Не тот год - Михаил Владимирович Баковец

— Ладно, ищем дальше.

Всего четыре ящика деревянных советских мин я нашёл в горнице. Ещё одиннадцать ящиков с немецкими минами Sprengmine 35. Три со знакомыми противотанковыми, которыми я разрушил дом в Брестской крепости, где засели гитлеровцы. Ещё пять ящиков было с бутылками с горючей смесью, стоящими на вооружении РККА. И ещё пять ящиков оказались с подрывными зарядами. Знакомые трёхкилограммовые, сыгравшие главную роль в уничтожении «Карлов». И меньшего размера вплоть до семидесяти пяти грамм.

Наконец, я отыскал то, что полностью подходило под мои планы. Ящик с гранатами Ф-1 и запалами к ним. Современные запалы несущественно отличались от тех, к которым привык я, учитывая то, как я планирую их использовать.

Думаю, что это не все запасы немецких сапёров. Видел ещё два дома под охраной караульных. Но этот располагался очень удачно на отшибе. Чтобы забрать гранаты и часть зарядов мне пришлось ненадолго покинуть склад, чтобы найти подходящую тару. Охранник всё ещё находился под ментальным контролем. Минут десять у меня есть.

Далеко ходить не стал. Заглянул под тенты пустых повозок у дома. В одном нашёл два советских «сидора», набитых точно такими же вещмешками. Видать, фургон принадлежит рачительному немецкому старшине-куркулю, который всё тащит в роту. С «сидорами» вернулся обратно в избушку и принялся заполнять их трофеями. Гранаты в один мешок, запалы к ним в другом, дополнительно замотал их в отдельный, чтобы они не бились и не мялись. Подрывные килограммовые заряды в третий. И по зачарованной «эфке» под несколько ящиков и среди бутылок с зажигательной смесью. Стоит только одной из них сработать, как половину от остатков деревни сотрёт с лица земли.

— Забудь обо всём, что увидел. Здесь никого не было, ты чуть придремал и тебе приснился странный сон, — приказал я караульному.

— Яволь, — механическим голосом ответил он.

Чтобы вскрытый замок не бросался в глаза, я сунул внутрь паза для «язычка» длинную щепку. Затем задвинул дужку, чтобы её плотно заклинило внутри. Торчащий снаружи остаток щепки обломал, чтобы не бросалась в глаза. С виду замок теперь выглядит закрытым. Если несильно его подёргать, всё равно не получится распознать обман.

Погрузив трофеи на велосипед, я пошёл прочь из деревни.

Глава 24

ГЛАВА 24

— Здравствуйте, товарищ Сталин, — чётко произнёс мужчина в гражданском, переступивший порог кремлёвского кабинета и аккуратно прикрывший за собой дверь.

— Здравствуйте, товарищ Грабин, присаживайтесь, — ответил ему Сталин, который вот уже несколько дней являлся Верховным главнокомандующим. Намного опередив данное событие в иной временной ветви, информация из которой стала доступна советскому высшему руководству благодаря уникальному прибору, хранившему в себе море информации.

Когда конструктор устроился на стуле, Сталин продолжил.

— Как скоро будет готова ваша новая трёхдюймовая пушка? — спросил он.

— Работы уже почти завершены. Через две или три недели будет представлен первый образец, — ответил тот ничуть не удивившись вопросу. Время было такое, что требовалось оружие под лозунгом: лучше, дешевле, быстрее!

— Это очень хорошо. Верю, что ваша новая пушка станет лицом нашей дивизионной артиллерии, — произнёс хозяин кабинета и взялся за одну из папок, лежащих перед ним на столе. — Пожалуйста, взгляните на эти чертежи и скажите насколько они реализуемы. Это некоторые улучшения нового орудия.

Грабину понадобилось около десяти минут, чтобы бегло ознакомиться с документами. Чертежи и надписи показывали его детище, созданное в инициативном порядке, над которым он и небольшая группа энтузиастов корпела несколько лет, вырывая для него время из личного отдыха. Изменения были небольшими, но существенными. Новый прицел, небольшое смещение управляющих устройств, чуть иная форма бронещита, иная геометрия нарезов в стволе, чуть другой казённик, который был предназначен для более мощного снаряда. Но самое главное — дульный тормоз. На чертежах он получил немного иную форму. Расчётами подобного устройства никто в грабинском КБ не занимался. В описании говорилось, что новые нарезы и новый ДТ уменьшат риск повреждения стволов низкого качества. В целом размеры и внешний вид нового орудия остались прежними.

«Надо же, как быстро всё продумали, ведь качество в условиях войны точно упадёт. Совсем брак не пустят, но минимально-допустимая продукция обязательно пойдёт на фронт. А тут уже и это просчитали. Интересно, кто?», — подумал про себя конструктор. Затем вслух сказал. — Товарищ Сталин, потребуется недели три, чтобы внести все изменения. Орудие практически готово. С новыми данными придётся переделывать самое основное. И есть ещё вопрос по снарядам. Тут указаны технические данные новых боеприпасов. Насколько я знаю, их ещё нет.

— По снарядам вопрос уже решён. Уже начаты работы по переходу заводов на их производство. На данный момент, конечно, только пара цехов. Но вопрос времени, когда наше производство приступит к массовому выпуску боеприпасов конкретно с теми тэтэха, какие вы только что прочитали.

— Благодарю, товарищ Сталин. Извините, у меня ещё один вопрос.

— Задавайте, Василий Гаврилович. Вы не тот человек, который будет по пустякам отнимать у меня время, — подбодрил его собеседник.

— Понимаете, в марте этого года я уже представлял свою разработку товарищу Кулику, но она его полностью не заинтересовала. Вот совсем никак. Он и ряд товарищей были категорически против моего нового дивизионного орудия. Мне был дан совет сосредоточить все усилия на производстве уже стоящих на вооружении пушек и гаубиц, — тут конструктор сделал короткую паузу, чтобы перевести дух и продолжил. — А главное — товарища Кулика не устраивает дульный тормоз на моём орудии. Его и других. Мне было высказано, что подобная техническая деталь приведёт к крови наших бойцов, что я не представляю, что такое сражение, что дульный тормоз оглушит расчёт, закроет пылью и дымом видимость и выдаст их позиции. И даже высказал то, что дульный тормоз уменьшит точность, будто я, как конструктор, ничего не понимаю. Но как без него обойтись, если не перегружать орудие? — пожал плечами конструктор. — Дульный тормоз снизит до шестидесяти процентов энергии выстрела. Это позволяет сделать лафет легче, не усиливать противооткатные механизмы. По предварительным расчётам орудие могут достаточно свободно перемещать по полю сами бойцы, чтобы поменять позиции.

— С маршалом Куликом я лично поговорю и попрошу его пересмотреть свои взгляды и запросы, — чуть улыбнулся Сталин. И тут же вновь стал серьёзным. — А к вам у меня будет одна