#7 Печать пожирателя - Илья Соломенный

города — уже третьей, ведь Сергей менял их постоянно. Здесь никто не знал его имени, а соседи даже не пытались знакомиться. Маленькая, почти пустая комната с единственным окном, выходящим на серую стену соседнего дома — вот и всё, что представляла собой эта квартира.

Здесь он мог быть собой. Или кем-то ещё. Кем-то новым. Кем-то, кого никто не знает.

Внезапно экран смартфона загорелся.

Не от прикосновения. Не от сигнала входящего вызова. Просто так. Сам по себе.

Сергей замер.

На дисплее появилось сообщение:

«Хорошая работа. Но пришло время перестать быть одиночкой. Они долго не живут. У нас есть, что тебе предложить»

Ничего больше. Ни имени. Ни номера. Ни логотипа. Только текст.

Чёткий. Холодный. Точный.

Сердце Львова не забилось быстрее.

Он просто взял телефон и перечитал строку снова. И снова. Парень мгновенно начал анализировать произошедшее. Это не было случайностью. Не было ошибкой системы.

Это был сигнал.

От кого-то, кто знал, что он сделал. От кого-то, кто знал, что Львов выбрал путь, с которого нет возврата.

Кто-то, кто наблюдал за ним… уже давно.

Сергей, разумеется, проверил устройство. Никаких следов вторжения. Никаких данных о передаче информации. Это было невозможно. Сообщение пришло из ниоткуда.

Львов встал, медленно прошёлся по комнате. Внешне он был спокоен, но внутри всё напряглось.

Паранойя? Возможно.

Но парень слишком долго жил в мире, где ничего не происходило просто так. Если кто-то нашёл его, значит, они знали, как это сделать. А если знали, как найти — значит, они были опасны.

Или полезны.

Или… и то, и другое?

До этого он действовал один. Осторожно. Скрытно. Всё время старался остаться вне поля зрения тех, кто охотился на чернокнижников. Он не хотел быть частью какой-либо организации. Он не доверял никому. Даже самому себе не всегда доверял.

Но теперь…

Теперь он понимал, что один он ограничен. Один он может лишь скрываться. Убивать. Прятаться. Жить в постоянной тени. Но…

Кто-то уже знает о нём, это очевидно. И этот кто-то не торопится сдавать его Инквизиции…

Что если этот «кто-то» предлагает защиту? Возможность развивать силы? Работать ради чего-то большего, чем месть?

Это был призыв.

И Львов собирался ответить на него.

Глава 24

Главный вопрос

Май 2032 года. Москва

Последний месяц можно было назвать как угодно — но я про себя использовал слово «@#$%».

Почему?

Да потому, что я чувствовал себя загнанной на скачках лошадью.

Хрен с ними, с рейдами против мятежников и чернокнижников — меня, мою семью и семьи моих друзей проверили, и не обнаружили ничего подозрительного. Точнее — ничего такого, за что можно было бы отправиться в застенки Инквизиции, оказаться в тюрьме или быть казнённым.

Наш с Илоной тайник никто не отыскал. О «кровавом пакте» между мной и друзьями никто не узнал. Где настоящий Салтыков и как идёт работа над проектом «Альтер-эго» (и что он вообще существует) — никто не узнал.

Даже про деда никто не узнал — он до сих пор тусовался где-то под Мурманском.

Иногда всплывали разные мелочи — спрятанные доходы, незадекларированное имущество, нелицензированные артефакты — но всё это было мелочью, и ограничивалось разве что штрафами.

Но, несмотря на мнимую «безопасность», я и не думал расслабляться.

Во-первых — разработка МР 2.0 понеслась семимильными шагами, и требовала от меня целой прорвы времени и контроля, и большей частью я пропадал в лабораториях корпорации.

Во-вторых — учёба в «Аркануме». Словно получив пинок под зад от правительства, руководство академии стало куда требовательнее и куда жёстче с наказаниям за всякие, даже самые мелкие провинности. Так что приходилось быть примерным студентом и учиться как следует.

А ведь был ещё тайник, который мы с Илоной обустраивали, Мунин, которого я тоже старался развивать, Бунгама, с которой нужно было постоянно углублять конфликт.

Надо ли говорить, что бизнес с зеркалами и прочими артефактами теперь был чем-то второстепенным?

Ещё мне страшно хотелось сгонять в Бурятию, в ту астролабораторию, и как следует обыскать её на предмет тайников пожирателей — но на это просто не хватало времени.

Ну и в-третьих — Юсупов.

После пары недель изучения тела, энергетики и памяти клона Салтыкова, Юсупов вернул его (вместе с лабораторией) в особняк. И вроде бы всё хорошо — Инквизитор не заметил подмены (или сделал вид, что не заметил) — но граф был весьма и весьма зол. Со мной он почти прекратил всяческие контакты — и это слегка настораживало.

Нет, я был только рад, что он не лезет в мою жизнь, не пытается играть мной в свои игры, но…

Предчувствие подсказывало, что скоро всё изменится. И потому я начал готовиться.

Но для розыгрыша нашей с Салтыковым комбинации мне не хватало одного элемента.

* * *

Забавно, но особых сложностей с тем, чтобы отправиться в нужное Урочище, у меня не возникло. Я несколько дней ломал голову над тем, как это можно организовать — а потом просто обратился к Иловайскому.

Он обещал мне услугу — и я решил затребовать её.

И если князь и удивился моей странной просьбе — то особо этого не показал. Нет, конечно, он уточнил, в чём причина моего желания подвергнуть себя опасности — но получил вполне стандартный ответ.

Ведь мне нужен был не только Эфир, но и ингредиенты для редких зелий, ускоряющих развитие энергетики. Я хотел как можно скорее стать Инициатором — особенно в свете последних событий, о чём честно и сообщил Иловайскому.

Ровно неделя потребовалась ему, чтобы оформить на меня, как на «перспективного» мага разрешение на внеочередную практику и участие в боевом рейде магической группы.

Разумеется, вся ответственность за то, что там может произойти, лежала на мне — но это было неважно. Умирать в Урочище я точно не собирался.

Как итог — я просто сделал так, как делали все дворяне.

Воспользовался связями.

И двадцатого апреля меня отправили на заставу рядом с Печорским Урочищем.

* * *

Когда мы пересекли границу аномальной зоны, и вышли из ворот Заставы, небо над головой потемнело, будто кто-то потушил свет. Трава под ногами пожелтела и начала шелестеть, хотя ветра не было. Даже воздух стал гуще — он лип к коже, будто живое существо, прислушивающееся к каждому нашему шагу.

Боевая группа, к которой меня приписали, была собрана по последнему слову магии и техники: двадцать опытных солдат в броне и с тяжёлым вооружением, десять магов уровня «Знаток»,