кухней, она отправила сообщение родителям, чтобы они не беспокоились о её благополучии, и открыла входящие. Там были отчёты рабочих групп, из которых она не успела выйти, какой-то неизвестный спам и голограмма от Алины, в которой девушка пыталась делать вид, что беспокоится за неё, но слишком быстро начинала сыпать сплетнями об Искандере и других коллегах. Из этого нестройного повествования Вика поняла, что её бывший муж истерично притворяется довольным разрывом и планирует разгульный образ жизни, освободившись, наконец, от пут брака. Сама Алина страдала по какому-то новому мужчине, которого встретила на Универсариуме, и даже в быстрой перемотке её рассказ занял больше двадцати минут.

Утомлённо вздохнув, Вика решила утеплиться и пойти на обещанную Ии экскурсию по комплексу. Ей не хотелось погружаться в мысли о прошлом, а переживания нового восприятия жизни она оставила до вечера. Выйдя из квартиры, она позвала нейросеть, и та мгновенно откликнулась.

– Я точно не отвлекаю вас от работы? – спросила Вика.

– Что вы! Я могу быть одновременно в разных местах. Сейчас мы с доктором Абелем масштабируем предложенную вами модель интерпретации сигнала.

– Наверное, мне стоит присоединиться?

– Нет, что вы! Доктор просил дать вам время для отдыха. Первый межзвёздный перелёт – это не шутка для организма.

– Я чувствую себя хорошо.

– Прекрасно! Но лучше не нагружать себя в первый день.

– Как скажете, – Вика пожала плечами, догадываясь, что никакой вежливости в просьбе Абеля не было.

Скорее всего, он хотел избавиться от назойливой компаньонки хотя бы на время. Она решила ему не мешать.

– Желаете осмотреть наш городок? – предложила Ии елейным голосом.

– Конечно, видела, у вас здесь много интересного.

Нейросеть приняла комплимент и скомандовала направление. Первым чудом комплекса Абеля была невероятных размеров оранжерея, которую Вика заметила ещё во время посадки. Это был второй по высоте купол после планетария. На деле оранжереей называть этот лес не поворачивался язык. Доктор собрал здесь растения разных миров, рассортировав их по зонам. Секции зарослей были отделены друг от друга внутренними полусферами, хранившими необходимую для жизни атмосферу. В некоторые нужно было заходить в масках, которые висели перед дверьми. Ии объяснила, что здесь доктор изучает биологию и молекулярную структуру разных представителей органической жизни, подобной Земной. В отдельных помещениях, рядом с которыми висели костюмы химзащиты, находились образцы живой материи, которая по жизнедеятельности могла определяться, как растительная, но критически отличалась от земной. На экране рядом с каждой дверью отражались условия камер: давление, температура, спектр химических элементов атмосферы и время, которое можно было находиться внутри. Параметры были ужасающими, едва ли человек мог выжить, попав туда без защиты. Вика не решилась зайти, рассматривая диковинные растения снаружи. В сравнении с ними местные деревья выглядели ближайшими братьями земных тополей.

Одни из них были похожи на живые камни. Движение плоскостей этих замерших структур можно было заметить только после длительного наблюдения. Виктория разглядывала один такой камень пять минут, и лишь однажды его грань чуть заметно двинулась, поймав отражённый куполом лучик света. Другие растения были скорее подобны жидкости: они струились в воздухе, направляя свои потоки в направлении источников какого-то кислотного пара. Вика видела много инопланетных растений в музеях Универсариума, но большинство из них мало отличались от земных цветов и грибов. Тогда невероятные хищные пальмы виделись ей чем-то сверхъестественным. Экспонаты лаборатории Абеля перечеркнули прошлые восторги. Оранжерея оказалась настоящей кунсткамерой, хоть здесь и не было ни причудливых животных, ни генетических аномалий.

В смешанных чувствах Виктория покинула чудесный лес и, направляемая голосом Ии, двинулась к куполу планетария. Там посередине стоял огромный телескоп, направленный в небо. Его линза была закрыта. Вокруг громоздились столы, уставленные экранами, на которых непрерывно велись какие-то расчёты.

– Зачем доктору Абелю телескоп, если на планете такая облачность? – удивилась Вика, разглядывая махину.

– Основные наблюдения ведутся на орбите, здесь мы получаем данные, – начала объяснять Ии. – Однако этот телескоп – наша гордость, его линзы разработаны по собственной технологии доктора и позволяют получить чёткие сигналы из далёких галактик. Это экспериментальный образец, мы ещё не выводили подобные в космос. Линза планетария воспринимает не только видимый свет, но и другие спектры, но чаще всего мы используем её, когда попадаем в область сверх антициклона Форстера. Это бывает дважды в год. Довольно