Ведьмы.Ру 2 - Екатерина Насута

чего-то там не то, дёргаться было поздно. Он и не стал. Сам-то дальше внешнего круга не заглядывает. Зарплата нормальная, график тоже человеческий. И работа не сказать, чтоб прям сложная. А он думал жениться там, семью…

Никитка вздохнул.

— Ну, ничего… главное, я ему сказал, чтоб туда не возвращался. Вот… честно, не знаю, что там происходит, но мне оно не понравилось.

Он поскреб голову.

— А… чего сказать хотел. Он там со своими созвонился. Ну, я попросил…

— Слушай, а он не удивился, что ты разговариваешь? — Ульяна подумала, что вот она, когда Никита заговорил, очень даже удивилась. А тут совсем посторонний человек.

— А то… но мы пришли к заключению, что я — его белая горячка. Что к обычным людям белочка приходит, а к душевно травмированным, но достойным — померанский шпиц. Не сбивай… в общем, он узнал, что там всех, что из первого, что из второго барака в третий перевели. А третий, мало того, что меньше остальных, так и защиты на нём толком никакой. Но это вроде как временно. Утром, если всё стабилизируется, назад раскинут… вот… поэтому думайте.

И молоко допил.

Потом икнул.

Погладил себя по животу и произнёс:

— Слушай, а чего за нами козлы подглядывают?

— Где?

— Да вон, в окне.

Ульяна к окну повернулась, чтобы увидеть, как за стеклом, из ночной тьмы выглядывает мрачная козлиная морда.

— Фёдор Степанович, — Ляля поднялась и, подойдя к окну, распахнула его. — Вам что, не спится?

— Ме, — сказал козёл и головой мотнул. Длинная его борода мазнула по подоконнику, сверкнуло серебром копыто, которое он водрузил меж двумя стопками тарелок.

— Нет, извините, в шахматы мы пока не хотим…

И окно закрыла.

— Какие шахматы? — Элеонора привстала. — Зачем козлу в шахматы?

— Любит он это дело… слушай, а может, ему планшет прикупить? Есть же онлайн-турниры, пусть себе сидит? — Игорёк опять в телефон уставился. — Только надо с экраном побольше и защиту…

Элеонора поглядела на Ульяну.

— Это… в конце концов, ну козёл, ну шахматы любит, — сказала та, понимая, что сказать больше особо и не чего. — Это ж не преступление, если так-то… и вообще, какая разница, кто и что любит. Надо с «Птицей» решать. Варианта два, или сегодня лезем…

— Не рекомендую, — Никитка икнул, зажав рот обеими руками. — Они там все на нервах. Полезем, точно или стрелять начнут, или ещё чего…

— Вот. Или делаем так, чтобы вернуть людей в первый барак было невозможно…

Знать бы ещё, как это сделать.

Глава 26

Где тайное становится, если не явным, то чуть более ясным

Глава 26 Где тайное становится, если не явным, то чуть более ясным

Они поместили собаку в коробку, всунули вкусную кость. Больше в собаке места не было.

Соблюдайте ограничения по ёмкости собак.

— Это… мыши? Те самые? — Элеонора оглянулась на Данилу. — Реально?

— Хочешь ущипну? — предложил он, а получил почему-то в бок от Таракановой. Ещё и глаза выпучила, явно намекая, что не стоит при живой невесте щипать бывших.

И вправду не стоит.

Жизненный опыт подсказывал, что в этом случае можно отхватить от обеих.

— Те самые, — сказала Ульяна. — Ты мышей не боишься?

— Вообще-то боюсь. Но нормальных.

Мышиная империя начиналась за дальней дверью. То есть сперва пришлось спуститься в подвал, где Элеонору встретил гроб, окружённый мониторами.

Правда, к этому она отнеслась довольно спокойно, огляделась и сказала:

— Что ж, всегда ценила сочетание традиций и современности…

И прошествовала дальше.

Ну вот, а у дальних дверей замерла, разглядывая мышиный дозор. Мыши с прошлого раза стали крупнее, чешуя их поблескивала в электрическом свете ламп, а ещё поблескивали наконечники копий, которыми мыши были вооружены.

И шлемы поблескивали тоже.

Такие вот, маленькие, но вполне настоящие. Щитам Данила почти и не удивился. В конце концов, если есть Империя, копья и шлемы, так почему бы и щитам не быть.

— А этих?

— А это ненормальные мыши. Почему-то бояться не выходит.

— То есть? — Никита помахал мышам рукой, но стража осталась неподвижна. — Погоди, ты боишься пушистых серых крохотулек, но вот эти, в чешуе и броне тебя не пугают?

— Они стильные, — ответила Элеонора как-то растерянно. — И вообще не похожи.

— На мышей?

— Ни на что. А мы чего ждём?

— Гонца, — пояснил Игорёк, наклоняясь. Перед стражей возникла мышь, шлем которой украшала красная щётка. Она вышла вперёд и что-то громок пропищала. — Тут всё-таки суверенное государство начинается…

— Знаешь, Тараканова, — Элеонора присела на корточки. — Раньше ты мне казалась редкостной занудой.

— Я? Тебе? А сама?

— У меня была цель, хотя я как раз предпочла бы быть занудой. Но я не о том. Я ошиблась в прогнозе. Человек, у которого в подвале суверенное государство чешуйчатых мышей не имеет морального права на занудство.

— Прозвучало занудно, — влез Никитка. — Лысый, вот хватит выпендриваться!

— Пи! — пискнул мышиный центурион обиженно.

— Хорошо. Гай Юлий Лысый, хватит выпендриваться! Так лучше? Их император опять чего-то не того начитался… их всех разбили на центурии.

— Пи-пи!

— И они отрабатывают навыки слаженного ведения боя, чтобы в момент истины встать сплочённо плечом к плечу…

— Ага, — только и выдала Элеонора. А потом поклонилась и сказала: — Рада приветствовать вас, Гай Юлий… Лысый?

— Пи, — кивнул мыш и лапой махнул.

— У него шерсть на боку не росла. И кусок хвоста кот отгрыз. Раньше. Ну, когда он был обычной мышью. И теперь там брони нет, а хвост тоже не отрос.

— Ужасно…

— Пи! — мыш ударил себя в грудь.

— Он уверен, что истинная сила воина не в броне и хвосте, но в храбрости духа!

— Совершенно с вами согласна… а гонец скоро придёт?

— Уже, — Никита почесал себя за ухом. — Слушай, Игорёк, я тут чутка обернусь, ладно? А то мне с Вилли неудобно общаться будет… ты это…

— Только не блевать!

— И не собирался. А ты мог бы и не поминать. Я ж не специально так-то… дамы, отвернитесь…

— Пи-пи, — мыш подошёл к Элеоноре и коснулся туфельки. — Пи…

— Я не понимаю!

— Я тоже,