Фермер 1: перерождение - Алим Онербекович Тыналин

поезжайте, пожалуйста, к Михаилу Михайловичу. Передайте, что здесь комиссия, пусть приготовит все документы по программе. И скажите, что неплохо бы связаться с Иваном Федоровичем Савельевым, доложить о ходе проверки.

Семен Кузьмич кивнул и поспешно направился к своему УАЗику.

Мы сели в машины и поехали к территории бывшего завода. Дорога заняла минут пятнадцать, все это время члены комиссии наверняка переговаривались между собой, явно обсуждая увиденное.

Территория завода встретила нас преображенным видом. Вместо мертвой серой земли теперь зеленели посевы горчицы, рапса и подсолнечника. Растения поднялись на полметра в высоту, выглядели здоровыми и крепкими.

— Невероятно, — пробормотал Петренко, выходя из машины. — А ведь здесь действительно была мертвая зона.

— Как вы этого добились? — спросил Суханов, рассматривая густые заросли горчицы.

— Сначала известкование для нейтрализации кислотности, — объяснил я, ведя комиссию по участку. — Потом посев специальных растений, способных накапливать тяжелые металлы. И обработка бактериальными культурами для ускорения процесса.

— А откуда эти бактерии? — поинтересовался Лаптев, осматривая стебли.

— Выделены из природных источников, железистых родников в предгорьях. Размножены в лабораторных условиях. Технология разработана совместно с районной ветстанцией.

Макаров присел на корточки, выкопал растение горчицы вместе с корнем. Корневая система оказалась мощной, глубоко уходящей в землю.

— А что потом с этими растениями будете делать? — спросил он.

— Будем скашивать, сушить и сжигать как токсичные отходы. Металлы концентрируются в золе, которую мы утилизируем по соответствующей технологии. За один сезон концентрация токсинов снизится на тридцать процентов.

— Сколько таких циклов потребуется? — уточнил Суханов.

— По расчетам, три года. Но уже сейчас на части участков можно высевать обычные культуры.

Мы обошли территорию завода, я показал различные зоны, участки с разной степенью загрязнения, опытные делянки с различными растениями-очистителями, саженцы ивы и тополя для долгосрочной рекультивации.

— Впечатляет, — признал Лаптев. — Но все-таки хотелось бы увидеть экономическое обоснование таких затрат.

— Конечно. Предлагаю поехать к террасированным участкам, а потом в контору, где есть вся отчетность.

Следующим пунктом стали террасы за Березовым оврагом. Ехать тоже пришлось на машинах, расстояние составляло почти три километра по проселочной дороге.

Картина, открывшаяся с гребня холма, впечатляла даже скептиков. Ровные террасы ступенями спускались по склону, каждая засажена картофелем и многолетними травами. Зеленые ряды чередовались с полосами клевера и тимофеевки. По краям террас аккуратно уложенные подпорные стенки из местного камня.

— Сто двадцать гектаров дополнительной пашни, — сказал я, разворачивая план участка. — Раньше здесь были только камни и сорняки. Урожайность картофеля сто пятьдесят центнеров с гектара, трав — пятьдесят центнеров сена.

Суханов достал записную книжку, начал что-то подсчитывать. Макаров и Петренко обходили террасы, придирчиво осматривая подпорные стенки и дренажные канавки.

— А сколько денег потратили? — спросил Петренко, поднимая с земли камень и внимательно его рассматривая.

— Семьдесят тысяч рублей на технику и материалы, — ответил я. — Окупаемость при нынешних урожаях — три года.

— Семьдесят тысяч! — воскликнул Макаров. — А мы целый год просим областную контору выделить двадцать тысяч на ремонт коровника!

— Это средства целевой программы, — возразил я. — На освоение неудобных земель.

— Программы, которая могла бы принести пользу всем хозяйствам района, — вмешался Лаптев. — Но вместо этого все ресурсы сосредоточены в одном совхозе.

Вот оно что. Теперь стали понятны истинные мотивы ревизии. Соседи завидовали успехам «Зари» и хотели урвать свой кусок финансирования.

— Наше хозяйство было выбрано как опытно-экспериментальное, — сказал я. — После отработки технологий опыт будет передан другим совхозам.

— Когда это будет? — насмешливо спросил Макаров. — Через десять лет? А мы что, должны ждать?

В этот момент к подножию склона подъехал УАЗ с надписью «Совхоз Заря» на борту. Из машины вышел дядя Вася в рабочей спецовке, испачканной машинным маслом.

— Виктор Алексеич, вас Михаил Михайлович к телефону просит, — сказал он, снимая замасленную кепку. — Звонят из области, срочно.

— Какие еще звонки? — насторожился Лаптев. — Мы пока не закончили.

— Не знаю, — пожал плечами дядя Вася. — Сказали, найти товарища Корнилова и срочно к аппарату.

Пришлось ехать в контору совхоза. Комиссия последовала за мной, видимо, опасаясь, желпя узнать, кто меня ищет.

В конторе Громов стоял возле телефонного аппарата черного цвета, нервно барабаня пальцами по столешнице. Увидев процессию, он слегка удивился, но виду не подал.

— Виктор Алексеевич, Иван Федорович Савельев просит к телефону, — сказал он, протягивая трубку.

Я взял трубку, чувствуя напряженные взгляды комиссии.

— Корнилов слушает.

— Виктор Алексеевич! — в трубке прозвучал знакомый голос заместителя председателя облисполкома. — Как дела? Слышал, у вас гости из области.

— Да, Иван Федорович. Проводится ревизия программы освоения неудобных земель.

— Понятно. А результаты какие? Товарищ Лаптев доволен увиденным?

Я посмотрел на второго секретаря райкома, который стоял рядом и явно слышал разговор.

— Результаты положительные. Освоено более трехсот гектаров, урожайность превышает плановую…

— Отлично! — Савельев говорил громко, так что слышно было всем присутствующим. — Как раз завтра у нас совещание по развитию мелиорации в области. Будем изучать ваш опыт для внедрения в других районах.

Лаптев нахмурился, Макаров переглянулся с Петренко. Ситуация разворачивалась не так, как они планировали.

— Иван Федорович, а можно уточнить… — начал я.

— Уточняйте, уточняйте, — подбодрил Савельев. — Кстати, слышал, что некоторые соседние хозяйства интересуются вашими методами. Это похвально. Передовой опыт должен распространяться.

— Безусловно, — согласился я, глядя на притихших членов комиссии.

— Вот и славно. Тогда до свидания. И передайте товарищу Лаптеву, что обком высоко оценивает работу района по освоению неудобных земель.

Разговор закончился. Я положил трубку и обернулся к комиссии. Атмосфера в комнате заметно изменилась.

— Ну что ж, — сказал Лаптев после паузы, — раз областное руководство довольно результатами, значит, работа ведется правильно.

— Николай Павлович, — осторожно сказал Макаров, — а может, стоит изучить опыт товарища Корнилова? Для внедрения в наших хозяйствах?

Второй секретарь райкома помолчал, видимо, обдумывая новую ситуацию.

— Возможно, вы правы, — сказал он наконец. — Товарищ Корнилов, готовы ли вы поделиться опытом с коллегами?

Я почувствовал, что инициатива переходит ко мне.

— Конечно готов, — ответил я. — Предлагаю организовать на базе нашего совхоза методический центр по освоению неудобных земель. Соседние хозяйства смогут изучать технологии, получать консультации, брать напрокат специальную технику.

— А финансирование? — поинтересовался Петренко.

— Каждое