Салага - Василиса Мельницкая

— Да что со мной сделается, — пробормотал Матвей, изрядно смущенный таким откровением.

— Разговор нам предстоит непростой…

Матвей вскинулся, собрался. Или не откровение это, а ловкий ход? Дед встречался с Ярой. А о чем говорили, она молчит. Мол, личное.

— Не о твоей сестре и ее глупом желании отомстить, — усмехнулся дед. — Хотя стоило бы. Но это терпит, а проблема твоей матери — нет.

— Я могу выступить с заявлением раньше, чем она, — сказал Матвей. — Так, чтобы честь Шереметевых не пострадала. Мне все равно, что будет со мной.

— Ну и дурак, — нахмурился дед. — А мне вот не все равно. Но скажи, Матвеюшка, ты мог хотя бы спросить, зачем ей столько денег?

— Зачем? — искренне удивился Матвей. — То есть, зачем спрашивать? Ясно же. Однажды она уже продала меня. Теперь видит во мне источник дохода.

— Да, ты прав, — вздохнул дед. — Прав в том, что мыслить иначе тебе невозможно. Тебя предали, и такое предательство простить тяжело.

— А что не так? — насторожился Матвей. — Если ты говоришь об этом…

— Я привык докапываться до сути. И тебе, кстати, советую поступать так же, забывая о личном вовлечении. Так вот, десять миллионов золотом — деньги немаленькие. И все же, когда ты погиб, как все считали, я не мог купить тебе новую жизнь, пожертвовав всем своим состоянием. Но я могу заплатить Варваре, чтобы она оставила тебя в покое.

— Не надо! — воскликнул Матвей. — Нет! Я не хочу!

— Я знал, что ты не захочешь. Поэтому решение должно быть иным. Мне удалось узнать, зачем Варваре понадобились деньги. Она рассказывала о себе?

— Нет. Я не интересовался.

— Тогда без подробностей. У Варвары есть дочь, ей десять лет. Ее украли и требуют выкуп, десять миллионов золотом.

Вот же… дерьмо. Но почему мать не могла сказать, как есть? Зачем притворялась и разыгрывала стерву? Или… она не умеет иначе?

— Дедушка, будь добр, скажи, что ты пошутил, — попросил Матвей, нарушая затянувшееся молчание.

Дед лишь развел руками.

— Тогда… — Он сглотнул. — Что из того, что в будущем будет принадлежать мне, можно продать? Чтобы быстро. Этого мало? Не хватит? Черт…

— Не суетись, — сказал дед. — Даже если бы я мог дать однозначный ответ, кому из вас принадлежит наследство Морозовых, то и это решение не будет верным. Я знаю, кто украл девочку, и почему. Ее не оставят в живых. Попробовать можно, но…

— Давай с подробностями. Если нельзя выкупить, значит, ее нужно освободить. Власти привлекать нельзя, я правильно понял? Ничего, сам справлюсь. Скажи только, где ее держат. Ты же знаешь?

Дед молчал. Он откинулся на спинку дивана, скрестил на груди руки… и молчал. А Матвей чувствовал прилив адреналина и уже планировал спасательную операцию. Все зависит от того, где держат девочку, какая там охрана. Может, стоит попросить о помощи Саву? Эспер ему точно пригодится.

— Ты уверен? — наконец спросил дед. — Это все та же мать, что бросила тебя в детстве.

— Я помогаю не ей, а ребенку, — возразил Матвей.

— Ты даже не спросил, как зовут твою сестру.

— Да какое это имеет значение? — поморщился он. — Сколько у меня времени? Где ее держат?

— Неделя. — Дед хлопнул себя по коленям. Он всегда так делал, когда принимал какое-то важное решение. — Грозный.

— Кто? — не понял Матвей.

— Город Грозный. Варвара уверена, что девочку держат в доме чеченца Вахи Бекмурзаева. Если по порядку… Матвей, прости, но я буду называть вещи своими именами. Твою мать всегда тянуло к богатым мужчинам. Иван не был первым, кого она пыталась окрутить, а Павел не стал последним. Уйдя от него, она вышла замуж за американца. А познакомились они в Грозном.

С тех пор, как Чечня вошла в состав Российской империи, нефть там не добывал только ленивый. Из истории Матвей знал, что поначалу черное золото черпали ведром из колодцев. Потом добычу и переработку нефти пытались взять в своируки иностранцы: англичане, французы, бельгийцы, голландцы. Когда к делу подключились ученые, то было доказано, что грозненское месторождение — одно из крупнейших, богатейших и перспективных в развитии. Указом императора земли перешли в собственность российских подданных. В частности, приличный кусок смогли урвать бояре Морозовы.

— Род Ивана владел тремя заводами: нефтеперерабатывающим, химическим и нефтяного машиностроения. В начале века Морозовы привлекали к строительству некоторых цехов американцев, они же на первых порах обучали рабочих. Они же построили в Грозном Английский замок, крупнейшую научно-исследовательскую лабораторию. — Дед рассказывал неспешно, исподволь подходя к сути. — И так сложилось, что связи поддерживались. Сотрудничество, обмен студентами, научные разработки…

Теперь Матвей понимал, где мать встретила американца. Павел Шереметев бывал в тех лабораториях, ведь ракетное топливо производили из нефти. Наверняка, ездил туда по просьбе Ивана, а жену брал с собой.

— Так мать все это время жила в Грозном? — спросил он хмуро. — Я был уверен, что за границей.

— Не все время, — ответил дед. — Но в Грозном у американца этого есть дом. Недавно американец умер, и Варвара решила дом продать, занялась этим лично, и дочь в Грозный привезла. Редкостная дура.

— Почему? — удивился Матвей. — То есть… почему лично заниматься продажей дома — глупость?

— Да потому что у американца кровник в Чечне остался, — вздохнул дед. — Что он с Бекмурзаевым не поделил, не спрашивай, не знаю. И Варвара не знает. Понадеялась, что кровная месть по наследству на дочь не перейдет. Короче, девочку украли. Она жива, Варвара в этом уверена. На той магический маячок, спрятанный под кожей. Если бы Бекмурзаев попытался бы его извлечь или заблокировать, Варвара о том узнала бы.

«Даже так… — мысленно усмехнулся Матвей. — Ну, хоть кого-то она любит настолько, что боится потерять».

— Бекмурзаев не пощадит девочку, как только получит деньги. Он уверен, что убьет разом двух зайцев. И золотишком разживется, и с кровной местью разберется. Его бойцы тщательно следят за всеми приезжими. Дом охраняется тщательнее, чем императорский дворец. Если шанс спасти девочку есть, то один-единственный.

— Дашь подсказку?