Странница - Лея Р.

— Что?! — невольно вырвалось у меня. — Вы же сами говорили…

— …что подобные игрушки не следует нагружать чужой магией, да-да. Но, во-первых, мы потащим Аквамарин не через Портал — весьма примитивную магическую структуру, — а Невидимой тропой, что в разы снизит риски. Ну а во-вторых, выбирать нам не приходится…

Феликс многозначительно замолчал. Я вдруг вспомнила, что, действительно, за нами следят и даже ждут, так что скорость — единственное преимущество. Сертарио внезапно раскашлялся так, что даже покраснел, и отвернулся. Господин Верховный канцлер продолжил:

— Когда окажемся на месте, нужно немедленно, в тот же миг, активировать Первозданный аквамарин. Его братец, не сомневаюсь, в свой черёд пробудится в нашем мире. А дальше всё просто: в нужный момент, когда камни раскроют свою Силу, в миг её высвобождения — они станут уязвимы. У каждого заклинания есть слабое место, удар по которому, как по подпорке, ломает всю конструкцию. В общем, дальше я сделаю всё сам, это лишь дело техники. А вот разбудить дремлющую в Аквамаринах древнюю магию без тебя, парень, совершенно невозможно. Это, кстати, тоже довольно интересно… Там какие-то запутанные нити, что-то на уровне памяти крови… Впрочем, сейчас нас не должно это волновать.

Его план был до крайности прост, если не брать в расчёт то, что нам попытаются помешать могущественные чародеи из этого мира… Н-да…

Феликс снова отправился на боковую раньше всех. Мы посидели немного у затухающего огня, а потом Сертарио пригласил меня прогуляться.

— Здесь так красиво… — тихо проговорила я, опускаясь на прибрежную траву.

— Да… — протянул мой спутник, усаживаясь рядом. — Я хотел спросить…

Он замолчал, словно не решаясь начать. Я ждала, не перебивая и давая ему время собраться с мыслями. На душе отчего-то было очень спокойно: то ли не слишком веря в серьёзность происходящего, то ли не до конца понимая, с чем именно нам предстоит столкнуться, я совершенно не волновалась за успешный исход нашего предприятия.

— Слышал ваш разговор с Верховным канцлером… — наконец решился мой друг. — Ну, о его встрече со Старейшинами. Как ты думаешь, это правда?.. Правда, что я хотел уничтожить ваш мир?..

— Н-не думаю… — совершенно не готовая к столь важному для моего друга вопросу, я даже немного растерялась. — Нет. Иначе к чему все эти мои мучения со Всезащитным куполом? Если и мы, и они, и ты — все хотят уничтожить Аквамарины — к чему были бы все эти предосторожности? Нет, думаю, всё было с точностью до наоборот: они пытались заполучить власть над камнями, а ты хотел помешать. В любом случае, завтра всё это выяснится.

— Да… да. Завтра.

— Да не заморачивайся ты так! — я дружески похлопала его по груди. — Ну даже если хотел — подумаешь. Ты же ради своего, так сказать, Отечества старался. К тому же всё равно, как видишь, ничего не получилось — было бы о чём переживать.

— Тебе легко говорить, — вздохнул Рио. — У тебя ведь нет сомнений в том, пыталась ли ты уничтожить целый мир вместе со всеми его обитателями или нет…

— Какая разница, главное, что сейчас всё хорошо! — оборвала я. — К тому же завтра всё закончится. И вообще, если хочешь знать моё мнение, я не знаю, как бы поступила, будь у меня возможность выбора. Может, тоже попыталась бы помочь Родине. Из патриотических побуждений.

— Но ведь не ценой миллионов чужих жизней!.. — воскликнул Сертарио.

— Нет, так, конечно, вряд ли… — я задумалась. — Хотя… Не знаю. Слава Богу, мне никто такого не предлагал, так что проверять не придётся. В любом случае не стоит тебе особенно грузиться этим: что было — то было. Тем более далеко не факт, что оно было именно так…

Я окончательно запуталась в словесных конструкциях и наконец-то закрыла рот. Мой собеседник тоже задумчиво умолк. Потом внезапно спросил:

— Думаешь, у нас получится?..

— Ненавижу такие вопросы, — рассмеялась я. — Ты как родственник оперируемого, который дёргает врача за рукав с вопросом: «А он точно выживет?» Никто не даст тебе гарантий. Никто, никогда и ни в чём. Поэтому, как бы ни было страшно, придётся справляться с собственными сомнениями самому. Я бы и рада сказать, что всё выгорит, но — а вдруг нет?.. Просто выложимся по максимуму, вот это я тебе со своей стороны обещаю.

— Ты права, — вздохнул Сертарио. — Я пытался успокоить свои страхи за чужой счёт. Понятно, что никто не поручится за будущее. Даже за завтрашний день… Спать не хочешь?

— Нет пока, — зевнула я. — Хотя надо бы… Завтра дел много.

Сертарио усмехнулся; я тоже мягко улыбнулась.

— В принципе, помочь тебе уснуть я могу, — неожиданно сказал он. — Если хочешь.

— Интересное предложение, — я задумалась. — А это никак не отразится завтра на моём состоянии? Не хотелось бы возиться с куполом, как после большой попойки.

— Наоборот, вскочишь ни свет ни заря в лучших традициях выспавшегося человека.

— Что ж, тогда можно и попробовать, — легко согласилась я. — А то и впрямь до рассвета проворочаюсь со всеми этими тараканами в голове…

Едва я удобно устроилась на укрытом пледом лапнике, закутавшись в ставший уже непременным атрибутом одежды плащ, в голове появился странный свистящий шум, немного напоминающий звук разбивающихся о скалы волн. Я удивлённо оглянулась на Сертарио. Он лишь улыбнулся и покачал головой, продолжая сверлить меня мягким тёплым взглядом своих прозрачных синих глаз, внезапно блеснувших в темноте, точно кошачьи.

Успокоившись, я свернулась клубком и сосредоточилась на странных сладких звуках, наполнявших моё сознание. Они становились всё явственнее, постепенно заслоняя собой остальной мир… В конце концов не осталось ничего, кроме волшебной мелодии. А потом всё вокруг погрузилось в непроглядную тьму.

Проснулась я и впрямь на удивление бодрой. Широко распахнутыми глазами уставилась в невысокий земляной свод, слабо освещённый лившимся снаружи светом. Никаких снов мне в ту ночь не снилось, или же я просто ничего не помнила.

Осторожно поднявшись, чтобы не разбудить своих ещё мирно спящих спутников, быстренько вскипятила воду, даже не тратя времени на разведение костра, выпила большую кружку чего-то неопределённого, продававшегося под гордым названием кофе, и отправилась искупаться. Скрытые кронами деревьев, вовсю распевали птицы; по спокойной глади воды то и дело пробегали круги от плеска активно кормившейся рыбы. Клубящийся туман расстелил над зеркальной поверхностью озера густые облака, так что я невольно оказалась его пленницей: белый ворох окружил меня пышным саваном. Вдоволь насладившись приятной прохладой ласковых вод, я вышла на берег и, воспользовавшись для ускорения процесса высыхания позаимствованным у Феликса заклинанием, оделась и вернулась в грот.