Лекарь Империи - Сергей Витальевич Карелин

— Простите, господа инквизиторы, — я постарался, чтобы мой голос звучал как можно более спокойно и уважительно, хотя сердце почему-то забилось немного чаще. — А в чем, собственно, меня обвиняют? И на каком основании вы собираетесь меня задерживать?

Младший инквизитор, Захар Макарович Пыльнов, до этого стоявший молчаливой тенью своего начальника, сделал едва заметный шаг вперед. Его голос был сухим и лишенным всяких эмоций, как скрип несмазанной телеги.

— Адепт Илья Разумовский, вам предъявляется обвинение в неоднократном нарушении Устава Гильдии Целителей. Конкретно — в применении несанкционированных методов диагностики, выходящих за рамки вашей компетенции.

Старший Инквизитор Воронцов медленно перевел на меня свой ледяной взгляд, давая словам помощника набрать вес.

— А также, — его голос был ровным и отчеканенным, будто он зачитывал приговор, — в использовании потенциально опасных целительских практик, не соответствующих вашему текущему рангу и официальной квалификации. С полным списком инкриминируемых вам деяний и сопутствующими материалами дела вы сможете ознакомиться в Особом Отделе Расследований Гильдии. А сейчас, адепт Разумовский, я бы настоятельно рекомендовал вам не оказывать никакого сопротивления и добровольно проследовать с нами. Любые попытки воспрепятствовать законным действиям инквизиторов Гильдии только усугубят ваше и без того весьма незавидное положение.

Я только пожал плечами. Ну что ж, раз надо, значит надо. Сопротивляться этим двум амбалам в строгих костюмах было бы глупо, да и бессмысленно. Уверен, у них там и магические артефакты для усмирения буйных имеются, и физической силушки хватит, чтобы скрутить меня в бараний рог.

Про себя я лихорадочно перебирал в уме все свои недавние подвиги.

Что именно могло привлечь внимание Гильдии? Мои нестандартные диагнозы? Спасение Сеньки Ветрова? Или Петренко? Вряд ли.

Это все были мелочи, которые никак не тянули на запрещенные магические практики. Не складывалось у меня все это. Очень не складывалось. Что-то здесь было не так.

— Постойте, господин Воронцов! — Шаповалов, который до этого молча и с нескрываемым удивлением наблюдал за этой сценой, наконец-то пришел в себя. Он шагнул вперед, загораживая меня от инквизиторов. — Я не знаю, что здесь происходит и в чем конкретно вы обвиняете моего сотрудника. Но я, как Мастер-Целитель и заведующий этим отделением, могу за него поручиться! Адепт Разумовский — исключительно талантливый и перспективный молодой лекарь! Это какая-то чудовищная ошибка!

Старший Инквизитор Воронцов медленно перевел свой ледяной взгляд на Шаповалова. Его губы тронула едва заметная, неприятная усмешка.

— Мастер-Целитель Шаповалов, — его голос прозвучал ровно, но с отчетливой металлической ноткой. — Ваше рвение похвально, но неуместно. Мы действуем на основании очень серьезных сведений и с санкции Высшего Совета Гильдии. И ваше поручительство, при всем уважении к вашему рангу, в данном случае не имеет никакого веса. Если у вас есть какие-то официальные показания в пользу адепта Разумовского, вы сможете изложить их в установленном порядке во время следствия. А сейчас, будьте любезны, не мешайте нам выполнять нашу работу.

Младший инквизитор Пыльнов, который до этого стоял как истукан, незаметно положил руку на эфес какого-то странного короткого жезла, висевшего у него на поясе. Намек был более чем прозрачным.

Шаповалов побагровел, но сдержался. Он понимал, что спорить с этими людьми сейчас себе дороже. Он бросил на меня ободряющий взгляд и твердо сказал:

— Держись там, парень. Я не знаю, что это за недоразумение, но я этого так не оставлю. Я сейчас же иду к Кобрук! А потом, если понадобится, и до самого Магистрата Гильдии дойду! Пусть они разбираются с этой инквизицией! Не позволю своих лучших людей просто так в обиду давать!

Я благодарно кивнул ему.

Приятно было осознавать, что даже такой суровый и язвительный тип, как Шаповалов, которого я еще утром считал своим потенциальным мучителем, теперь готов был за меня горой. Может, он и не такой уж и плохой мужик, каким хотел казаться.

— К Кобрук, значит, — тут же прокомментировал Фырк у меня в голове, пока меня выводили из ординаторской. — Это он к Анне Витальевне, главврачу всея нашей больницы, намылился. Ну, главврача он, конечно, подключит, это дело правильное. Хотя, если за арестом стоит кто-то из верхушки Гильдии, то Анна Витальевна тут мало что сможет поделать.

Меня аккуратно, но настойчиво вывели из ординаторской и повели по длинным больничным коридорам к выходу. Хомяки, которых мы встретили по пути, провожали меня странными взглядами, со смесью облегчений и чего-то еще. А может, это они накапали?

Кристина Волкова, которую мы встретили на сестринском посту, увидев меня в сопровождении двух мрачных типов в костюмах, ахнула и прижала руки к губам. Я только ободряюще ей улыбнулся и подмигнул — мол, не переживай, прорвемся.

Поездка до Центрального отделения городской полиции, где располагался местный филиал отдела Гильдии Целителей по надзору и расследованиям, прошла в полном молчании.

Мои конвоиры не проронили ни слова, только внимательно следили за каждым моим движением. Фырк, который, естественно, невидимой тенью следовал за нами, кажется, немного паниковал.

— Двуногий, ну ты влип! — его мысленный голос дрожал от волнения. — Инквизиторы Гильдии — это же просто звери! Они же из тебя всю душу вынут, пока до правды не докопаются! А если узнают про меня… Ой, что будет, что будет! Нас же обоих на опыты пустят! Или еще чего похуже! Может, пока не поздно, рванем отсюда? Я знаю пару секретных ходов в канализации…

— Успокойся, Фырк, — я постарался его немного приободрить. — Никуда мы рвать не будем. Будем действовать по ситуации. Главное — не паниковать и не говорить лишнего. А там посмотрим.

Хотя, если честно, у меня самого на душе было неспокойно. Обвинения были очень серьезными. И кто за всем этим стоит, оставалось только догадываться.

Здание полицейского управления внутри оказалось таким же мрачным, как и снаружи. Длинные, тускло освещенные коридоры, обшарпанные стены, запах дезинфекции и затхлости.

Меня провели на второй этаж, в крыло, где и располагался отдел Инквизиции Гильдии Целителей. Здесь было чуть почище, и на дверях кабинетов висели таблички с гербами Гильдии и мудреными титулами. Меня провели в небольшой пустой кабинет, где за столом сидел еще один инквизитор — на этот раз довольно молодой, с острым, пронзительным взглядом и тонкими нервными пальцами. На его табличке значилось: «Следователь по особо важным делам Корнелий Фомич Мышкин». Да уж, фамилия у него была говорящая.

Допрос начался без долгих предисловий.

Мышкин задавал вопросы тихим, вкрадчивым голосом, но