Не тот год - Михаил Владимирович Баковец

чуть не сбит с ног рядовым Нойманном. Он где-то оставил в доме своё оружие, был бледен и пучил глаза, словно столкнулся с самым сильным страхом своей жизни. Сбежав по крыльцу, он наклонился и тут его шумно стошнило. Расставался с содержимым желудка он долго. Под конец он просто давился воздухом и сплёвывал тягучую липкую слюну.

— Никлас? — окликнул его Эрик. — Что с тобой?

В этот момент фельдфебелю надоело смотреть за телодвижениями своих подчинённых, и он погнал к домам всех остальных, оставив пару рядовых рядом с транспортом. Точно также как пару разведчиков, немцев настигла волна ужаса при пересечении границы хутора. Но это был не самый сильный ужас, который они пережили. Вскоре те, кто зашёл в дом, присоединились к Никласу Нойманну, запачкав траву у крыльца непереваренной едой. Внутри их глазам предстали трупы владельцев хутора. Вот только выглядели и пахли они так, что даже видавший виды фельдфебель не смог сдержать тошноту и сохранить хладнокровие.

Старый поляк и его родня превратились в опухшие и истекающие гноем трупы, покрытые крупными выступающими тёмными шишками или огромными струпьями.

Вороны взлетели с деревьев и устроили высоко в небе пугающую карусель. По округе разнеслись их голоса.

— Ка-ар! Ка-ар! Ка-ар!

* * *

Для создания правильного амулета из вороньего черепа требовалась жертва. Нет-нет, не человеческая. Можно было использовать любое живое существо с кровью.

— А ну-ка, принцесса, иди сюда, — тихо произнёс я и накинул на крупную пятнистую лягушку пиджак. После чего метнулся следом и свернул одежду в узел, внутри которого оказалась добыча. — Целовать не буду, уж извини. Ты мне для другого будешь нужна.

Кроме жертвы память выдала целый список нужных ингредиентов и даже дни с особым расположением звёзд и солнца. Но это требовалось для идеального волшебного предмета. Мне же будет достаточно жертвы и тех перьев с сердцем, которые я забрал с птичьей тушки. Если амулет проработает пару дней, это уже будет отлично.

С обитательницей мелкого заболоченного пруда, на свою беду не вовремя выползшую на берег, я вернулся в лес к большому муравейнику под елью. На него я кинул голову ворона перед тем, как отправиться на охоту к пруду. За пару часов, которые отсутствовал, муравьи даже близко не успели очистить её. Мне же требовалась чистенькая кость. Жечь в костре птичий череп было нельзя, это превратило бы его в бесполезный мусор. Пришлось набраться терпенья и ждать.

Только на следующий день ближе к вечеру я получил то, что хотел. Крупные чёрно-рыжие муравьи прекрасно справились с возложенной на них задачей. От крупной оперенной головы ворона остался чистенький белый череп.

Новый заговор также обращался к Велесу. Так посмотреть, а этот дядька у волхвов был тем ещё многостаночником. И здоровья прибавит, и магию усилит, и за животных в ответе. Заговор, точнее ритуал, занял у меня четверть часа. Один раз я сбился на пятой или шестой минуте и пришлось начинать всё сначала. Повезло, что у меня оставались ещё вороньи перья и птичий череп не разрушился.

Сильно чесались руки проверить созданный амулет в работе. Да вот беда — не было в поле зрения ни одного во́рона. А без зрительно контакта было сложно влезть птице в голову. Я всё же попробовал испытать зачарованный черепок. И даже почувствовал что-то далеко от меня. Но связывающая ниточка мгновенно порвалась, когда я пошёл сознанием по ней. В итоге заработал сильную головную боль, которую пришлось убирать исцеляющим простеньким заговором. Расстроило ли это меня? Ничуть. Так я точно убедился, что амулет работает.

Двигаться я решил в сторону фронта, но не переходить его, а найти способ связаться с советским командованием и послать о себе весточку. Если они заинтересованы во мне, а Иванов успел передать информацию и вещи, то пусть шлют группу с рацией. Место можно будет выбрать попозже. Где-нибудь в лесу недалеко от какого-нибудь хутора. В зависимости от отношения бойцов заброшенной группы смогу оценить отношение к себе правительства. И опять же, в зависимости от оного решу показывать им свои способности или нет.

«С другой стороны, — вдруг пришла мне в голову идея, — я могу и пройти туда-сюда. Оставить информацию какому-нибудь из командиров и вернуться обратно на оккупированную территорию. Заодно стоит подкинуть ему какой-нибудь полезный материал — немецкие документы, например, карты, или что-то ещё, чтобы он принял меня всерьёз».

Глава 23

ГЛАВА 23

Через два дня после разгрома мной немецких велосипедистов я вышел к месту крупного сражения. Недалеко впереди ещё дымились руины деревни, раскинувшейся на небольшой вершинке и плавно спускающейся к мелкой речке. На противоположном берегу и по околице виднелись кривые линии окопов, отдельные стрелковые ячейки и воронки от разрывов снарядов. Среди домов и окопов стояли несколько советских танков. Поле и луг на другом берегу выглядели не лучше. Тут и там чернели пятна воронок и проплешин от взрывов небольших снарядов и мин, пожарища от вспыхнувшей травы.

Дорога к деревне шла через речку. Моста не имелось. В одном месте река разлилась очень широко, отчего глубина сильно упала. Каменистое дно прекрасно держало грузовики и тем более телеги. А для перехода людей деревенские соорудили мосток из жердей и досок немного в стороне.

На лугу недалеко от мелкой рощицы торчали бородавками несколько десятков свежих могил с крестами из тонких березок. Всё, как по классике из фотографий. Только касок на них нет. Где-то должна быть и общая могила с красноармейцами. Мёртвых тел я не вижу, а их тоже должно быть немало. Значит, тела похоронили. Или пленные, или деревенские.

Рядом с дорогой и в разрушенной деревне бродили немцы. Кажется, часть из них занималась разминированием. Хм, не разминированием, а обнаружением мин. Каждую обнаруженную они помечали тонким колышком с тряпкой.

Сапёры?

«Вот вы-то мне и нужны», — почувствовал я азарт при виде них. Где сапёры там и взрывчатка. Она, а лучше мины, станут прекрасным дополнением к моему плану. Велосипед легко может увезти ещё килограмм тридцать груза. А если самому не садиться на него, то и все сто.

Из-за мин план действий пришлось изменить. Накинув заговор невнимания, я вывел из леса велосипед на дорогу, забрался на него и закрутил педалями. Незамеченным проскользнул мимо сапёров перед бродом. Через речку на другую сторону перешёл по мостику. Несмотря на неказистый вид он даже не скрипнул подо мной.

Деревня оказалась намного больше, чем я видел издалека. Десятка три домов