Нелегальный экзорцист - Григорий Константинович Шаргородский

К счастью, Акира оказался на высоте. Я сначала услышал наполненный болью визг изменённой твари, а затем увидел, как бесноватый отскочил от размахивавшего мечом нихонца и покатился кубарем. После этого полумонстр, явно растеряв боевой запал, рванул к выходу, огибая моих спутников. Нужно отдать должное Диме, он не застыл соляным столбом и даже умудрился выстрелить из своего духового ружья в спину беглецу.

Я почти с отвращением отбросил духовушку и перетащил со спины дробовик. Клацанье затвора придало уверенности. Мы гурьбой выскочили наружу и увидели до предела странную картину. Хорошо видимый в лунном свете бесноватый, изменения которого были выражены в слишком длинных и худых для обычного человека конечностях и практически по уши втянутой в плечи голове, свернувшись клубком, неподвижно лежал на земле. Пока непонятно, свалил ли его парализующий состав, или угробили местные, напрочь лишая нас возможности опробовать в деле костяной нож. Хотя второе вряд ли. Из наших сопровождающих перед зданием скотобойни остались лишь часовщик и сторож. Арам Николаевич решительно оттаскивал сторожа, который, подхватив оброненные кем-то вилы, пытался добить бесноватого.

– Его нужно связать, – заявил отец Никодим, а затем очень бодро и сноровисто начал скручивать конечности пленника привезёнными с собой ремнями.

Он даже не побоялся грязи и вони, явно сработали полученные в бурной молодости навыки. Справившись со всё ещё парализованным одержимым, священник повернулся к часовщику и потребовал:

– Нож! Арам, ты же не настолько туп, чтобы явиться сюда без него?

– Уж поумнее некоторых, – проворчал часовщик и достал из-за пазухи неказистый нож в потёртых кожаных ножнах. Но отдавать его священнику не стал, а сразу пошёл ко мне, протягивая странное оружие рукоятью вперёд:

– Теперь дело за вами, Степан Романович.

Можно подумать, что до этого я мялся в сторонке! Хотя лучше бы так и было. Чего вообще попёрся первым? Поддался охотничьему инстинкту или просто протупил? Моё дело – экзорцизм, а не охота.

Залётные мысли о том, что лучше бы придумать для такого дела сетемёт, усиленный серебряной нитью, чем бы эта штука ни была на самом деле, пришлось отогнать, но один вопрос я всё же решил прояснить прямо сейчас:

– Ота-сан, вы покрыли свой меч серебром?

– Да, Чекан-сан. Сделал насечки, – с лёгким поклоном ответил нихонец, и мне показалось, что он был чем-то смущён.

Может, я ошибаюсь, но, похоже, на доработку любимого оружия его подвигла стычка с оборотнем и пережитое тогда чувство беспомощности. Впрочем, мне такой расклад лишь на пользу – хоть кто-то в нашей компании проявил разумную предусмотрительность. Жаль, что это был не я.

А насчёт сетемёта всё же нужно подумать.

Мотнув головой, я утихомирил лишние мысли и осмотрелся. Возвращаться в вонючий ангар совсем не хотелось, но струсившие мужики уже выглядывали из-за соседних зданий, и лишние зрители нам точно не нужны. Да и бесноватый воняет так, что нет смысла искать менее благоухающее место. Неожиданно проявила себя уже почти растворившаяся память чужака, и я не просто так подумал, что тут мог бы пригодиться противогаз. Даже довольно чётко представил себе эту странную конструкцию. Довольно полезная подсказка и, как всегда, совершенно несвоевременная.

Очень хотелось на правах предводителя охоты приказать кому-нибудь занести связанное тело обратно на скотобойню, но пришлось пересиливать себя и, ухватившись за опутывавшие слишком длинные конечности ремни, делать это самому. Правда, Акира тут же подскочил и помог своему капитану.

Постепенно пленник начал дёргаться, но отец Никодим знал своё дело туго, и вырваться бесноватому вряд ли удастся, так что я решил не затягивать дело введением снотворного, просто перевернул пленника лицом вниз. Затем выпил зелье Виринеи, присел рядом прямо на грязный пол, сжал вытащенный из чехла костяной нож и начал гортанными вибрациями раскачивать свой дух.

И снова боевой кураж ускорил процесс. Я рывком наклонился вперёд, высвободив свой дух из тела почти до пояса. Примечательно, что в моей астральной руке оказался прозрачный нож с засветившимися серебристым светом рунами. Его материальная копия всё ещё была зажата в реальной ладони. Я лишь ненадолго отвлёкся на призрачную копию ножа, которую, ухватив залётную мысль, тут же обозвал астральной проекцией. Затем посмотрел на бесноватого. Как и предполагал, бедолага стал жертвой духа-хозяина. Как и все подобные самовольные вселенцы, злобная сущность закрепилась на задней части головы и плечах, словно капюшон, опутывая тонкими щупальцами почти всю верхнюю часть человеческой ауры. Рассматривать эдакую диковинку времени не было, поэтому я, недолго думая, воткнул проекцию ножа в самую густую часть тёмно-коричневого духа, а затем потащил его обратно. Сомнений не было. Я вообще подметил, что, покидая тело, теряю часть эмоций, а значит, меньше подвержен переживаниям и колебаниям. Даже не засомневался, протыкая шею живому существу, пусть и призрачным, но всё же ножом. Судя по всему, реальному телу это действо никак не повредило, а вот прицепившемуся к человеку духу очень не понравилось.

Сначала задёргался сам дух, словно цепляясь щупальцами за носителя, а затем и тело бесноватого забилось в судорогах. Помещение огласил пронзительный визг, наверняка слышимый и в реальности. Руны на ноже разгорелись ярче, словно стягивая к себе призрачное тело паразита. Я упорно тащил на себя астральную копию ножа и с натугой начал отрывать призрачного поработителя от ауры его жертвы. Наконец-то это удалось, и зловредный дух начал истаивать на ноже, как комок воска на разогретом клинке. И тут все странности и даже радость от победы потеряли значение, потому что я увидел, как из тела с разорванной, стремительно распадавшейся аурой вдруг вылетела сверкающая искра, устремляясь вверх.

От удивления я отшатнулся, падая в собственное тело, которое явно потратило слишком много сил, но тут от зажатого в ладони ножа по правой руке, распространяясь по всему телу, прошла волна освежающей бодрости. Даже казавшийся вездесущим смрад немного отступил. Я на мгновение замер, боясь ощутить то же, что испытал, впитав в себя часть духа шамана, но всё было нормально. И всё же рассказывать об этом отцу Никодиму я не стану. Незачем подкармливать и без того разошедшуюся паранойю старика.

Немного придя в себя, я посмотрел на явно уже не живое тело перед собой. Невольно перевёл взгляд на потолок, через который вылетела искра. Похоже, прав был Корчак. И физическое тело, и аура – лишь простые покровы, притягивавшие бессмертную душу к грешной земле. Освободившись от этих уз, она радостно устремляется в небеса. Почему не вниз, в геенну огненную? Да кто же его знает! Возможно, сейчас душа бедолаги находится в чистилище, ожидая праведного суда, а может,