Ведьмы.Ру 2 - Екатерина Насута

У кого силы больше, тот и главный. Так я и подумал, что точно почую, когда этот, с телефоном, дёрнется. Ну, чтоб назад выскочить, — Никита почесался под левой лопаткой. — И типа эта там сила, она вот как замерла. А потом отступила… ну и а вообще потом как ломанёт! Прям волною. Я аж присел. И слышу, орёт кто-то. И сообразил, что внизу что-то случилось. Не знаю, что именно. Это не я! Честно, не я! Это оно там само! Я только пару ступенек и успел… чтоб ты знал, какие там ступеньки крутые. А у меня, между прочим, лапки. Я, между прочим, маленький. А эта прям не успокаивается, прям тянется ко мне. Вся… и я, вот честно, Игорь, ты ж меня знаешь, я не боюсь ничего… почти ничего…

— Только ветеринаров.

— Да ладно тебе… там просто… оно живое. И в то же время совсем не такое. Другое. Я вдруг понял, что если оно дотянется, то… ну и…

— Сбежал? — спросила Ляля.

Никита кивнул и вздохнул тяжко, а потом понурился и произнёс:

— Извините.

— Это разумно, — заметил Василий. — Отступить перед лицом неизвестной силы, избегая прямого столкновения с ней.

— Ну да… только там сразу сирена завыла, прям так, что по ушам. Все забегали ещё быстрей. Я едва успел выскочить и то попался.

— И… — Ляля схватилась за сердце, а на пальчиках её ярким светом полыхнули камни.

— Так… за шкирку схватили. Санитар этот… ловкий, падла. А ещё артефактами обвешан. Большею частью защитными. Кстати, хорошо, что эта дрянь камеру спалила, потому что и та штука, ну, для поиска жучков, у него была. Разве что в пасть не засунул. И начальство прилетело, орать начало, мол, откуда собака на территории…

Никитка покрутил огурец. Поглядел на бутылку с молоком, явно не способный сделать выбор.

— Тут и мой подоспел, мол, типа, я его собака. Он меня в приюте взял, чтоб невесте подарок сделать. И недосмотрел…

— В приюте?

— Ну… так вроде безопаснее. А то мало ли. Там реально начальник этот отмороженный на всю голову. Слышали бы, как он… прям уши все заложило. Типа, нарушение протокола, режима… уволит на хрен и всё такое. Я уже реально подумал, что кабздец нам обоим. На месте расстреляют. Но тут доктор прилетел.

— Какой?

— А я откуда знаю. В белом халате. Тоже волоса дыбом… остатки. Такие, вокруг лысины кустиками… и тоже орать с ходу начал, что там дестабилизация, утечка и почти пробой. Что надо эвакуацию объявлять… этот, начальник, уже на него матом, типа, творят там в лаборатории не понять чего, а потом носятся, что оглашенные. Этот не испугался и в ответ, что если выброс случится, то барак накроет, и всех, кто в нём. Что он уже объявил отход и лабораторию на сутки запечатывает, но народ надо переводить…

Огурец громко хрустнул на зубах Никиты.

— Вот… а тот, главный, матом, что никуда и никого… типа некуда их переводить. Что во втором всё забито, там он не рассчитан на такое количество. А третий нерабочий… а этот, что, мол, Хозяину доложил и приказ…

— Страсти какие! — выдохнула Ляля, подперев щеку рукой.

— А то… ну как про Хозяина услышал, так успокоился, только этого обозвал. Прям так и сказал, мол, падла ты, Евгеньевич… ну или как-то так. А на нас глянул и велел уматывать с глаз долой. И сегодня не являться… ну и остальным перевод готовить. Мой потом вздыхал…

— Странно, что его не сдали.

— Кто? — хмыкнул Никитка. — Начальник смены? Или напарники? Или старший над группой? Начсмены не в курсе. А старший сам сообразил, что он же крайним и останется. Разрешил? Разрешил. А права не имел. И остальные, которые не донесли, хотя были обязаны, тоже получат. Проще уж сделать вид, что знать не знаешь, ведать не ведаешь и вообще не при делах.

— Преступление, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, а также организованной группой или преступной группой, влечёт за собой более строгое наказание, — сказал Василий.

— Вот и я о том же… а тут ещё этот, которого за вами послали, нажрался какой-то гадости. Его тоже привезли в невменько полном. А… и у них там для полноты везения и прибытие намечалось.

— Кого?

— Как понял, очередного пациента. Этот, из охраны, пытался отменить операцию, но то ли опоздал, то ли не дозвонился… короче, не задался у них день, — Никита закинул в рот остатки огурца и запил молоком. — Что? На улице, между прочим, не так и плохо. Тепло вот, воздух свежий…

— А выбрался ты как? — спросила Ляля.

— Обыкновенно. Нас выставили. Там, оказывается, автобус свой подвозит охрану на смену и со смены. А нам пришлось попуткой. Нет… мужик хороший. Мог бы меня бросить, а он вот нёс и ещё приговаривал, что не надо переживать, что это начальник охраны идиот, орал… вот, вышли на дорогу, попутку поймали и домой. Он думал, что невесте своей сюрприз сделает.

— И?

— И сделал. Она ему тоже. Такой вот… — Никита поднял руки и мышцы напряг. — Красавчик подкачанный в шелковых труселях. Дальше не совсем интересно. Ссориться начали. Этот красавчик, конечно, сразу ходу. Трус поганый. Баба визжать… и на меня сказала, что она нормального шпица хотела, с документами и породистого, а не заморыша лишайного. Вот где лишайный, а?

— Просто дура. Нормальный ты шпиц. Красавчик просто, — заверила Ляля.

— Ну да, чутка на хватал на шерсть всякого, пока по кустам лазил. Так понимать же надо, что я не так вон просто, а… ладно, не важно. Он её тоже выставил. Сказал, что вдвоём жить будем и никто нам не нужен. Потом пить сел.

— А ты?

— А я что? Не бросать же человека одного. Тем более он мне там много говорить начал, сперва про жизнь, про Таньку эту свою, которую он со школы любит, а она вон… ну я и не выдержал, сказал, что дура, если не ценит. Он сперва опешил, потом согласился. Мы посидели, поговорили чутка. Я ему посоветовал уходить с работы. Ну, сперва в запой, а потом вообще… короче, нормальный мужик. Он на охрану нанимался, а что внутри какие-то мутки, так не сразу и понял. Платили-то прилично. Когда понял, что