Арнайр - Atrnerseh

Шаманы вздрогнули, их пение споткнулось. Твари-стражи зашипели, развернувшись к уступу. Вестник Бури повернул голову. Его глаза, скрытые в тени капюшона, вспыхнули тем же багровым светом, что и кристалл в его руке. Он не удивился. Он ожидал.

Кристалл в его руке рванул к жизни. Багровый сгусток энергии, сконцентрированной голодной пустоты, рванул к уступу, к Маркусу. Не волна, как на поверхности. Точечный, убийственно точный луч пожирания.

Маркус не пытался блокировать. Он отпрыгнул в сторону, как его учили на Арене Чести еще мальчишкой. Луч ударил в камень там, где он стоял. Камень не взорвался. Он... исчез. Оставив после себя гладкую, дымящуюся впадину. Глубина пожирала материю мгновенно.

Но этого мгновения хватило. Пока Вестник был сфокусирован на Маркусе, пока стражи метались, две тени ринулись вниз с противоположных сторон уступа.

Джармод – невидимый клинок смерти. Его абсолютная пустота делала его невидимым для резонансного чутья тварей. Он несся к ближайшей группе шаманов, его руки уже держали не оружие, а сгустки контролируемого небытия.

Ариэль – живая тень. Она растворилась в полумраке зала, ее цель – дальние опоры платформы. Из ее рук полетели крошечные, темные сферы – семена разрушения, способные разъесть камень.

Берта не бросилась вниз. Она осталась с Маркусом. Ее крис-кинжал мелькнул в синеватом свете грибов, срезая голову твари, пытавшейся взобраться на уступ сбоку. "Двигайся!" – прохрипела она. "Не стой!"

Маркус катился по уступу, уворачиваясь от второго багрового луча. Он чувствовал, как голодная сила скользит по его ауре, пытаясь найти слабину, выесть защиту. Он не мог больше создавать "тишину". Теперь он мог только уворачиваться, отвлекать, быть живой мишенью. Его Гармония бушевала внутри, отвечая на вызов не щитом, а диким желанием ударить в ответ, сокрушить этот багровый свет своей яростью. Но он сжимал ее, как раскаленный уголь в кулаке. Одна искра – и он мертв, а сила вырвется наружу, возможно, поглотится "сердцем", усилив врага.

Зал превратился в хаос. Джармод врезался в группу шаманов. Его пустота была абсолютным антиподом их ритуальной силы. Там, где он касался, багровая аура гасла, шаманы падали не ранеными, а... пустыми. Как будто их внутренняя суть была высосана. Но их было много, а ритм пульсации "сердца" не прерывался.

Даниэль достигла опор. Ее темные сферы впились в камень. Камень начал шипеть, дымиться, трескаться. Но это было медленно. Слишком медленно. Одна из тварей-стражей заметила ее, рванувшись с пронзительным визгом.

Вестник Бури понял угрозу. Он развернул кристалл от Маркуса, направив багровый луч не на Ариэль, а на опору, которую она атаковала! Он не собирался ее убивать. Он хотел укрепить опору силой Глубины, превратить ее в неприступную башню голода!

Берта увидела это. Увидела, как луч устремляется к опоре, где металась Даниэль, отбиваясь от твари. Увидела, как Джармод, связанный боем с шаманами, не успевает. Увидела, как Маркус, прижатый к камню очередным лучом, не может подняться.

Она не кричала. Она просто бросилась вперед. Не вниз. Вдоль уступа. Прямо на линию между Вестником Бури и его целью. Ее сломанная рука болталась беспомощно. В здоровой – блеснул крис-кинжал. Не для атаки. Для жеста.

"ЭЙ! УРОД!" – ее голос, хриплый от напряжения, грохнул эхом по залу. "ПОМНИШЬ АРЕНУ? ПОМНИШЬ, КАК ТВОИХ ПСОВ РУБИЛИ В КАПУСТУ?"

Вестник Бури на миг замер. Его багровый луч дрогнул. Маска или лицо под капюшоном повернулись к ней. В этом повороте было дикое, нечеловеческое любопытство. И ярость.

Берта встала во весь рост на краю уступа, подняв кинжал. "Я БЕРТА ЩИТОВАЯ! И Я ПРИШЛА ЗА ТВОЕЙ ТРУСЛИВОЙ ШКУРОЙ!"

Луч рванул к ней. Багровый, неумолимый свет смерти.

Берта не уворачивалась. Она бросила кинжал. Не в Вестника. Вниз. В сизый туман над провалом. Жалкий жест отчаяния.

Багровый луч настиг ее. Он ударил ей в грудь.

Не было взрыва. Не было крика. Было лишь мгновенное потемнение. Фигура Берты окуталась черной мглой. Затем мгла рассеялась. На уступе не было ничего. Ни тела. Ни пепла. Только идеально гладкая впадина в камне. Она была просто... стерта.

"НЕЕЕТ!" – рев Маркуса вырвался из груди раньше, чем он осознал. Ярость, холодная и слепая, как в Зале Суда, хлынула через край. Гармония рванулась наружу не щитом, а сокрушительной волной гнева, направленной не на Вестника, а на ту опору, которую атаковала Даниэль. Волна чистой, неконтролируемой силы порядка ударила в камень, уже разъеденный темной сферой Тени.

Камень не выдержал двойного удара – изнутри и снаружи. С грохотом, заглушившим на миг пение шаманов и пульсацию "сердца", опора рухнула.

Платформа под Вестником Бури накренилась. Он пошатнулся, его кристалл-шпиль выпал из рук, покатился к краю. Багровый свет погас. Ритуал дрогнул.

Джармод, воспользовавшись замешательством шаманов, рванул к центру, к самому черному Резонатору. Его руки сомкнулись на пульсирующем кристалле. Не чтобы разбить. Чтобы поглотить. Абсолютная пустота встретилась с голодной пустотой Глубины.

Ариэль, с трудом добив последнюю тварь у опоры, крикнула: "МАРКУС! ВЫХОД! СЕЙЧАС!"

Маркус стоял на коленях на краю уступа, глядя на место, где секунду назад стояла Берта. Где не осталось ничего. Пустота в его душе кричала громче голодной пустоты Глубины. Ярость Гармонии сменилась ледяным, всепоглощающим горем. И виной.

Рев разъяренного Вестника Бури сотряс зал. Он не упал в провал. Он уцепился за кромку платформы. Его багровый взгляд нашел Маркуса. Без кристалла, но с дикой, нечеловеческой яростью в глазах. Он поднял руку. Не для луча. Для жеста. Приказа.

Из провала, из самого сердца Глубины, вырвалось не щупальце. Крыло. Огромное, костяное, обтянутое черной, мерцающей пленкой. Оно метнулось через зал, не к Джармоду, не к Ариэль. К Маркусу. Чтобы схватить. Утащить. Или просто стереть, как Берту.

Маркус не двигался. Он смотрел на летящее крыло тьмы. Смотрел в багровые глаза Вестника Бури. И в его собственных глазах, отражающих ужас и потерю, не было страха. Только пустота. Холоднее Глубины.

Он поднял руку. Не для защиты. Он направил ладонь не на крыло, а на висящий над провалом, потерявший фокус, но все еще пульсирующий черный Резонатор. И выпустил в него все, что осталось. Не ярость. Не горе. Остаток своей Гармонии. Силу стабильности. Силу порядка. В сердце хаоса.

"ВОЗЬМИ!" – прохрипел он. "ВОЗЬМИ ВСЁ!"

Свет ударил в черный кристалл. Не разрушая его. Наполняя. Как чистая вода, льющаяся в сосуд с ядом. Кристалл вспыхнул ослепительно белым светом. На миг. Затем