Здесь, сейчас и тогда - Майк Чен

Вопрос повис в воздухе. То ли Пенни сочла его риторическим, то ли ей требовалось время, чтобы собраться с мыслями.

– Нет, – после паузы произнесла она.

По телу разлилось облегчение, и только сейчас Кин понял, что затаил дыхание, ожидая ответа. Пару секунд посмаковав это чувство, он напомнил себе, что пора сосредоточиться на деле.

– Я рада, что пришла. Рада, что познакомилась с тобой. Рада, что мы не послушали Маркуса. Рада, что между нами больше нет секретов.

Пенни было не до улыбок, но она заметно расслабилась.

– Не представляю, каково это – разом узнать столько всякого, – сказал Кин. – Но все же прошу тебя рискнуть и поверить мне.

Пенни кивнула и уставилась на дорогу.

– Когда ничего не понятно, остается лишь доверие, – добавил он.

Мимо с головокружительной скоростью мчались автомобили, однако на своей полосе Кин и Пенни оставались одни, решительно продвигаясь вперед. Внедорожник пожирал милю за милей. На смену бескрайним полям пришли покатые зеленые холмы, а на горизонте проклюнулись признаки цивилизации.

– Что ж, – нарушила молчание Пенни, и ее голос прозвучал веселее, чем пару минут назад; совсем чуть-чуть, но все же. – Как я и говорила, жду не дождусь встречи с Мирандой.

Глава 29

Кин пристально смотрел в окно. Сначала он не видел ничего, кроме отражения своего усталого лица, но затем глаза привыкли к пространству и освещению. Там была она, уже не долговязый нескладный подросток, но женщина на пороге тридцатилетия. Черные волосы до плеч, видны выраженные очертания высоких темных скул и даже легкие морщинки у глаз.

Миранда сидела в кафе, не подозревая, что в двадцати футах от нее стоит отец, который ради этого преодолел путь длиной в столетие, украл машину и примчал за сотню миль. Кин глянул за спину и прищурился – по глазам ударили оранжево-пурпурные краски вечернего неба. Рядом стояла Пенни: лицо спрятано за громадными темными очками и высоким воротником куртки, наскоро купленной в первом попавшемся универмаге.

Кин выглядел примерно так же – не ради стиля, но чтобы обмануть систему распознавания лиц. Тем прохладным августовским вечером куртки пришлись весьма кстати, хотя выражение лица Пенни говорило само за себя. Она бросила взгляд на Кина, и по глазам за темными стеклами очков он понял, что Пенни тоже видит его насквозь.

Он непроизвольно схватился за грудь, но осознал это, лишь когда Пенни накрыла его ладонь своей.

– Ты в норме?

Кин хотел ответить утвердительно, но помешал ком в горле. К глазам подступили слезы вопреки всем усилиям не расплакаться.

– Она похожа на тебя. Видишь, даже не пришлось спрашивать, где твоя Миранда.

После этих трогательных слов Кин едва не заключил Пенни в крепчайшие объятия. Этот прилив нежности не имел никакого смысла, ведь Пенни никак не связана с Мирандой. Но Кин уже перестал искать рациональное объяснение своим поступкам. Просто принял это за знак, что все идет как надо.

– Я действительно рад…

Не договорив, он качнулся вперед, а через миг понял, что его ударили в плечо. Обернулся, но успел увидеть только спину прошедшего мимо человека.

– Извините, – пробормотал тот и выронил на тротуар какую-то бумажку.

Незнакомец указал на нее носком ботинка и ушел, не удостоив Кина взглядом.

– В этой эпохе люди такие неуклюжие, – взяла его под руку Пенни.

– Ничего подобного, – возразил Кин, поднимая свернутый листок. – Это был Маркус. Следит за нами. В разговор не вступил, а это значит, что на нем служебный коммуникатор. Это стандартное правило, когда агент и эвакуатор готовятся к активной фазе задания.

Пенни присмотрелась к записке. Да, это был почерк Маркуса.

«Будьте осторожны. Держитесь подальше от камер наблюдения. АИ на служебной квартире, мониторит только звук. Могу инсценировать слежку до машины, но больше ничего, если Миранда окажется на парковке. Перехватите ее заранее. Приступайте. Если она объявится у машины, я бессилен. Придется действовать по плану БТД. Постарайтесь не привлекать внимания, они все слышат».

Написано от руки, чтобы не оставить цифрового следа для бюро.

– АИ? – спросила Пенни.

– Агент-исполнитель.

Человек, которому поручено усыпить Миранду, убить ее и замести следы. По всей видимости, план Маркуса сработал. Став жертвой марсианских специй, агент остался в сознании, но теперь вынужден сидеть взаперти.

– Значит, медлить нельзя, – сказал Кин. – Если за передвижениями Маркуса следят, с ним не скоординироваться. Придется действовать самостоятельно. Тайком. – Он снова глянул в окно. – И как можно быстрее.

– Почему?

– Официант уже забирает тарелки. Посмотри, – указал он на одинокого мужчину, присевшего у барной стойки. – Это Маркус. Наверное, уже добавил в напиток снотворное. Но Миранда не уснет, пока его не активируют. И Маркус не сделает этого, если мы заберем Миранду. За временем следят. Ожидается, что активная фаза задания начнется в двадцать минут девятого. Если не поспешить, план бюро вступит в силу.

– Ясно. Что ж, увидев нисколько не постаревшего отца, она непременно согласится…

– Нет. Говорить с ней будешь ты, – повернулся Кин к Пенни и взял ее за плечи. – Невозможно предсказать, как она отреагирует на нашу встречу. Если устроит сцену, АИ прекрасно все услышит. Ты должна уговорить ее пойти с нами. Потихоньку. Пожалуй, даже имени моего упоминать не стоит.

– Я? – воскликнула Пенни и сняла темные очки; ее глаза округлились от изумления. – Но я никакой не спецагент. И даже не шеф-повар. Я всего лишь…

– Не надо. – Кин коснулся пальцем ее губ. – Не говори, что ты всего лишь Пенни. Это не так. Ты умная, способная, сильная… Сильнее, чем считают ваши родители и даже Маркус. И гораздо сильнее, чем ты думаешь. Хватит недооценивать себя. Ты справишься. Послушай…

Он притянул Пенни к себе и обнял с глубоким чувством, отразившим больше чем искреннее восхищение.

– …я знаю, ты справишься. Знаю настолько хорошо, что вверяю тебе жизнь дочери.

Они стояли обнявшись, и Кин чувствовал, как расслабляется напряженное тело Пенни. Наконец она отстранилась и снова заглянула ему в глаза, но теперь что-то изменилось. Не счесть, сколько раз они смотрели друг на друга, даже когда ссорились по пустякам вроде покупки дивана или увольнения с работы. В эти глубоко личные моменты Пенни, не умея скрыть нервозность, то постукивала пальцем, то переводила взгляд вверх.

Но сейчас, в этой вечерней синеве таявших сумерек, она расправила плечи и сделала спокойный глубокий вдох.

– Хорошо. Договорились. Подскажи, с чего начать.

Кин внимательно посмотрел в окно кафе, делая поправку на расстояние и пешеходный поток. Бар. Стойка приветствия. Ряды столиков.