Охотники за химерами. Путь в легенду - Катерина Мелех

А еще он явно недооценил силу чувств Тау к Раа. Перед их напором в ней померк даже страх перед безумными учеными, раз она выдала отряду Паладина. Она за три месяца их путешествия заметно осмелела. А он поставил слишком многое на ее трусость.

Ночь, как и всегда на юге, опустилась внезапно. Солнце рухнуло за горизонт, оставив на почерневшем бархате неба колючие звезды. В стороне Гиблой долины замелькали синие костры. Могильник дождался повторной зачистки.

– Най и Уна привели «Когтей», – Рок облегченно выдохнул.

– Интересно, какую легенду придумают для местных из тех же Дупел, чтобы объяснить внезапно поднявшихся невесть откуда взявшихся мертвецов? – Тау задумчиво покрутила браслеты-талисманы.

– Ту же, что и в прошлый раз, – Аро проверил ход скрытых клинков из ножен. Такой выброс магии мог не только поднять вурдалаков, но и привлечь химер. – Колебания магического поля.

– А сейчас это произошло из-за колебаний магического поля? – Мара перевела на него вопросительный взгляд.

Она единственная смотрела без подозрений. Цветочек. Но именно от нее может в итоге зависеть его дальнейшая судьба в отряде, так что в его интересах сохранить ее чувства.

– Нет. Сейчас их подняли.

Мысль, рожденная этим откровением, судя по затравленным взглядам, возникла у всех одновременно. А в прошлый раз? Может, и Эйольяльская пустошь триста лет назад восстала не из-за стихийных колебаний магии?

В оливковой чаще что-то громко хрустнуло, прерывая несвоевременный поиск истины. Третий глаз Аро обдало липкой паутиной чужого звериного интереса.

– Что это? – любопытства Мары не могла умалить даже смертельная опасность.

– Страшный звук в темном лесу, – меланхолично прокомментировала Тау, закрепила косы в пучок острыми палочками и опрокинула в себя «Седьмое чувство». Привычного испуга она явно не испытывала. Да, палач сильно ее изменил. Только, кажется, поняла она это только после его смерти.

В чаще мелькнули ветвистые рога и перевитое лианами, словно вылезшими наружу жилами, тело. Леший. Относительно спокойный вид химеры, пока нет желающих покуситься на его территорию. А вот рядом с ним скользил шакал в змеиной шкуре с тройным гребнем вдоль хребта из острых кристаллов. Игольчатая гончая. Мерзкая, агрессивная и к тому же ядовитая тварь.

Противоестественность аномалий всегда вызывала в Паладине брезгливость и отвращение. Раньше руки бы зачесались перебить все эти ошибки природы. Раньше ни их количество, ни близость Октарона, придающего химерам сил, не удержали от такого не самого легкого способа самоубийства. А сейчас удерживали.

После плена у Лао жить хотелось гораздо больше, чем достичь эфемерной цели очистить Айну от чудовищ. Пожалуй, Тау права, титула хранителя Скрижали он больше не достоин. Пора перестать мысленно называть себя Паладином.

– Эти тоже по твою душу? – Кай, нисколько не захмелевший, сжал в руке свирель, глядя на мерцающие в чаще глаза.

– Дракон их разберет, – пробормотал Аро, оглядываясь на предмет синего отблеска в глазах тварей, и запрыгнул на барса. – В город, живо!

Возражений не нашлось. Они летели сквозь ночь по разбитым плитам Старого тракта, скользя под узловатыми корнями древ, вздымающимися из земли, напряженно вслушиваясь в тихую поступь ринувшейся в погоню гончей.

Глава 11.2

Южный Предел, окрестности Октарона

Аро

– С детства терпеть не могла Синьягила. Наплодил чудовищ и исчез, – невпопад заметила Тау, видимо, пытаясь отвлечься.

– Как и прочие Великие Древние, – сплюнул Рок.

– Нет, – Тау упрямо мотнула головой. – Прочие проводили эксперименты с целью развития науки, усиления магических способностей человека. Появление магических аномалий лишь побочный эффект их экспериментов. А Синьягил изначально и целенаправленно создавал нечто…

– Противоестественное, – подсказал Аро замешкавшейся в поисках подходящего определения Тау.

Она сделала вид, что его не существует. Впрочем, чего он ожидал, бросив погибать ее несостоявшегося спутника?

– А ты полагаешь, что развитие науки оправдывает пятисотлетние страдания Айну? – Рок привычно неприязненно покосился на Тау.

Она безразлично пожала плечами. Теперь это ее любимый жест?

– Меня колебания магического поля, как и последующая Война за Истребление, лично не затронули, и конкретно к Великим Древним претензий у меня нет. Так что я никого не черню и не обеляю. Просто всех прочих ученых я понимаю, а Синьягила нет. Новые технологии – это власть. Власть – это деньги. Тягу к богатству я понимаю. А вот неоправданную жестокость нет. А то, чего я не понимаю, – Аро показалось, что Тау мимолетно покосилась на него. – Того я боюсь.

Теперь наконец-то стали понятны мотивы столь нехарактерного для нее героического поведения тогда, в Катакомбах. Она не спасала пленника. Вряд ли ей вообще знакомо сострадание. Она просто мстила жестоким ученым Ордена.

Мысли Аро прервал близкий многоголосый вой. Он обернулся и выругался. Гончая вызвала стаю и теперь их преследовала дюжина ядовитых шакалов. Но нападать они не спешили.

– Надо сворачивать, – на лице Мора читалась мрачная сосредоточенность. – Иначе мы с распахнутыми объятиями влетим прямо в свои могилы.

– Сворачивать надо было эту экспедицию в самом начале, а сейчас уже поздно, – с истеричным смешком сообщила Тау. – Химеры всегда гонят добычу в Октарон. Попробуем обойти городские ворота, загрызут. Повезло еще, что за нами гарпий[1] не пустили. Судя по дневникам предыдущих экспедиций, после них в город отряды попадали уже полумертвыми.

[1] Гарпия – магическая аномалия, разновидность химер. Человек, скрещенный с птицей.

Везение. За последние три месяца это слово в свой адрес он слышал чаще, чем за всю жизнь. Перед глазами встал образ Лао, плетущей метку с затаенной нежностью в огненно-синем взоре. Неужели она сделала из клейма не просто маяк, но и талисман?! Но тогда то, что его нашла Тау, тоже результат его действия. И получается, что своим спасением из Катакомб… он обязан заточившей его туда спутнице?!

Открытие отказывалось укладываться в голове. Зато сразу подумалось, что в таком случае его долга жизни перед Тау просто не существует.

– Уверена? – Кай, и без того не отличавшийся многословностью, после потери друга стал убийственно краток.

– Хей, я же охотница за химерами, помнишь? – в темных глазах не отразилось