Рука Короля Солнца - Дж. Т. Грейтхаус

У меня хватило здравого смысла захватить с собой пару рабочих перчаток, которые я стащил из незапертой кладовой с садовыми инструментами. Едва ли обычные горожане могли понять, кто я такой, но они наверняка узнают тетраграмму на моей левой ладони по знаменам, что развевались над обелисками.

Я завершил маскировку, стянув волосы в хвост, что должно было помешать узнать меня стражам у ворот или слугам, – к тому же они едва ли поверили бы, что я способен так себя унизить.

Как и следовало ожидать, оба стража у ворот пропустили меня, не глядя в мою сторону, хотя сердце отчаянно колотилось у меня в груди, когда я открыл ворота и вышел в шумный городской переулок.

После тихого уединения сада Ан-Забат меня ошеломил. От утрамбованной земли на улицах, заполненных толпами людей, поднимался горячий воздух, кто-то громко торговался из-за цен, зрители приветствовали уличных актеров. Когда я приближался к оазису, рев падавшей из сосуда Нафены воды заглушил все остальные звуки и меня окутали запахи сушеного, сдобренного специями мяса, масла, соли и сахара, вони животных, пота и нечистот.

Я начал погружение в культуру Ан-Забата с изучения прилавков с едой, разбросанных по рынку оазиса. Сначала баранина с черным перцем, приготовленная на открытом огне так, что сок капал с вертелов. Затем чашка с солеными оливками, аромат которых ударил мне в нос. Я переходил от одного прилавка к другому, наслаждаясь яркими картинами рынка, – люди торговались из-за рулонов ткани, продавец фруктов бросал свирепые взгляды на стаю детишек в потрепанной одежде, жонглер подбрасывал в воздух ножи, те описывали в воздухе ослепительные дуги, а тощая обезьянка с корзинкой, медленно наполнявшейся монетками, бегала между зрителями.

Некоторое время я стоял в тени Нафены, разглядывая статую.

В высоту она почти не уступала сверкавшим обелискам, возвышавшимся над городом, – как мне показалось, установленным на каждом перекрестке. Если воды Благословенного Оазиса действительно стали результатом древнего и необычного волшебства, фонтан Нафены должен был оставить след, сравнимый с магией императора. Однако я ничего не почувствовал рядом со статуей и бассейном.

Я постарался утешиться кулечком фиников с медом и продолжил прогулку по рынку, надеясь, что меня посетит озарение и я пойму, в чем состояла загадка оазиса, когда ощутил внезапный холодок на затылке. Я повернулся и увидел рябь в воздухе, подобную свету на стекле, потом на солнце вспыхнули шелковые шарфы.

Атар, танцовщица.

Сила вытекала от спиральных татуировок на тыльной стороне ее пальцев.

Ее руки описывали круги, она ткала ветер, точно нити гобелена, заставляя шарфы парить в воздухе, словно по собственной воле. Когда я смотрел на нее, мне в голову пришли две нелепые и одновременно волнующие мысли. Во-первых, она была человеком, у которого я мог бы учиться по-настоящему, за пределами застывших структур канона. А вторая мысль заставила меня вздрогнуть, когда Атар развернулась, отбросив волосы за спину, и наши взгляды встретились.

Ее изумрудные глаза широко раскрылись от удивления, и следующие несколько движений получились скованными и неуверенными, но почти сразу она восстановила прежний ритм танца и продолжила его до последнего шага, потом поклонилась под оглушительные аплодисменты и звон монет, наполнивших корзинку у ее ног.

И все это время она не спускала с меня взгляда.

Если бы я сумел отвернуться, что могло бы пойти иначе? Быть может, мир не изменился бы?

Атар взяла корзинку, а ее зрители разошлись и слились с рыночной толпой. Она двигалась в реке тел с той же грацией, с какой танцевала, подошла ко мне, прищурилась и слегка склонила голову.

– Министр торговли, – приветствовала она меня на сиенском, позвякивая монетами в корзинке. – Ты здесь, чтобы взять налог с бедной уличной танцовщицы?

– Я надеялся найти ответ на вопрос: почему уличная танцовщица пришла вместе с говорящими-с-ветром, когда они явились во дворец, чтобы обсудить свои проблемы с империей, – ответил я на ан-забати.

Она рассмеялась, и эти звуки оставили во мне след, подобный магии.

– Я уже говорила, что ты многого не знаешь, – сказала она, переходя на свой язык. – Должна признаться, я не ожидала, что ты примешь мое приглашение.

– Мы оба больше, чем кажется на первый взгляд, – сказал я. – И, как ты правильно заметила, мне нужно многому научиться в Ан-Забате. Ты согласна стать моей наставницей?

– Ты думаешь, мне нечем заняться и я готова стать твоим проводником? – спросила она, глядя на меня так, словно я нанес ей невероятное оскорбление.

Я замолчал, пытаясь придумать резкий ответ, меня сбила с толку внезапная перемена в ней и непонятное удивление, которое Атар во мне вызвала. Увидев мое смущение, она снова рассмеялась, а потом развернулась на каблуках и зашагала в сторону города.

– Тогда пойдем со мной, – предложила она. – Лишь немногое из тайной правды Ан-Забата можно отыскать на рынке.

Атар повела меня через лабиринт переулков и узких улочек, дальше в город. Скоро дома, мимо которых мы проходили, начали носить шрамы покорения: зазубренные следы пламени боевой магии, глиняные кирпичи, выбитые ударом меча, здания, разрушенные химическими гранатами.

В канавах я видел человеческие отходы. На улицах было по-прежнему много народу, но создавалось впечатление, что жизнь покинула большинство встреченных нами людей. Они шли, опустив плечи, или сидели в дверных проемах с бутылками и трубками, над которыми, извиваясь, поднимался сладкий синий дым. Атар вложила несколько монеток в руки нищих и оборванных детей. Она не пыталась спрятать деньги, которые несла в корзинке с рынка, и явно не опасалась грабителей.

Ну а я постоянно боролся с желанием оглянуться, чтобы убедиться, что никто не собирается вонзить мне в спину нож. Я заметил двух крупных мужчин, одетых в белые халаты и с мечами на бедрах. Когда я заметил их в первый раз, мое сердце наполнил страх, поскольку они были вооружены в стиле Ан-Забата. Возможно, являлись сообщниками Атар и не исключено, что собирались похитить Руку императора, чтобы получить за него выкуп.

Или это были разбойники, которые поняли, что я здесь чужак, и ждали подходящего момента, чтобы напасть, как только я окажусь в более тихом месте.

Однако после того как я сумел разглядеть их более внимательно, мой страх усилился, только теперь меня преследовали совсем другие опасения.

Я заметил под капюшонами лица сиенцев, а походка выдавала сиенских солдат.

Значит, стражи из цитадели следили за мной с того момента, как я вышел за ворота. Они почти догнали нас –