Тьма. Том 4 - Лео Сухов

— Нет! Нет! Господин! Пожалуйста, не надо! — взмолился испуганный, цепляясь за носки ботинок полноватого.

— Не справишься — будем ставить! — сурово заявил тот, выдёргивая ноги из подобострастного захвата. — Иди, давай!..

Послушно вскочив на ноги, но зашатавшись, как пьяный, юнец рванул к выходу из горницы. Торопясь убраться подальше, он едва не снёс тяжёлую дверь, после чего был подхвачен охраной с той стороны и вынесен на выход.

Полноватый ещё долго смотрел на закрывшуюся дверь, о чём-то размышляя, а потом обернулся к кучерявому.

— Как вот с этим можно работать, а? — с искренним недоумением спросил он. — Неужели сложно было найти такого, как прошлый?

— По улицам Ишима не так много «психо» гуляет… — флегматично заметил кучерявый. — Тот был нашей большой удачей. Теперь работайте с тем, что есть.

— Ну а просто кого-то посмышлёнее отыскать? — вздохнул полноватый, усаживаясь к столу. — Нужен сообразительный исполнитель, и только…

— И только! — кучерявый, оживившись, всплеснул руками. — И только! Исполнителей, особенно смышлёных, нельзя просто найти, Басилий!

— Я ж нахожу! — вставил свои пять копеек Басилий.

Конечно, его звали Василием. Но его гость постоянно сбивался на букву «б» в этом имени.

— Их можно только вырастить! Из ничего! — разведя руками, разъяснил кучерявый. — Материал может быть разным. Поначалу, конечно. Далее всё зависит от вас.

— Но прошлый же был! — упрямо набычившись, напомнил Василий.

— Прошлого мы нашли десять лет назад. Это была удача! — сделал бравурный жест в воздухе кучерявый. — Это был успех! И всё равно мы потратили десять лет, чтобы довести этот успех до ума. А вы хотите мгновенно найти ему замену?

— Но новенький же совсем тупой! Как колун! — не сдавался Василий.

— А вы хотите, чтобы ночью светило солнце, а днём луна? — вкрадчиво уточнил кучерявый.

— Да при чём тут это⁈ — воскликнул Василий. — И вообще, если ночью будет светить солнце, ночь станет днём!..

— То есть ночь и солнце нельзя совместить? — переспросил кучерявый.

— Нет, — неохотно отозвался Василий, уже догадываясь, что его заманивают в словесную ловушку.

— Ну так умного человека и убийцу двусердых тоже нельзя совместить, Басилий! — захлопнул капкан кучерявый. — Умный на это дело не пойдёт! А чтобы убийца двусердых не был тупым, подходящего человека надо найти, в него надо вложить знания, его надо натаскать на убийства… А это потраченные силы, деньги и время. Только так. Иначе не получается.

— Значит, это направление пока встало… — тяжело вздохнул Василий, промокнув взмокший лоб носовым платочком. — Но вы видели, да? Этот губошлёп вообще не понимает, что делать надо.

— Направляйте, помогайте, учите! — порекомендовал кучерявый. — К тому же… У вас не одно, у вас все направления встали. Вы уже сколько не можете найти, кто там против «Без Тьмы» поход устроил?

— Мои люди недавно сели на хвост подозреваемым! — поморщился Василий. — Найдём и придавим, как тараканов.

— Вот как? — удивился кучерявый. — А что мешает разобраться сейчас?

— «Кабанов», которые участвовали, мы многих вычислили. Парочку поймали и допросили, но они простые исполнители. Кто руководит, они не знают. Назвали только того, кто их привлекал на дело. Теперь главное — никого не спугнуть, чтобы концы у нас перед носом не оборвали.

— И что собираетесь делать? — поинтересовался кучерявый. — Что с ними сделаете, когда найдёте?

— Протащу через сообщество и кончу, чего ещё делать с ними? — удивился Василий. — Они нам сходу оказать сопротивление не смогут, иначе на каторгу пойдут. А я молодёжь натаскаю на запах крови. Пора уже эту скучающую толпу к делу пристраивать…

— Вы так уверены, Басилий, что это двусердые? — хмыкнул кучерявый.

— А кто ещё? Обычным это ненужно. И не по высоким соображениям, а так сказать, потому что времени нет ни на что! — сверкнул глазами Василий. — Это у двусердых времени навалом. А простые люди себе на хлеб едва-едва зарабатывают.

— Да так уж и едва зарабатывают? — усмехнулся кучерявый.

— Так и зарабатывают, без роздыха и сна! — воскликнул Василий, взгромоздившись, по всей видимости, на любимого конька. — И что получают взамен? Презрение! Одно лишь голое презрение! И от кого? От тех, кому случайно по жизни повезло заиметь второе сердце!

— Верно, Басилий, верно… — без особого энтузиазма согласился кучерявый.

Он любил работать с людьми, но высокопарная идейность некоторых его бесила. Однако именно с такими — кто заразился идеей, кто забил голову всякой шелухой так, что места для мозгов не осталось — работать было легче всего.

Вот и приходилось терпеть.

— Мы их всех выследим! — рыкнул Василий, погрозив кулаком кому-то невидимому. — И заставим страдать!

— Вы, главное, больше в эти ваши Васильки убийц не отправляйте! — поморщившись, попросил кучерявый. — Искать ещё одного «психо» будет очень тяжело… Пожалуйста, работайте осмотрительно.

— Понял вас! — кивнул Василий, прижав руку к пухлой груди. — Понял!

— И да… Сообразите ещё одно шествие! — напомнил кучерявый. — Надо держать людей в напряжении. А вы сами знаете, как это бывает тяжело. Если не раскачаем народ к весне, выступления во всех княжествах не получится объединить в одно целое. И тогда всё нами задуманное пойдёт насмарку.

Василий пожевал губами и, кивнув, выдвинул предложение:

— Попа этого надо привлечь… Хороший поп, честное слово!

— Ладно, привлекайте! — согласился кучерявый. — Пусть отрабатывает долги, верно.

Василий поморщился от упоминания долгов, но кивнул. Ему нравились люди идейные. И попа, которого использовали для народных шествий, он хотел бы видеть человеком идейным. Однако, к своему неудовольствию, помнил, что других священников, подходящих для их дела, найти не удалось. А этого подцепили его на крючок карточных долгов: очень уж он любил развеяться между службами.

Кучерявый же во всём видел выгоду и пользу. Только на неё смотрел. Будто был купцом из золотой сотни. И этим раздражал даже принадлежавшего к купеческому сословию Василия. У русского купечества были хоть какие-то границы в погоне за прибылью. А у кучерявого — нет.

— Я не буду вас отвлекать больше от дел и временно покину, — наконец, тот встал и протянул Василию руку. — Да и меня ждут дела… Всего хорошего, Басилий!

— И вам