Салага - Василиса Мельницкая

— Может, и посоветует. Яра, а что он тебе сказал? Что-то… неприятное?

— Петр Андреевич? — удивилась она.

— Нет, князь Разумовский. Это секрет?

— А-а… Нет, он не брал с меня слово хранить молчание. Подтвердил, что он внебрачный сын императора. Об этом вы и сами догадались.

— И все?

Будь Яра чужой, Матвей промолчал бы, не допытывался. Но ведь сестра. А он — старший. Он за нее в ответе.

— Сказал, что не важно, верю я ему или нет, он все равно поможет. Но если доверюсь, то будет проще.

— Ты ему веришь?

— А ты? — спросила Яра.

— Я не эспер, я не чувствую, как вы.

— Способности бесполезны, если нам внушили определенные эмоции. Но он утверждает, что внушения не было. Что ты об этом думаешь?

Яра смотрела не на Матвея, а в окно. И катала по столу красное румяное яблоко.

— Если честно, то ничего, — признался Матвей. — Как-то все это неожиданно. И ошеломляюще.

Она медленно кивнула.

— Вот и я пока не знаю, верить ему или нет. Но какой смысл во вранье? Заставить нас замолчать можно иначе.

— Быстро и эффективно, — согласился Матвей.

— Сава из дома ушел. Он тебе не сказал, верно?

— Что? — растерялся Матвей.

— Из-за меня, — добавила Яра. — Отказался жениться на Асе, отец его выгнал.

— Так… не в первый раз, — неуверенно произнес Матвей. — Они вспыльчивые, оба.

— Может, выгнал и не в первый, а вот Сава всерьез решил уйти из рода. Матвей, поговори с ним? Потом, как-нибудь? Это… неправильно.

— Почему ты не рада? — спросил Матвей, помолчав. — Он выбрал тебя. Ты его не любишь?

— Я за него боюсь. Это я — уникальная личность. — Яра усмехнулась. — При любом раскладе меня пальцем не тронут. Ценный ресурс. А с Савой считаться не будут, хоть он и эспер. Без рода он беззащитен.

— Это его выбор, — напомнил Матвей. — Уверен, он все прекрасно понимает.

— Мне страшно, — повторила Яра. — Пока я недостаточно сильна, чтобы защитить тех, кто мне дорог.

Матвей вновь хотел возразить, но не успел. В палату заглянула медсестра и сообщила, что к нему посетитель.

— Кто? — недовольно поинтересовался Матвей.

— Говорит, она ваша мать.

— Скажите ей, что я не…

— Да прекратите, в конце концов! — воскликнули за дверью. — Как вы смеете не пускать меня к сыну!

Оттолкнув медсестру, в палату ворвалась Варвара Ильинична. Матвей поморщился. Яра с любопытством на нее уставилась.

— Сынок! Как ты⁈

— Мне позвать охрану? — осведомилась медсестра.

— Не надо, все в порядке, — ответил ей Матвей. — Варвара Ильинична, заканчивайте представление.

— Но я переживала, правда, — возразила она. — Как только узнала, сразу же… А это что за юноша?

Матвею очень хотелось сказать, что этот «юноша» — его сестра Яромила Морозова. Но нельзя, увы.

— Матвей, я пойду?

Яра могла остаться. А если попросить, то выпроводила бы мать, Матвей в этом не сомневался. Но нет, это не ее проблема. Ей своих хватает.

— Заглядывай завтра, если будет желание, — ответил он.

Яра справится, она сильная. И дед ее не обидит. А Матвею нужно поставить точку в отношениях с матерью.

— Какой ты грубый, — посетовала Варвара Ильинична, едва Яра покинула палату.

— В том, что ты не занималась моим воспитанием, можешь винить только себя, — парировал Матвей. — Зачем пришла?

Ему надоело быть вежливым. В конце концов, он имеет право так себя вести.

— О твоем здоровье беспокоилась, — ответила она.

— Если ты о чем и беспокоилась, так это о том, что некого будет шантажировать. Так вот, мама… — Матвей произнес это обращение через силу. — Ты беспокоилась не зря. Я знаю, кто мой отец. Уходи. Надеюсь, мы больше не увидимся.

— Кто тебе сказал⁈ — взвизгнула Варвара Ильинична. И почти сразу успокоилась. — А, это ты поймать меня хочешь. Никто не мог назвать имя.

— Сам догадался, — не без удовольствия заявил Матвей. — И подтверждение получил.

— Это невозможно, — возразила Варвара Ильинична, но уже не так уверенно.

— Отчего же? Не всех Морозовых казнили.

Варвара Ильинична поджала губы. Но, как оказалось, праздновать победу было рано.

— Мне нужны деньги, — сказала она. — Передай деду, что откупиться мелочевкой не выйдет. Десять миллионов золотом. Или все узнают, что ты — бастард предателя. Так и быть, я подожду, пока он продаст что-нибудь из имущества твоего отца. Нефтеперерабатывающий завод, например.

Матвей смотрел на мать и думал, что желание ее придушить — не преступление. Главное, не сорваться и не сомкнуть руки на этой тонкой шее.

— Уходи, — глухо произнес он. — Убирайся, иначе…

— Я остановилась в «Астории», — сухо сказала Варвара Ильинична. — У вас сутки на размышление.

Она ушла, оставив после себя шлейф приторных духов. И запах гнили, от которого невозможно избавиться. Матвей настежь распахнул окно, выходящее в парк, полной грудью вдохнул чистый воздух. Свесился через подоконник, рассматривая стену. Вполне реально спуститься, всего-то третий этаж. Жаль, Яра ушла, она принесла бы нормальную одежду. Но и пижама сойдет. Ему бы до общаги добраться, это не так уж и далеко.

— Поломаешься, но не разобьешься, — произнес позади знакомый голос. — Разве что повезет, и шею свернешь. Могу другой способ подсказать. Но лучше завязывай. Если хочешь, воспоминания сотру. Легче будет.

Матвей дернулся назад уже при первых словах, и полушутливую речь Разумовского слушал, взирая на него в немом изумлении. Он появился в образе Лени.

— Забыл кое-что. — Он выдвинул ящик тумбочки и достал оттуда наручные часы. — Привык к ним, знаешь ли. Так подправить память?

Матвей отрицательно качнул головой.

— Да я не прыгать собрался, — наконец смог произнести он. — Мне домой надо. Срочно.

— О здоровье подумай, — сказал Разумовский. — Удар черной плети — не шутки.

— Я объяснил, почему вниз смотрел, а не совета просил, — огрызнулся Матвей.

— Эх, молодость, — вздохнул Разумовский. — Ладно, держись. В особняк Шереметевых не смогу, сам понимаешь. Общежитие подойдет?

«Ты ему веришь? А если это внушение?»

— Ага, — ответил Матвей. — Спасибо.

Он коснулся протянутой руки.