Застрявший в Ревущем лабиринте - Антон Викторович Текшин

Даже я схватил стальную бандурину, которая при каждом выстреле так и норовила вырваться из рук и отбила всю спину во время перебежек. Взвести агрегат Юта не могла при всём желании, даже у меня протез поскрипывал весьма протестующе. Страшная штука. Никакой эргономики, только чистая мощь. Ударная сила болта сбила с ног латника, словно в него из ружья засадили. Остальным тоже пришлось несладко, и лишь у пятого вышло добраться до нас относительно невредимым. Всего с одним штырём в плече и вмятиной на кирасе от рикошета по касательной. Умник вынырнул из-за спин павших товарищей, но врезаться в наш жиденький строй ему было не суждено.

Навстречу последнему герою рванула Двойка, без труда поднырнув под взмах меча. Окранит и глазом не успел моргнуть, как лазутчица уже оказалась у него за спиной. Там тоже защищала броня, но уже далеко не везде. Короткий клинок вакидзаси чиркнул под коленом, опрокинув рыцаря наземь, а удар трезубца в подмышку не позволил ему подняться. Прочих, кто ещё трепыхался, постигла та же печальная участь. Чтоб не мучились.

На этом сопротивление полностью себя исчерпало. Мы спокойно перезарядили оружие, включая запасные стволы, однако больше никто в нашу сторону не ломился. Видать, это были последние патрульные, бродившие в нашей стороне. Остальные могли оббежать чёрный комплекс по дуге и вовсе не попасться нам на глаза.

И какой смысл тогда тут куковать?

Звенело лишь в стороне лагеря, куда и я и повёл нашу застрельную компанию, держась поблизости от деревянных укрытий. Свою задачу мы даже немного перевыполнили, поэтому грех ребятам не помочь. Там вряд ли ждут нашего появления, а риск нарваться на неприятности есть везде. Какой-нибудь залётный егерский отряд мог выскочить из леса в любой момент, и тут уже нам крыть будет нечем. Разве что, пытаться отпугнуть врагов плотным обстрелом, и то не факт, что выйдет.

Спасибо хоть, что этот раз со мной никто спорить не стал — надо так надо. Прогресс налицо. Разгромные победы укрепили боевой дух команды, и даже Иголка не так сильно дёргалась. Меня самого потряхивало, но больше от нервов. Всё-таки налёт осы на медведя это уже не авантюра, больше безумием попахивает. Не сказать похуже. Ну куснём его за нос раз-другой, а дальше?

Однако на окраинах лагеря сомнения начали меня понемногу отпускать. Тут словно безумный комбайн проехал, смяв палатки порой вместе с их обитателями. А уж о тех, кто успел оттуда выбраться, и говорить нечего. Людей очень грубо порубили, несмотря на броню и оружие. Не раз и не два я замечал сломанные клинки, нетрудно догадаться — обо что. А их владельцы валялись рядом, выпотрошенные заживо. Некоторые ещё дышали, непонятно зачем.

М-да, после такого зрелища в копилке фобий у меня совершенно точно зазвенело пополнение. Как там боязнь роботов правильно называется? Хотя, уже не важно.

Побоища встречались мне и раньше, но там я всё-таки чувствовал себя зрителем, а не участником. Да и ревуны действовали слишком прямолинейно, атакуя в лоб. Здесь же прослеживался бездушный расчёт. Пустить в галоп стадо животных, и в этом бедламе планомерно вырезать защитников, одного за другим. При желании я мог бы без труда проследить маршрут Старого, но предпочёл поспешить на звуки битвы.

Тем более, что откуда-то из центра лагеря вскоре раздался трубный рёв.

Твою мать, Гаврюша! Туши зарубленных гарру тоже периодически встречались среди погрома, но в отличие от них бычок мог о себе позаботиться в сшибке. Там одних только пластин с центнер, наверное. Только неуязвимых существ не существует, это и железный краб подтвердит.

Спешка чуть не вышла мне боком — из одного покосившегося шатра на меня внезапно выскочил окранит с шипастой дубинкой в руке. Другая конечность, правда, покоилась на перевязке, да и железо на мужике отсутствовало — одна лишь стёганка да рубаха под ней. Не окажись рядом Двойки, добрый молодец до меня точно бы дотянулся. И тут либо получать по темечку, либо врубать электрошокер, чего при посторонних категорически не хотелось.

Мечница же стремительным выпадом клинка отправила пациента обратно в свою палату, но теперь уже поправка ему не грозила. Как и многим другим, что встретились нам по пути. Некоторые уже были калеками, прежде чем пасть от рук беспощадного робота, остальные расползались кто куда. Без брони и всякого желания воевать.

Это что получается, мы на госпиталь напали?

Как-то иначе объяснить засилье беспомощных противников у меня не вышло. А вот моральными терзаниями я точно страдать не буду. Только не после того, что видел своими собственными глазами в «Возрождении», когда людей сжигали за малейшую провинность. А иногда и просто так, по недобору штрафников. И уж точно милосердием не пахло в порту, где пленных старались не брать, о чем поведал мне спасённый робот по дороге. А тех, кто всё-таки сдавался, ждала незавидная участь очередных поленьев для костра во славу Окрана.

Так что невинных тут нет, и о гуманности лучше вспомнить как-нибудь потом. Когда недобитки не смогут пытаться жахнуть нам в спину. Егерей в лагере хватало, но большую их часть успокоил Старый. Моё почтение этой безумной косилке. Прочих стрельцов мы отправляли вслед за коллегами, продвигаясь всё глубже.

Палатки стояли рядами по нескольку штук, но в самом центре имелось пустое пространство где-то с теннисный корт. Этакая площадь для построений с обязательным костровищем, ориентированным на восток. Именно там ещё недавно кипела схватка, судя по многочисленным телам, но мы и тут опоздали.

Гаврюша, которого для простоты все называли Га, распростёрся на утоптанной земле, подмяв под собой пару человек. Один сучил сапогами, другой лежал тихо. На ногах же оставалась лишь троица рыцарей во главе с настоящим гигантом в сияющих доспехах, и это вовсе не для красного словца. Броня у мордоворота отливала рыжим электрумом и чистым серебром, а на кирасе переливались стилизованные языки пламени. Металл отполировали так, что мог посоперничать с зеркалом — явно большая шишка среди рыцарей. Во всех смыслах. Правда, вооружён он был не мечом, как принято у святош, а здоровенной шестигранной цельнометаллической палицей чуть пониже нашей Юты. На каждом ребре торчали конические выступы, так что как ни ударь — будет очень больно.

Не знаю, как эта громоздкая дура называется, но уверен, что весит она, как гриф от штанги. А вот военачальник окранитов орудовал ей без труда, выбивая всё дерьмо из Старого. Сыскалась на старуху проруха! Помятый робот уже валялся на земле, но всё ещё огрызался, заставляя бойцов отпрыгивать в сторону,