Все дороги ведут в Реймс - Александр Петрович Харников

Позднее, когда английский негоциант потеряет берега и займется тем, за что у него на родине можно было запросто угодить на виселицу, Василий Татищев станет оправдываться перед судьями, рассматривавшими его персональное дело: «…С великою мне горестью слышу рассеянные на меня от моих злодеев сущие клеветы, якобы я персидских денег ни в казну, ни другим купить не допускал, а купил на себя многие тысячи; другое, якобы я с английским капитаном Эльтоном, который в Персии, общий торг имею; третье, якобы я у пойманной мною ханши Джины (вдовы Дундук-Омбо[63]) насильно шубу соболью отнял».

Тем временем Джон Эльтон решил лично заняться торговлей со странами Востока. Взяв кредит у британских промышленников, обосновавшихся в России, он предложил им доставить небольшую партию их товаров в Бухару и Хиву.

Весной 1739 года капитан Джон Эльтон и его компаньон шотландец Мунго Грэм отправились в путь. Свое путешествие Эльтон подробно описал в рукописи, которую представил «Совету по торговле и плантациям» в Лондоне для того, чтобы закрепить за собой право экспортировать товары из Персии через Россию. Вдохновленные благоприятным исходом миссии Эльтона, лондонские купцы из Московской компании выдвинули новые требования к российскому правительству. В частности, они хотели получить полную свободу навигации по Каспию, какую имели и армянские купцы.

Осенью 1740 года Джон Эльтон покидает Санкт-Петербург для того, чтобы построить два судна в Казани для торговли с Персией. В 1742 году Эльтон под английским флагом выдвинулся в сторону порта Энзели, груженный товарами Московской компании.

Тут стоит остановиться вот на каком моменте. В свое время по итогам Каспийского похода русской армии персы уступили царю Петру I города Дербент и Баку с прилегающими землями, а также провинции Гилянь, Мазендаран и Астрабат. Однако в 1735 году, дабы улучшить отношения с Персией в преддверии очередной русско-турецкой войны, императрицей Анной Иоанновной было решено вернуть эти земли прежним владельцам, но с условием – осуществлять морскую торговлю между двумя странами преимущественно судами России. Военный флот иранцам иметь запрещалось. И шах на это согласился.

Дабы персы все же явочным порядком не решились создать свой флот на Каспии, русскими были предприняты меры, чтобы соседи по Каспию не могли получить ни какие-либо суда, ни элементы их конструкции и снаряжения. Мастерам-корабелам запрещалось отправляться в рейсы с заходом в персидские порты. Строго следили и за тем, чтобы у моряков, отправлявшихся к персидским берегам, в Астрахани оставались жены и дети. В случае кораблекрушения у берегов Персии судно следовало непременно сжечь. Казалось бы, предусмотрели все. Но не предусмотрели «фактор Эльтона».

Шпионаж в то время у тогдашних российских спецслужб был на высоком уровне. Им удалось выяснить, что Эльтон, помимо работы в торговой компании, открыто перешел на службу персидскому монарху, которому несколько раз осуществлял транспортировку военного снаряжения. Вскоре в Астрахани задержали два судна Московской компании.

В 1743 году российские власти уже открыто обвинили Эльтона в шпионаже, организации контрабандных перевозок и строительстве военных кораблей для персов. Опасаясь испортить отношения с Россией, Московская компания в 1744 году потребовала у Эльтона покинуть Персию. В Астрахань тот должен был вернуться на судне британского подданного, но, сколько астраханские таможенники Эльтона не искали, обнаружить его не удалось, да и в городе к тому времени ползли активные слухи о том, что англичанин занимается строительством 40-пушечного военного корабля для персидского шаха. Следует учесть, что 40-пушечных кораблей сама Россия на Каспии не имела.

В апреле 1746 года императрице Елизавете Петровне доложили, что у порта Дербент был замечен военный корабль персов под командованием некоего англичанина, который требовал, чтобы торговые суда России салютовали ему, а члены экипажа корабля пытались напасть на русских купцов.

Российская разведка выяснила, что не в меру наглый британец не кто иной, как Джон Эльтон. Раздосадованный тем, что его варвары-русские не оценили по достоинству, Эльтон отправился к персам и предложил им создать военный флот на Каспии, с условием, что он станет его адмиралом. Честолюбивому британцу пошли навстречу, он сумел привлечь иностранцев и организовать постройку в порту Ленгерут (провинция Гилянь) двух больших (по меркам Каспия) кораблей и двух ботов. Ему не хватало корабельных пушек и профессиональных моряков для своей эскадры, но персидский шах Надир сделал его адмиралом и не жалел денег на эту затею.

Императрица от подобных известий пришла в ярость и потребовала немедленно наказать наглеца-британца. Все привилегии же Московской компании были немедленно отменены, а с Сенатом согласован план действий по уничтожению кораблей, построенных для персидского монарха. Правда, для начала решено было закончить все мирно, без лишней пиротехники.

Но строптивый Джон Эльтон категорически отказался от пенсии, которую предложила ему Московская компания, перепуганная грядущими убытками, и от должности в британском флоте. Эльтон заявил, что как подданный Англии он может служить любой иностранной державе, дружественной Англии, и что не имеет никаких обязательств перед русским правительством. К тому же в 1745 году Надир-шах издал указ, запрещающий Джону Эльтону покидать территорию своей державы.

Правда, дни самого Надир-шаха были сочтены. В июне 1747 года он был зарезан своими приближенными. Страна погрузилась в череду междоусобных войн. Пользуясь смутой, русские в декабре того же года начали спецоперацию. Лазутчики проникли в «адмиралтейство» Эльтона в Ленгеруте и наметили, как и что следует уничтожать. В этом им помогала российская дипмиссия. Однако из-за того, что город переходил из рук в руки разных вооруженных банд, было решено эвакуировать дипломатов, а акцию по уничтожению персидского флота отложить. Мичман Илья Токмачев вывез на своем корабле русских из охваченного мятежом города.

Тем временем в приморское селение Зензили прибыл новый русский консул Иван Данилов, который сумел заинтересовать местного мятежного вождя Хаджи-Джеймаля идеей захвата Эльтона и богатств, отпущенных ему покойным шахом на постройку флота. Свыше тысячи мятежников двинулись на Ленгерут, разгромили верфь, разрушили хозяйственные постройки и разграбили все имущество, предназначавшееся для создания военных кораблей. Однако эскадру Эльтона люди Хаджи-Джеймаля сохранили и перевели ее в Зензили, а самого адмирала доставили в Решт (центр провинции Гилянь).

Тогда к берегам Персии отправились 10-пушечный гекбот «Святой Илья» и 12-пушечная шнява «Святая Екатерина» под командованием мичмана Михаила Рагозео и уже упомянутого Токмачева. Кроме боезапаса, на кораблях имелись зажигательные снаряды и нефть. Вначале они тайно направились в Решт, так как русские надеялись отбить Эльтона и вернуть его в Россию