Изъ Москвы с любовью (том 2) - Сергей Анатольевич Кусков

Ивановна и тяжело вздохнула. — Мы работаем. И буду честна, на сей момент экономика рода Сусловых примерно в нуле, плюс/минус. Что-то уже окупается, что-то поглощает капиталы, но мы работаем, держим всё на плаву. И удар по клубу для банков будет как сигнал маяка: «У них ничего не получается, надо забирать активы натурой».

— Что нужно для того, чтобы выправить ситуацию? — нахмурился я. — Деньги?

— Нет, — взяла слово Гульнара. — Деньги были нужны, мы их уже вложили. Сейчас нужны не деньги, а связи. Договора с партнёрами о льготных поставках, например — без связей не решить. Они есть, мы всё ещё боярский род, а это не просто так. С твоим именем в качестве покровителя станет легче, но тут достаточно имени. По остальным вопросам вливание денег не даст большого эффекта. Я бы сказала, что бизнес Сусловых сейчас просто лучше не трогать, он сам восстановится.

— Там в основном предприятия, которые были основаны на вотчинах, полученных двести пятьдесят — двести лет назад, — пояснила Лизавета Ивановна. — И уже тогда были налажены системы полного цикла, насколько это возможно. Потеряв основу — мы чуть не потеряли остальное, но восстановив основу, мы по той же схеме восстановим и промышленность. Просто надо время. В конце концов, даже при Мише это работало, он не пошёл по миру. И мы не пойдём.

— Тогда… Остаётся только клуб? — Я сам обалдел от простоты решения. Действительно, не нужно просить денег у родни, а я думал, что придётся (потому и не торопился сюда с момента бегства), и это ОЧЕНЬ облегчает задачу.

— В целом, да, — подтвердила Лизавета Ивановна. — У него были хорошие показатели, под которые мы взяли кредиты. Просто кредиты, без обеспечения землёй — оттого и намекают на непотребства кредиторы — им ничего не достанется при нашем банкротстве.

Я откинулся в кресле и потёр виски.

— Кто кроме Шапошниковых претендует на клуб?

— Анциферовы, Квашнины и Воронцовы. Все боярские рода, все в силе.

— Воронцовы… — потянула Маша. — Которые?

— Воронцовы-Карповы.

— Ясно, — кивнула сестра. — Сильный род. Саш, этих стоит опасаться, у них связи вплоть до государственной думы.

— А сами в думе? — уточнил я, ибо не интересовался, кто туда входит.

— Эти — нет, но там другие Воронцовы, — покачала она головой. — И не только. Их союзники.

— Остальные насколько опасны? — Боярские рода ветвятся, появляется много однофамильцев с общими предками, и, похоже, наши Воронцовы не самые главные. Но всё равно достаточно влиятельны, чтобы послать на йуг даже меня. На остальных кредиторов память Саши отозвалась, он что-то знал про них, но не сравнить со всколыхнувшейся памятью Альтер-эго.

Маша сделала волнистый жест ладонью — «так-сяк».

— Эти с нами тягаться не будут. Маленькие. Хотя Анциферовы — богатые. Но слабые. Хотят под Шереметьевыми (1). Но с теми у нас мир, и если все долги перед ними сугубо официальные…

— Официальные, — закивала Лизавета Ивановна, а я перевёл глаза на адвоката.

— Да, так и есть. Эти долги официальные, — подтвердил тот. — С правом досрочного погашения, но без права требования долга досрочно.

(1) Автор знает, что боярский род назывался «Шереметевы», без мягкого знака, но на дворе у нас 21й век, а не 18й, к текущему моменту в колорите того мира фамилия вполне могла пройти естественную трансформацию и звучать более привычно слуху современного российского обывателя

— Саш, Маш, нам за глаза хватит тех же Квашниных, — вставила свой алтын Гульнара. — Не говоря об Анциферовых, и тем более Воронцовых. Мы — никто. И царица отказалась нас защитить. Говорим, как есть, вот они мы, и ситуация вот такая.

— Девчонки, воспользуюсь телефоном?

Да кто б был против!

— Дежурная, — закономерно отозвался голос после соединения.

— Это Саша. Можешь соединить с Олей?

— Какой Саша? — напряглась дежурящий оператор.

— Угадай? Могу напеть. 'А по белому снегу уходил от погони человек в телогрейке…

— Достаточно! — оборвала дежурная. — Ваше высочество, вы имели в виду царевну Ольгу?

О как! Глолс незнакомый, но по смене про меня передали чётко. С пояснениями, что делать можно, а чего не стоит.

— Так точно.

— Я уточню, где она находится и может ли взять трубку.

Пауза. И через пару минут ожидания, во время которого мы тут все молчали, каждый думая о своём, снова голос:

— Ваше высочество, соединяю.

— Ало? Слушаю, Саш? — Голос у сестрёнки усталый. — Как крещение? Всё хорошо прошло?

— Да, замечательно. Я не об этом хотел поговорить. И Оль, ты на громкой.

Пауза. Осторожное:

— Ты у Сусловых?

— Да.

Облегчение.

— Хорошо, спрашивай.

Я подобрался, но решил спросить прямо, как есть:

— Оль, правда, что каждый ресторан, офис, в смысле контора, каждое предприятие Москвы платит «за безопасность» неким криминальным элементам?

— Нет, конечно! — фыркнула сестра, а боярыни напряглись — напрашивалось слово «чепушилы». Впрочем, адвокат остался спокойным, но он на то и Дмитрий Анатольевич.

— Саш, есть семьи, которые никому ничего не платят, и платить не будут никогда, — пояснила Оля. — Например, попробуй заставь платить Шуйских. Или Долгоруких.

— Или Воронцовых.

— Или Воронцовых, — согласилась она. — Их дружина придёт к вымогателю домой и повесит на ближайшем фонарном столбе. И мама не заступится — сделает вид, что так и было.

— Но если у тебя нет такой дружины… Или ты из купцов, или, тем более, мещан…

— Саш, зачем звонишь, если всё понимаешь? — В её голосе появилась сталь — отвлекаю от важных дел. Это у демоса воскресенье выходной, но только не у наследницы престола.

— Сколько стоит отстёг за точку?

— По-разному. Где-то десять-двадцать тысяч, где-то сто-двести. От размера здания зависит, и от расположения.

— А если Цветной бульвар?

— Ну, в той вонючей дыре я б больше десяти не отдала бы. Оно того не стоит.

— Они говорят, платят тридцать.

Боярыни снова напряглись, и я их понимал.

— Так у твоих Сусловых же в комплекте с клубом идут игровое и иное увеселительное заведение! — рассмеялась сестрёнка. — Три в одном. Так что да, тридцать, наверное, нормально. Даже маловато, но тут не мне решать. Хочешь взять их под защиту сам?

— Угу. У нас ведь есть дружина, которая придёт домой к кому надо вешать на столбах.

— Без проблем. — Оля даже повеселела. — Но ты сам понимаешь, что дружина защищает только имущество семьи Годуновых. Не Сусловых.

— А если Сусловы — вассалы и дадут присягу?

— Вассал — независимый экономический субъект, — парировала сестрёнка. — То, что платит вассал, не бьёт по репутации и чести сеньора. Мы не можем вмешаться.

— А если собственность, то от скольки начинается долевое участие семьи, чтобы можно было послать дружину? — перешёл я к главному. Ибо сомневаюсь, что для «защиты» требуется