Пересмешник на рассвете. Книга 1 - Дмитрий Геннадьевич Колодан

– Что?.. Говоришь, Бальбоа может организовать столик в «Лошадке»?

Хавьер заржал так, что сверху посыпалась штукатурка, бесповоротно изменив карту потолка. Флип был готов его убить, но ограничился уничижающим взглядом. Пусть думает что хочет – его право. Объяснять, как обстоят дела на самом деле, у Флипа не было ни сил, ни слов, ни желания.

Так или иначе, но кое в чем Хавьер прав – что-то действительно притягивало его к этой девушке. Не влюбленность, а нечто совершенно иное. Чувство, которое сложно выразить словами. Словно она знала ответ на загадку, которая не давала ему покоя долгие годы. Так долго, что он забыл, что эта загадка существует. И тут появляется эта девушка и не просто знает ответ – она сама и есть этот ответ. Неужели ее в самом деле зовут Клара?

– Я с ним поговорю, – сказал Хавьер.

– С кем? – отозвался Флип, тщетно пытаясь поймать ускользающие мысли и образы: Клара, тельняшка, красивые пальцы и цветы… Опять цветы. Жуткие, уродливые, с мясистыми лепестками.

– С Раймоном, чтоб его, Бальбоа! Чтобы он устроил вам столик – с игристым там, угощением. Мне он не откажет. Тебе остается только ее пригласить. И не благодари.

– Да, хорошо.

Флип глядел в потолок – трещины и подтеки сливались в распластанную человеческую фигуру. Еще один ускользающий образ в череде многих. Это было похоже на стихотворение – на то, в каком виде оно существует до того, как облачится в слова, пряча за ними истинную суть. Именно ту суть, которую искал Этьен Арти, проворачивая трюк со словами из шляпы. Слова есть отражение чего-то, что существует над ними – мостик над бездной хаоса, ведущий… Куда?

Флип торопливо достал из кармана бумажки, которые собрал с пола в «Лошадке». Мятые, скомканные и жалкие. Но слова от этого не переставали быть словами. И форма, скрытая за ними, оставалась неизменной – он просто открывал ее с другой стороны:

Собака зазывает зарю востока. Отель «Луна». Привычно – книга висельников. Орех Клара…

Клара?! Отель «Луна»?!

– Проклятье! Когда ты влюбляешься, то становишься похож на идиота. Отвернись к стенке.

Приемник зашуршал – громко и нервно. Словно кто-то скреб когтями с внутренней стороны динамика. Ни с того ни с сего, на пустой волне. А затем шипение отхлынуло, точно прибой от береговых скал, и зазвучал ехидный голос:

– …кто нас слышит! Мы приветствуем вас на волнах радио «Кукабарра» – единственной свободной радиостанции в этой стране!

Хавьер тут же обернулся, мигом забыв обо всем.

– Нашел! – торжествующе прошептал он. Флип хотел что-то сказать, но Хавьер показал ему сжатый кулак.

– Сегодня мы решили порадовать вас небольшой радиопостановкой, – продолжил голос из динамика, – и надеемся, она придется вам по вкусу…

– Что за хрень? – поморщился Хавьер. – Эй! А как же новости? О Президенте? О пропавших людях и прочем гадстве, которое творится в стране?

Он обращался напрямую к радиоприемнику, будто тот мог его услышать. Флип пожал плечами, заинтригованный не меньше приятеля. Постановка? Какая еще постановка?

В ответ на вопрос из динамика раздались переливы терменвокса – начало заставки «Приключений Клары».

Глава 30

– Что-то вы сегодня не в настроении, юная Дафна, – сказал Макс Хенкель. – Вас кто-то обидел? – Он поставил перед девочкой чашку какао и предупредил: – Только осторожнее. Не обожгитесь.

– Спасибо, – буркнула Дафна.

Она сидела на стуле, вцепившись в сиденье, и болтала ногами с пугающей яростью. Ей, очевидно, хотелось кого-нибудь пнуть или, на худой конец, что-нибудь сломать.

– Так что случилось? – Макс присел на соседний стул. Спиной к улыбке Денизы, но все равно он чувствовал нацеленный на него взгляд. Майор передернул плечами. Впрочем, это был не единственный призрак, который ему сегодня мерещился.

Дафна некоторое время таращилась на свой напиток. Какао оказалось настолько разбавленным, что легко можно было разглядеть дно чашки, исцарапанное, как когтями. Не столько какао, сколько вода с запахом. Но большего предложить девочке Макс не мог.

– Она нудная, – наконец сказала Дафна. – Я думала, она веселая и умеет фокусы показывать, а она нудная!

– «Она», я полагаю, – ваша замечательная сестра?

– Она! – Плечи Дафны поникли. – Замечательная… Нудная – вот она какая.

– Хм, – задумался майор Хенкель. Похоже, девочка не на шутку обиделась. – Мне ваша сестра вовсе не показалась нудной. Что же вас заставило так думать?

– Она… Ну… Мы ходили в зоологический сад.

– Хорошее дело, – кивнул Макс. – Полезно расширять свой кругозор, особенно в вашем возрасте. И кого же вы там видели?

– Мы видели тигров, – сердито сказала Дафна. – Я видела. А еще слона, я кинула в него яблоком.

– О! Слона! – протянул Макс. – Жив еще старик Соломон… Вы знаете, юная Дафна, что это необычный слон? Раньше он выступал в цирке: вставал на задние лапы и кружился, как в вальсе. А на голове у него стояла дрессировщица. Как же ее звали? Такая милая девчушка… Совсем забыл.

– Ничего он такого не делал! Он стоял мордой в стену и даже не повернулся, когда я попала ему яблоком по попе.

Майор Хенкель цокнул языком.

– А ваша сестра? Она рассердилась и отругала вас за этот поступок?

– Нет! – Девочка фыркнула. – Она даже не заметила! Я ей говорю: «Смотри, слон!», а она не отвечает! Будто никакой меня не существует! А я знаю, так поступать невежливо. Это ведь плохо – вести себя невежливо? Да, Макс?

И она засопела, склонившись над кружкой. Майор Хенкель покачал головой. Девчонка-то с характером. Всего несколько лет, и тем парням, что будут увиваться вокруг нее, придется ой как несладко.

– Несомненно, вы правы, моя дорогая Дафна, – сказал он. – Вежливость украшает человека. Но, возможно, на то были причины? Может, ваша сестра вас не услышала?

– Не услышала? – Дафна задумалась лишь на долю секунды. – Но вы меня слышите, а она что, глухая?

– Вот уж не думаю, – улыбнулся майор. – Однако глухота не единственная причина, из-за которой люди не слышат друг друга. Может…

Он почесал бороду, не зная, что бы такого придумать. Перед мысленным взором возник образ Клары – в тонкой тельняшке на продуваемой всеми ветрами крыше отеля, помогающей ему, старику, спуститься по мокрой кровле. Девушка, которая любит крыши, но которой, по ее же словам, там не было.

– Ну… Может, она влюбилась? – предположил Макс. Ничего другого просто не пришло в голову. – И была вся в своих мечтах. Вот вас и не услышала.

– Влюбилась? – Дафна наморщила носик, словно речь шла о чем-то противном вроде молочных пенок.

– Почему бы и нет? Ваша сестра – привлекательная молодая особа, в