Барон фон дер Зайцев 3 - Андрей Готлибович Шопперт

всякая знать Великого княжества литовского отметилась. Все были в золоте и с дорогим оружием, украшенном каменьями и златом — серебром. Каждый из новиков теперь богатеем станет. Да… Если до дома доберётся.

Разведка татарская переусердствовала и недооценила этих проклятых немцев, они лихо мчались по следу, даже не выслав дозор вперёд. Кублом в десять всадников они въехали на небольшую прогалину на лесной дороге, где-то в полуверсте от того места, где на опушке леса на берегу небольшой речушки, вдоль которой и вытянулся польско-немецкий городок, расположился цыганский табор.

— Бей! — Ганс Шольц и сам бы стрелу послал, будь у него арбалет. Так удачно подставились татары.

С трёх сторон в разведку вражескую полетели стрелы. Андрейки с Тимохой среди этих новиков не было, но и этих «неандреек» хватило, чтобы четверо сразу свалилось в траву, а после второго залпа на земле уже лежало шестеро.

Старый заяц поторопился, нужно было чуть поближе подпустить татаровей, а может, и вообще начать бить им в спину. До лагеря если кто и доберётся, то там бы нашлось кому встретить гостей хлебом с солью. Но стрелять начали издали и понеся первые потери и поняв, что в засаду угодили, мобильные всадники быстро развернулись и, припадая к шее коней и даже прикрываясь ими, понеслись развернувшись назад. Третий и четвёртый залп новиков вдогонку принёс ещё одно попадание. Может и больше, но свалился с лошади, кстати, вместе с лошадью, только один. Трое ушло. Теперь доложат будущему хану. Теперь настоящую погоню организуют.

Событие шестьдесят девятое

— Тикать треба! — Иоганн осмотрел членов Совета.

Все согласно кивнули, но ни один с места не двинулся, делом народ занят. Важным делом.

— Ешь, Ваньша! Не кричи. Понятно, что спешить надо, но поесть и лошадей покормить ещё больше надо. Чтобы убегать, и чтобы драться сила нужны.

— Так…

— Ваньша! Сядь и ешь. Быстрее поедим и коней покормим, быстрее тронемся.

— Так…

— Всё одно догонят. Не через день, так через два. Нам бы до крепости, до Кёнигсберга добраться. Сюда мы три дня тащились, когда весной искали это поле. Больше сотни вёрст до крепости. Я не пойму, почему ты не хочешь к Мариенбургу двинуть, до него ближе и дороги лучше⁈ Ещё не поздно повернуть. У Оструды, как раз развилка. Сейчас можно на северо-запад повернуть…

— Стойте! — Иоганн закрыл глаза, вспоминая, как они сюда добирались, мысленно себе карту этих мест представляя.

— Что такое? — Старый заяц, отложил кусок гусиной лапы. Из старых запасов ещё. Полно гусей набили на озере и закоптили.

— Мысль мне сейчас интересная в тупую башку пришла. А ведь есть, наверное, после этого городка и замка своротка на Кёнигсберг. Сейчас пойдём по этой дороге к Мариенбургу, а на выходе из города найдём местного, охотника или рыбака или возчика, который местные дороги знает, и свернём на восток. Если он нам такую покажет. Я уверен, что должна быть короткая лесная дорога до Кёнигсберга. Пока татары до лагеря доберутся, мы же целую ночь шли, вёрст тридцать отшагали… Пока там, в лагере, соберутся. Пока вновь до этих мест доберутся, хоть как сутки пройдут. А мы с дороги к тому времени свернём на восток и половину пути преодолеем до Кёнигсберга. Они пойдут на Мариенбург, мы же на глазах у всех туда двинем и даже громко спросим у людей, правильно ли на столицу путь держим, и пока ещё поймут татары или литвины, что мы в другую сторону идём, потом им возвращаться и искать, куда мы подевались. Найдут. Такой огромный обоз все видели и много кто расскажет, пусть под пытками или за деньги, но расскажут. И потом им опять нас догонять. Если поспешим, то можем уже в крепости оказаться. И там пусть, хоть их несколько тысяч будет, они нас не достанут. Видели же крепость — твердыня настоящая, её с разбега не взять. Опять же там остров, со всех сторон вода, пушек у них нет, да даже простых катапульт нет. Постоят несколько дней и уйдут. Или не уйдут. Тут наших крепостей и замков полно, соберёт комтур ополчение и разгонит легкую конницу, они ничего рыцарям противопоставить не смогут.

— Хм, всё-таки не хочешь идти к Мариенбургу? — Семён осмотрел несколько раз переводя взгляд с одного на другого, с фон Бока на Перуна и Старого зайца. Все поглощали гуся копчёного и никак на их небольшую перепалку с пацаном не реагировали.

— Там нас ограбят свои же. Там будет осада. Именно туда через несколько дней двинет вся армия Ягайло. Зачем нам туда? Город оборонять с крепостью⁈ Без нас справятся. Скоро осень и поляки с литвинами назад в свои земли побегут.

Нда, а ведь не получилось у него. Чего-то недодумал? Возможно, нужно было со старшим Валленроде переговорить… Смешно. Иоганн даже улыбнулся. Стоит это он и стратегии Великого маршала учит, а тот кивает и говорит потом:

— Как прояснило. Спасибо тебе, барон…чик. Прямо глаза мне открыл. Теперь именно так, как ты сказал, так и сделаю. А тебя награжу… Дам ящик печения и банку варения и произведу в почётные буржуины.

— Хорошо, Иоганн, думаю, может у нас таким способом и получится оторваться.

Глава 24

Событие семидесятое

❝ В том и состоит военное искусство, чтобы вовремя отступить без потери. Уступленный пост можно снова занять, а потеря людей невозвратима: нередко один человек дороже самого поста. ❞

Александр Васильевич Суворов

За время обеда заправили машинным маслом тавотницы… ладно, дёгтем смазали ступицы и оси телег. Попинали шины… ну, по спицам колёс постучали, проверяя не разболтались ли. Нашли слабое звено одно — колесо разболталось прилично, его заменили. Ежу понятно, что телеги в таком переходе — это самое слабое звено. Колёса и оси телег. Это на Студебекерах всё это металлическое и обод колеса фургона гораздо шире обода колеса обычной телеги. Потому учёт и контроль.

Сразу после обеда огромный обоз под плевки и осуждающие взгляды местных прошёл по дороге сквозь городок к мосту через речку… да чёрт его знает, как там она называется, возможно тоже Оструда. Неизвестно откуда, но люди, все до единого, знали, что немчура проиграла битву, и сейчас сюда хлынет орда татар и литвин, которые такие же, если не хуже разбойники и насильники. Так ещё и свои ляхи придут, и эти победители будут грабить даже больше,