Найдёныш - Павел Сергеевич Комарницкий

— Да вы все сговорились, что ли?! — разозлился Леонид Алексеевич. — Какой чёрт, откуда?! Кто его видел, того чёрта?!

— Ха! Кто его видал, из тайги уж не вернулся! И нам такого счастья не надобно!

…

— … А на Бяшиной планете картоху не сажают!

— Да тебе-то откуда знать?

— Во, гляди, у нашей Бяши какие копыта! А ежели бы картоху сажали, так были бы ноги как у нас, кочергой! Это чтобы удобно было на лопату заступать!

— Так это Бог нарочно нам такие ноги приделал? Чтобы картоху удобно было копать? — вмешался Полежаев, улыбаясь в бороду.

— А то! — Иван Третий отвечал солидно, как и положено в ходе учёной дискуссии. — Ежели бы нам надо было по деревьям хорошо лазать, так были бы снизу ещё руки, как у обезьян из книжки! А кому надо бегать быстро, тем всем Бог копыта приделал!

Бяшка вовсю потешалась, слушая научные рассуждения малышни, да и прочие взрослые не отставали. Ноги кочергой для удобства обращения с лопатой-заступом… чего только не придумают!

Посадка картошки продвигалась быстро и уверенно. Иван Иваныч, Охчен, Варвара и Асикай, как существа, самим Богом наилучшим образом приспособленные для копания, орудовали заступами, мелкие обитатели заимки сажали в борозды уже хорошо проросшие в плоских ящиках, в тепле картофелины. На долю богини Огды выпало обеспечивать огородников посадочным материалом. Варвара вспомнила, как некогда Бяшенька, пыхтя, таскала маленькие ведёрки-четвертинки [по 3 л. Прим авт.], стараясь вносить посильную лепту в общее дело. Сейчас девушке не составляло особого труда таскать и четырёхпудовые кули. Да, как летит оно, времечко…

— … А вот когда за Бяшей прилетит небесный корабль…

— Так! Тихо все! — Бяшка подняла руку, и малышня замолчала. — Что нужно правильно сказать? Ну?! Все разом — ап!

— Я никогда не буду думать об обезьяне с красным задом! — хором продекламировали юные обитатели Чёртовой заимки.

— Ну то-то!

…

— Гм… ну что тут можно сказать, товарищи…

Завзаготпунктом глубоко задумался — как бы это правильно сказать, чтобы и правду, и при этом учёных товарищей из столицы не обидеть…

Учёные товарищи, только что выбравшиеся из тайги, выглядели так, что любой столичный милиционер задержал бы их немедленно, до выяснения. Особенно впечатляли прорехи на штанах — у Гюлиха так даже торчало голое колено — и сапоги, плотно обмотанные шпагатом ради удержания подошв. Ну а очки на носу начальника экспедиции с одним треснувшим стеклом (другое и вовсе выпало), это уже, право, штрих мастера.

— А оборудование ваше где? Приборы и всё такое?

— Приборы и инструменты законсервированы на месте проведения работ до следующего сезона, — похоже, товарища Кулика смутить прорехами на штанах было невозможно.

— Понятно… — вздохнул завпунктом. — А лошади?

— Лошади пали. Последняя совсем недалеко, уже на хребте.

— А если бы не она, то пали бы мы, — деревянным голосом добавил Гюлих. — С голодухи.

Александр Ермилыч крякнул.

— И каков ваш дальнейший план? Если не секрет, конечно.

— Ну, поскольку все задачи нынешнего сезона выполнены, остаётся один пункт, возвращение домой, — Кулик держался уверенно, точно на учёном совете при защите проекта. — Дабы подготовиться к следующему сезону. Мы рассчитываем на вашу помощь, уважаемый Александр Ермилыч.

— Лошадей нет.

— А если подумать?

— Лошадей нет! — повысил голос завпунктом. — Можете думать чего хотите.

Вздохнув, Кулик выложил на стол карабин, рядом легла тульская двустволка.

— Александр Эмильевич, дайте ваши часы, пожалуйста.

Барон бесстрастно выложил часы. Если бы этот псих сейчас сказал, что необходим его, фон Гюлиха, золотой зуб, он также отдал бы его без звука. Сейчас не о мелочах думать надо. Сейчас надо думать, как выбраться из этого кошмара…

— «Маузер» не могу, — улыбнулся начальник экспедиции. — Так что?

Завзаготпунктом разглядывал разложенные вещи.

— Лошадей всё равно нет, товарищи. Хоть пристрелите. Но вам же, я так понимаю, не лошади как таковые, вам отсюда выбраться надо. Есть хорошая лодка-перевозня, мы на ней на тот берег даже коней переправляем. Очень остойчивая посудина. С вёслами обращаться умеете?

— Да уж как-нибудь, — подал голос Гюлих, боясь спугнуть удачу.

— Ну вот и ладненько, — завпунктом откровенно обрадовался, видимо, также от души желая сплавить поскорее учёных товарищей со своей шеи. — Тунгуска река быстрая, через неделю будете на Енисее, а там уже и пароходы. Провиант вам соберём на дорожку. Маша! Слышь, Маша!

— Чего? — в дверях показалась супруга, незаметно исчезнувшая сразу завидев учёных — вероятно, дабы их не смущать.

— Маша, там мои штаны старые где-то были, аккурат товарищам подойти должны. Да, и ещё опорки в чулане стояли, я видел намедни. Тоже обе пары тащи!

…

— Ну вот, а ты думала, я тебя обманываю? Гляди, какой котище вымахал! Рысик, это же мамка твоя. Поздоровайся!

Рысик, сильно округлившийся на здоровом питании — кстати, мыши и бурундуки, регулярно отлавливаемые при попытках проникновения в кладовки тоже неплохое дополнение к сметане — поводил ушами, настороженно разглядывая незнакомую кошку. Вообще-то идея прогуляться на малую родину целиком принадлежала Бяшке, коту было вполне даже неплохо и на заимке с ближайшими окрестностями. Однако с богинями не спорят, и притом отчего бы не размять лапы? Всю дорогу Рысик бежал подле хозяйки, лишь время от времени отвлекаясь то на заячий след, то на выпорхнувшую из кустов птицу…

Мама-рысь, в свою очередь, смотрела на пришлого кота крайне неодобрительно. Бяшки она уже давно не боялась, а уж то, что двуногая время от времени подкармливает — это очень хорошо и совершенно правильно. Но на кой ляд она привела сюда этого котяру? Здесь её, рыси, охотничий участок, и присутствие посторонних сородичей тут крайне нежелательно!

— Чего, не узнали друг друга? — удивилась Бяшка.

Вместо ответа мама-рысь выставила когти и предупреждающе заурчала. Трое подросших котят нынешнего помёта, высунув мордочки из укрытия, с любопытством таращились на сценку.

— Ну вот… — огорчилась девушка. — Всё у вас не как у людей. Чуть с глаз долой, из сердца вон… Не любите вы друг друга, вот что!

…

— Товарищ, мы не можем тут ждать! Мы должны попасть в Москву, и далее в Ленинград!

Капитан переводил взгляд с документа на двух оборванцев и обратно. Вообще-то документы были солидными, с фотографиями, печатями и всё такое прочее… но, если учёные Академии Наук СССР выглядят вот так, как эти двое, то Академию можно лишь сердечно поздравить.

— Ну, и что, прикажете развернуть судно? — ухмыльнулся капитан.

— Дайте радиограмму! — Кулик поправил очки с единственным треснувшим стёклышком. — У вас же на пароходе есть радио? У вас просто должен