Лекарь Империи - Сергей Витальевич Карелин

нас с вами, прямо скажем, неоднозначная. С одной стороны — серьезные обвинения, которые мы не можем игнорировать. С другой — ваш несомненный талант, о котором мне уже успела доложить сама главврач Кобрук. А лекари, как я уже говорил, нам сейчас очень нужны. Страна на пороге серьезной эпидемии, и каждый целитель на счету. Ваши знания и ваш нестандартный подход к диагностике могли бы очень пригодиться. Особенно в хирургии.

— Да-да, пригодились бы! — тут же поддакнул Фырк. — Он у нас хирург от бога! Первоклассный! Не чета тем вашим коновалам, которые аппендицит от беременности отличить не могут!

— Но, — Мышкин строго посмотрел на меня, — поскольку расследование по вашему делу еще не закончено, и мы не можем рисковать безопасностью потенциальных пациентов, а также свидетеля обвинения, госпожи Ветровой, мы должны принять определенные меры предосторожности. Вот, ознакомьтесь.

Он протянул мне официальный бланк, скрепленный внушительной имперской печатью Гильдии Целителей. Я быстро пробежал глазами по тексту. Суть сводилась к следующему: на время проведения расследования по моему делу мне предлагался выбор — либо добровольное заключение в следственный изолятор Гильдии (и думается мне это не то самое комфортабельное место, где я уже успел побывать), либо… либо я соглашаюсь носить вот эти самые браслеты.

Браслеты эти, как следовало из описания, были специальным артефактом, который полностью блокировал исходящую «Искру» носителя, то есть, лишал меня возможности использовать любую целительскую магию.

Кроме того, мне не позволяли подходить к свидетелю обвинения ближе чем на километр. За нарушение этого условия — немедленный арест и гораздо более суровое наказание. При этом, что самое интересное, формально я оставался на свободе и даже мог продолжать работать в больнице. Но без «Искры».

— Вот это поворот! — присвистнул Фырк. — Магические кандалы! Оригинально! И что ты теперь будешь делать, двуногий? В тюрьму пойдешь или согласишься стать не магическим лекарем? Интересный выбор, ничего не скажешь!

— Так, значит, если я надену эти браслеты, — я внимательно посмотрел на Мышкина, потом на протянутый им лист с имперским гербом, — моей «Искры» у меня больше не будет? Совсем?

Мышкин кивнул, и на его лице появилась едва заметная, но весьма неприятная ухмылка.

— Совершенно верно, адепт Разумовский. Эти артефакты обеспечивают полную блокировку любой исходящей магической активности.

— Тут сказано, что я не могу приближаться к Ветровой. То есть, я не смогу к ней даже случайно подойти, если она окажется, скажем, в той же больнице или на соседней улице? — уточнил я, пытаясь понять все нюансы этого «заманчивого» предложения.

— Браслеты весьма умные устройства, адепт, — Мышкин явно наслаждался ситуацией. — Они учтут и случайность вашего сближения, и, что немаловажно, ваши намерения. Так мы обезопасим и свидетеля, и себя от возможных эксцессов с вашей стороны. Главное — вам будет запрещено любое целенаправленное приближение или контакт.

Я задумался. Ситуация была патовая.

Лишиться «Искры», пусть даже на время, — это было очень неприятно. Мои целительские способности, хоть и невеликие, но все же не раз выручали меня и моих пациентов. А без них я буду как хирург без скальпеля.

С другой стороны, сидеть в четырех стенах, пока идет это расследование, и ждать у моря погоды — это было еще хуже. Это не только замедлит мое продвижение в ранге, но и просто сведет меня с ума от безделья.

— Понятно, — я потер подбородок. — Значит, Искры у меня не будет. Но лечить… лечить я смогу? Мои знания, руки — это останется при мне?

— Разумеется! — Мышкин даже как-то оживился, и в его глазах блеснул хищный огонек исследователя. — Ваши медицинские знания и практические навыки никто у вас не отнимает. Вы сможете продолжать свою работу в больнице, ассистировать на операциях, ставить диагнозы… Все, что не требует прямого применения целительской магии. Как я уже говорил, магия — это всего лишь инструмент. А нам как раз очень интересно посмотреть, как работает мастер без своего привычного инструмента. Настоящий лекарь, если он действительно талантлив, сможет помочь пациенту и без нее. Не так ли, адепт Разумовский?

Теперь его план был мне абсолютно ясен. Все это — не просто наказание или мера предосторожности. Это был следственный эксперимент в чистом виде.

Они подозревали, что мои успехи — это результат какой-то нестандартной, возможно, запрещенной магии. И теперь они хотели посмотреть, что от меня останется, если отобрать мою «волшебную палочку».

Превращусь ли я в обычного, ничем не примечательного адепта, или продолжу ставить свои «чудесные» диагнозы, используя только голову и руки? Ага, хотят проверить, где именно находится моя суперсила — в Искре или в мозгах. Ну что ж, игра обещает быть интересной. Посмотрим, кто кого.

Так у меня хотя бы останется возможность работать, лечить людей, пусть и без магии. Мои знания и мой опыт из прошлой жизни — вот что было моим главным оружием. А руки у меня, слава богу, росли из правильного места.

— Я согласен, — я посмотрел прямо в глаза Мышкину. — Надевайте ваши браслеты.

— Очень рад, что вы выбрали именно этот вариант, адепт Разумовский, — Мышкин заметно повеселел. — Это свидетельствует о вашей зрелости и готовности к сотрудничеству. Вот, подпишите, пожалуйста, этот документ. Это ваше официальное согласие и ознакомление с условиями.

Я взял ручку и быстро поставил свою подпись под казенным текстом.

— А что мне еще оставалось делать, господин следователь? — я криво усмехнулся. — Так я хотя бы смогу продолжать лечить людей. А это для меня самое главное.

— Похвальное рвение, адепт Разумовский, — Мышкин одобрительно кивнул. — Побольше бы нам таких лекарей, преданных своему делу. Может, тогда и эпидемий было бы поменьше, и работы у Инквизиции тоже.

— Ага, и поменьше бы таких неблагодарных мамаш, которые сначала благодарят за спасение сына, а потом бегут в Гильдию с доносами! — не удержался от ехидного комментария Фырк.

Мышкин подошел ко мне и защелкнул на моих запястьях тяжелые, холодные браслеты.

Я почувствовал, как внутри меня что-то изменилось. Привычное теплое ощущение «Искры», всегда присутствовавшее где-то на периферии сознания, вдруг исчезло. Как будто выключили свет.

Стало как-то пусто и неуютно. Но я постарался не подать виду. Ну ничего, прорвемся. Зато Фырк у меня останется, а это уже немало. Да и знания мои никуда не делись. Я и без «Искры» смогу лечить. Верно, Фырк?

Я мысленно обратился к своему пушистому компаньону.

Фырк?