Застрявший в Ревущем лабиринте - Антон Викторович Текшин

Что ж, похоже — началось. И лучше нам покинуть галёрку, если мы хотим хоть как-то пригодиться. Нашему засадному полку вышло дать лишь один внятный залп по ближайшему патрулю, который пробегал неподалёку. Один воин рухнул навзничь, другой принялся кататься по земле в агонии, а третий пополз на карачках к укрытию из сложенных брёвен, утыканный сразу тремя болтами. Крепкий, чертяка. Я махнул на подранка рукой, причём буквально, и приказал спускаться. Либо мы выходим на кинжальную дистанцию, либо толку от нас меньше ноля.

— Но Капу сказал сидеть здесь! — заартачилась Иголка.

Мне хватило одного лишь взгляда во время взвода тетивы, чтобы строптивая дамочка без лишних понуканий сиганула за каменный бруствер. Видимо, почувствовало моё острое желание прибить её к окрановой матушке прямо на месте. Сапог, к счастью, согласился со мной и потопал босиком по сыпучему склону как ни в чём не бывало. Классный дед.

Впереди нарастала жуткая какофония побоища, в котором до нас не было никакого дела. Впереди только раз мелькнул чей-то силуэт, но тот улепётывал так быстро, что стрелять по нему вслед не было никакого смысла. Пустой перевод снарядов, а главное — времени.

— Окрановы мандавошки, мы правда это сделаем? — не могла поверить Тара, поравнявшись со мной. — Их там больше, чем до хера!

— Не беспокойся, второй раз анафеме нас уже не предадут. Это единоразовая акция.

— Грёбаный ты псих, я не о том!

— Разве? — оскалился я, выискивая глазами возможную засаду. — Тогда у меня для тебя есть одна мудрая поговорка. Глаза боятся, а руки…

— Из жопы, — мрачно продолжила мечница, скрестив клинки перед собой на манер ножниц. — А если нет, я им сама туда затолкаю!

Глава 22

Сверху казалось, что до лагеря бежать всего ничего, но как всегда перепады высот внесли свои коррективы на местности. Да и скакать через буераки приходилось больше положенного — то по сыпучим камням, то через многочисленный валежник. Расплывшийся оползень то и дело заваливал деревья вокруг себя, некоторые из которых как будто вообще отказывались гнить. Дров там можно заготовить хоть на целую деревню, чем и воспользовались окраниты, окружив периметр подобием лежачего частокола. Ещё не стена, но уже какое-то укрытие.

Оттуда по нам даже шмальнули пару раз в качестве дружеского приветствия, благо никого не зацепили. Как и задумывал Капу, внутри творился форменный бардак, вынуждая светлых рыцарей без толку рвать глотки в попытках организовать подчинённых. Сопротивление пока что имело лишь очаговый характер, и этим грех не воспользоваться.

Я притормозил у очередного валежника, использовав его погрызенный насекомыми ствол в качестве упора. Всё-таки после пробежки тяжело целиться — живая рука так и норовит дрогнуть. Плоть слаба, но всё-таки предпочтительней бездушного металла.

До штабелей впереди наскидку осталось метров тридцать. Вроде бы фигня, только там и засел противник, вынуждая нас прятаться и перебегать от дерева к дереву. Бесполезную чехарду стоило прекращать как можно скорее.

Спустя пару мгновений над сложенными друг на друга брёвнами показался приплюснутый металлический шлем — этакий кухонный половник без ручки. Не самый удобный головной убор, честно говоря. Некоторые любители псевдоисторических игрищ и то в гараже получше сварганят из металлолома и такой-то матери. Но как известно, трудности закаляют дух. А этих болванок окранитские кузнецы могут наклепать за смену целую гору и кучу в придачу.

Ладно, погнали!

Короткий выдох, чтобы успокоить колотящееся в груди сердце, и мой болт с громким треньканьем тетивы отправился проверять кустарную поделку на прочность. Часовой не успел ещё толком высунуться со своей деревянной бандуриной, как ему прилетело точнёхонько в лоб. На таком расстоянии блочный охотничий арбалет дырявит даже кирасу, если попал под удачным углом. Чего уж говорить о железном ведёрке. Голову с торчащим древком мотнуло назад и она скрылась за штабелем. Похоже, что навсегда.

И пока наш единорожек прилёг баиньки, настала пора вновь немного пробежаться. Мимо меня бордовым вихрем пронеслась Двойка, подоспевшая первой к укрытию. Правда, работы для мечницы там не нашлось, а дальше я её не пустил. Ещё не хватало гоняться за часовыми в одиночку. За околицей начиналось практически поле, где даже мелкий кустарник не поленились вырубить. Прятаться там совершенно негде, поэтому выбежавшие на выручку товарищам окраниты быстро превратились в злые подушечки для булавок. Им бы нормальные ростовые щиты, а не пародию на баклер вместо наруча… В ближнем бою такая штука может и выручить, а вот прикрыть хозяина от обстрела ей уже не под силу.

С другой стороны, даже смертельные раны не всегда останавливают человека, если дело не касается головы. А целиться нам приходилось преимущественно в тело. Так что нет ничего удивительного в том, что бойцы разом повернули в нашу сторону. Лишь один подстреленный рухнул на землю с твёрдым намерением не вставать.

Расчёт в принципе верный, ведь арбалет страшен лишь в заряженном состоянии. После выстрела он на несколько секунд превращается в неуклюжую дубинку, а его владелец — в лёгкую добычу. Поэтому оставшаяся на ногах пятёрка воинов имела шансы на успех. Правда, часть из них потеряла прыть из-за посторонних предметов в организме, но здешние люди не чета хлюпким землянам. От какой-то там дырки в брюхе они не умирают, и даже будучи убитыми не сразу с этим мирятся. Сам видел.

Главное успеть добежать, а там уже совсем другие расклады. Часовые для рукопашной сшибки носили короткие копья, а тех-охотники предпочитали короткие клинки, вроде кинжалов. Для почётного харакири, не иначе.

Когда на тебя несётся разъярённый латник с мечом, поневоле занервничаешь. С оружием у рыцарей никаких проблем не наблюдалось — здоровенные прямые клинки, способные посоперничать с топором. Иногда мастеровые затачивают лишь одну сторону на манер гигантского тесака или фальшиона, и от удара этим тяжёлым рубилом не всякая броня спасёт. Толку от того, что у тебя целая шкура, если под ней все кости вдребезги? Вот и я думаю, что никакого.

Однако доблестные воины света не знали, что судьба-злодейка свела их с подлецом и негодяем, которого местная земля с трудом-то носит. Рыцарский кодекс мне не указ, а святош я предпочитаю видеть исключительно в гробу. Поэтому стоило пыхтящим воякам приблизиться на опасную дистанцию, как все мы дружно вскинули запасные орудия, любезно одолженные у часовых и егерей.

Как говорится, от нашего стола