Оракул с Уолл-стрит 8 - Алим Онербекович Тыналин

* * *

Частный клуб «Метрополитен» на Пятой авеню. Место, где американская элита обсуждает судьбы мира за бокалом виски, запрещенного для простых смертных. Именно здесь я решил провести свой маленький театральный спектакль с Барухом в главной роли.

Устроить «случайную» встречу с одним из самых занятых людей Америки оказалось проще, чем ожидалось. Барух, как и большинство финансистов, имел привычку появляться в клубе по четвергам около шести вечера, время священного ритуала обсуждения недельных итогов с коллегами.

Я прибыл на полчаса раньше и занял стратегически важный столик в библиотеке. Тихое место с хорошим обзором, где можно разложить документы и притвориться глубоко погруженным в работу.

Поддельный меморандум военного ведомства лежал среди настоящих бумаг. Выглядел абсолютно органично в компании счетов, деловых писем и финансовых отчетов.

В половине седьмого Барух появился в дверях библиотеки, элегантный как всегда, с тростью из черного дерева и безупречно выглаженным костюмом. Увидев меня, он широко улыбнулся, улыбкой человека, искренне радующегося встрече с другом.

— Уильям! — он подошел к моему столику. — Какая приятная неожиданность. Работаете в столь поздний час?

— Барнард! — я поднялся, протягивая руку. — Пытаюсь разобраться с этой горой бумаг. Правительственные контракты требуют такого количества документооборота, что скоро придется нанимать отдельного клерка только для их обработки.

Барух с интересом взглянул на разложенные передо мной документы. Его глаза на мгновение задержались на бланке военного ведомства, именно то, на что я и рассчитывал.

— Военные заказы? — спросил он, присаживаясь в кресло напротив. — Надеюсь, ничего связанного с той нестабильностью, которая творится в Европе?

— Частично, — ответил я с видом человека, который не хочет вдаваться в подробности. — Правительство проявляет повышенный интерес к нашим промышленным возможностям. Особенно в области авиации.

Это правда, администрация Гувера действительно уделяла внимание развитию авиационной промышленности. Но именно эта полуправда делала мою ложь более убедительной.

— Авиация, говорите? — Барух наклонился вперед с неподдельным интересом. — Интересная отрасль. Будущее принадлежит тем, кто первым овладеет воздушным пространством.

— Абсолютно согласен. — Я небрежно перелистал несколько страниц, позволив ему заметить печать «Конфиденциально» на поддельном меморандуме. — Некоторые разработки просто поражают воображение. Если даже половина из того, что планируется, будет реализована, американская авиация получит решающее преимущество.

Барух кивнул, но я заметил, как его взгляд снова скользнул по документам. Любопытство — слабость даже самых осторожных людей.

— Простите, Барнард, — сказал я, поднимаясь из кресла, — природа зовет. Не присмотрите за бумагами? В клубе, конечно, воровать не принято, но эти документы… скажем так, некоторые правительственные секреты лучше держать под присмотром.

— Разумеется, — ответил Барух. — Идите спокойно.

Я направился к выходу из библиотеки, но задержался в коридоре, прислушиваясь. Через несколько секунд услышал тихий шорох бумаги, звук, который может издать человек, осторожно перелистывающий документы.

В уборной я провел ровно четыре минуты, достаточно, чтобы внимательный человек мог изучить одностраничный меморандум, но недостаточно, чтобы это выглядело подозрительно. Вернувшись, я обнаружил Барруха в той же позе, но с выражением легкой задумчивости на лице.

— Извините за задержку, — сказал я, собирая бумаги. — Эти правительственные дела не терпят отлагательств.

— Конечно, конечно, — ответил Барух, но я заметил, что его голос звучит чуть более рассеянно, чем обычно.

Мы провели еще полчаса в светской беседе о состоянии рынков, перспективах европейской экономики и планах администрации Гувера. Барух обаятелен как всегда, но я ощущал некую натянутость в его манере, словно часть его внимания занята чем-то другим.

Расставаясь у выхода из клуба, он пожал мне руку и сказал:

— Уильям, было приятно встретиться. Надеюсь, ваши правительственные проекты принесут пользу стране.

— Безусловно, Барнард. А ваши европейские связи, надеюсь, помогут укрепить международное сотрудничество в правильном направлении.

Это была едва заметная проба, намек на его контакты с европейскими финансистами. Барух лишь кивнул с неопределенной улыбкой.

Выходя на Пятую авеню, я чувствовал странную смесь удовлетворения и беспокойства.

Наживка заброшена. Теперь оставалось только ждать, клюнет ли рыба.

И надеяться, что в процессе проверки друга я не потеряю не только союзника, но и собственную веру в то, что в этом мире еще остались люди, которым можно доверять.

Впрочем, в финансовом бизнесе паранойя часто оказывается более надежным советчиком, чем оптимизм. Даже если это паранойя по отношению к друзьям.

Глава 25

Правда и ложь

Организовать слежку за одним из самых известных людей Нью-Йорка — задача, требующая определенной изобретательности. Нельзя просто поставить человека с газетой на углу улицы, когда объект наблюдения знаком половине финансового квартала и имеет привычку замечать детали.

— О’Мэлли, — сказал я, вызвав ирландца в свой кабинет на следующее утро после встречи в клубе, — мне нужна твоя помощь в деликатном вопросе.

О’Мэлли был одним из тех людей, которые умеют растворяться в толпе, несмотря на внушительные габариты. Бывший докер, ставший моим неофициальным начальником службы безопасности, он обладал удивительной способностью быть незаметным, когда это требовалось.

— Слежка? — он сразу понял, о чем речь. — За кем?

— За Барнардом Барухом.

О’Мэлли присвистнул:

— Серьезная мишень, босс. А что конкретно нужно знать?

— С кем встречается, куда ездит, кто его посещает. Особенно интересуют европейцы. Высокий мужчина лет сорока пяти, седеющие волосы, дорогая одежда. Возможно, представляется как мистер Вольф.

— Сколько людей можно задействовать?

— Троих. Если больше, привлечем внимание. Меньше — упустим детали. Работать в сменах, дневное наблюдение — обязательно. И, О’Мэлли, никакой самодеятельности. Только наблюдение и фиксация.

Первые результаты пришли уже к вечеру. О’Мэлли явился с блокнотом, исписанным его размашистым почерком.

— Интересный был день у мистера Баруха, — сказал он, устраиваясь в кресле напротив моего стола. — Утром обычные дела — офис, встречи с клиентами, обед в «Уолдорф-Астории» с сенатором из банковской комиссии.

— А потом?

— А потом стало любопытно. В три часа дня к его офису подъехал черный «Паккард», тот самый, который вы видели раньше. Из машины вышел мужчина, подходящий под ваше описание.

Я почувствовал, как учащается пульс. Значит, контакт состоялся. Быстрее, чем я ожидал.

— Сколько времени продлилась встреча?

— Тридцать семь минут. Мой человек засек по часам. Европеец вышел с портфелем, тем же, с которым пришел, но Джонни заметил, что портфель выглядел более полным.

Классический способ передачи документов. Приходишь с