Красная Заря. Попаданец 1943. Том 1 - Виктор Жуков

— Что там? — вырвалось у меня.

— Не что, а кто, — озадаченно бросил мой охранник.

— Кто?

— А бес его знает. Но не наши солдаты, уж точно. Советские не прятались бы в гуще леса.

Машина дернулась, съезжая задним колесом в канаву.

— Ловушка! Быстро на пол! — взревел Борька. Навел автомат.

Я рухнул с сиденья вниз. Водитель отчаянно газовал, но машина застряла в канаве.

— Она вырыта вручную! — чертыхнулся водитель. — Кто-то вырыл канаву, чтобы застряла машина.

— Кто? — подал я голос снизу.

И тут же был заглушен невероятной мощности треском. Впереди, рушась с высоты, со всего маху в кабину врезалось дерево. Отвратительный треск заложил уши. Разлетелось вдребезги стекло. Водитель хотел что-то крикнуть, но в долю секунды был прошит автоматной очередью.

Завертелось! Понеслось!

Трассы пуль решетили обшивку салона. Борька вжался на переднем сиденье.

— Лежи, Саня! Лежи, мать твою в душу.

И, посылая в гущу листвы трассу за трассой, орал, что есть мочи:

— Ах вы ж паскуды! Засаду устроили? Саня вам нужен?

Пули свистели. Водитель, прошитый очередями насквозь, бился в конвульсиях. Его тело дергало при каждом попадании, разносило в клочки. Летели клочья мяса, обрывки куртки. Брызгала кровь. В пять секунд от тела остался один перемолотый фарш.

— О, боже! — выдохнул я, зажимая руками уши.

Грохотал Борькин автомат. Мой охранник орал:

— Получайте, гниды! Это диверсия, Саня! Не наши бойцы, не советские!

Это я уже понял. Кто из наших стал бы стрелять по штабной машине? Кто? Кругом лес, тишина. До ближайшего селения километров пятнадцать. Непроходимая чащоба и едва заметная колея сквозь нее. Как раз удобное место для засады. Но кто? Чьи силы рискнули послать диверсантом в тыл русских войск?

— Диверсия! — дико орал Борька, поливая из автомата огнем. Летели ветки, с треском валились тонкие деревца молодой поросли. Разметало кусты и ягоды. Из зарослей вторили сразу три автомата. Машина давно превратилась в дуршлаг с решетом. Как меня не задело — не помню. Все смешалось в кучу — кони, люди, как в том стихотворении «Бородино». Потом внезапно стихло.

Раз — и пустота. Ноль в квадрате.

— Патроны кончились, едрит их в мать! — чертыхнулся Борька. Вытер лоб рукавом. Скосил взгляд на меня.

— Ты как?

— Не ранен.

— А водитель?

— Убит.

Борька со злости полез в карман за гранатами.

— Кто бы ни был тот враг, что напал из леса, а за шофера я отомщу.

Вырвал зубами чеку. Зажал в руке. С размаху бросил вперед.

— Прижмись!

Раздался грохот. Взрывом опрокинуло три дерева. Когда осела гарь и клочья грязи, из-за кустов раздался крик:

— Выходить без оружия!

— Русский что ли? — в ответ крикнул Борька.

— Русский-русский! — с издевкой ответил голос. — Поднять руки! Вас двое, мы видим.

— А какого хрена напали? Мы думали, немцы.

— Есть и такие! — издевался голос. — Вы в окружении. Любое движение, особенно ты, умник ходячий — получишь пулю в лоб.

— А по харе не хочешь? — хохотнул мужественно Борька. — Сначала попробуй достать нас отсюда. У меня две гранаты в запасе. Подорвем и себя и твою гнусную рожу.

За кустами притихли. Совещались.

— Что будем делать, лишенец? — с юмором спросил Борька, перекатываясь ко мне с переднего сиденья. Бросил взгляд на водителя, от которого ничего не осталось. Ругнулся. Привел гранату в боевую готовность.

Выглянув на миг в разнесенное к чертям собачьим окно, я принял решение:

— Если диверсанты, им нужен я. Не ты, не машина, ни шофер. А только я.

— Ну, ты веселый интересный! А то я не понял, да? Конечно, ты. Ты и твои разработки в башке. А башка твоя сейчас слишком дорогая. Вон, бедняга, жизни лишился, — кивнул на водителя. Перекинул гранату в другую руку. — Что? Будем сдаваться? Или грохнем себя вместе с ними?

— И чего мы этим достигнем?

— Не отдадим им твоих знаний, как чего?

— Это не выход. Я им и так ничего не скажу.

— Хм-м… А уверен?

— Не сказал же нацистам, когда держали в плену?

— Те тебя не пытали. А эти могут.

— Кто они, эти?

— А хрен его знает. Но раз копали канаву, делали ловушку, то заранее знали, что машина с тобой будет проезжать именно здесь.

— Ты хочешь сказать… — опешил я. — Хочешь сказать, что звонок из штаба…

— Да-да, лишенец. Он был подстроен. Кто-то внедрен в штаб фронта из той стороны, — махнул Борька в направлении фронта. — Какой-то шпион. А группу диверсии послали сюда через линию фронта, чтобы выкрасть тебя. — Потом хохотнул, прислушиваясь. — Ничего не напоминает? Ка мы с тобой и мнимой группой репортеров хотели выкрасть фон Брауна. Помнишь, у союзников? Прямо из-за бильярдного стола.

Я вспомнил. Кивнул. Похоже на правду. А Борька шептал:

— Тебя рассекретили, Саня. Кто-то с той стороны узнал, что ты обладаешь знаниями технологий. Так ты, кажется, выражался, лишенец? Вот и послали за тобой группу диверсии. Видимо, в нашем штабе завелась крыса. На той стороне стало известно, что некий инженер без имени, без роду, появившийся в русских войсках почти ниоткуда, вдруг налаживает бешеное производство нового оружия. Там ведь тоже не дураки сидят.

Он шептал быстро, шаря руками по дыркам салона в поисках какого-нибудь пистолета. У меня его не было. Винтовка водителя выпала при выстрелах в кусты, там и осталась лежать. Две гранаты, нож — вот и все, что мы имели.

— Будем сдаваться? — взял в руки нож.

— А что делать? Может, нас вызволят. Как ты когда-то с партизанами. Помнишь, как меня с Граниным освободили от Бромера?

— Это не факт. Мне вот интересно: ну, положим, схватят в плен. Накормят, дадут шнапса врезать. А потом? Как они будут переправлять нас через линию фронта?

Тем временем из кустов донесся голос с издевкой:

— Вы не подорвете себя. Кишка тонка. Мы знаем, кто вы.

— И кто, мать твою? — съязвил Борька.

— Ты, тот, что нахальный — телохранитель. А второй — инженер. Он нам и нужен. Если сдадитесь вдвоем — пощадим и тебя. Если нет, оставим в живых только его.

— А меня?

—