Черные ночи - Геновева Димова

— Помогите! — вопил Карайванов. — Помогите, я вас озолочу!

Его речь прерывали громкие рыдания, которые совершенно не шли бывалому контрабандисту.

Асен ждал, что кто-то из приспешников Карайванова прибежит узнать, в чем дело: наверняка же периметр охраняли не только те двое, погибшие, судя по крикам, от рук кикиморы. Для такого параноика, как Карайванов, было естественно собрать здесь всю свою банду.

Но никто не пришел. Все его люди были либо мертвы, либо сбежали — и кто мог их винить? Вот что бывает, если окружить себя алчными и отчаянными людьми. Они вряд ли рискнут своей головой, чтобы спасти вашу.

— Помогите! Спасите!

Асен и Косара не могли прийти ему на помощь, как бы тот ни умолял. Асен — потому что все еще томился в ловушке чар, а Косара — потому что Карайванов украл ее магию и сжимал в кулаке ее тени. Контрабандист сам навлек на себя свою погибель.

Но вдруг Асен почувствовал, как заклинание ослабевает. По мере того как жизнь Карайванова утекала прочь, его магия теряла силу. Сначала Асену удалось пошевелить кончиками пальцев. Затем он открыл рот и прошептал:

— Косара?

Поверх кровавой сцены на полу он встретил ее взгляд и понял: Косара, даже будь у нее магия, не стала бы вмешиваться. Она дала обещание Боряне и не собиралась его нарушать.

Медленно, вопреки сопротивлению мускулов, Асен опустился на колени рядом с контрабандистом. Боряна все еще сидела на Карайванове, не спеша роя путь к сердцу. Запах свежей крови ударил Асену в ноздри, и ему пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы он не ударил еще и в голову. Ему нельзя обращаться.

— Расскажи секрет строительства Стены, и я тебе помогу, — хрипло сказал он.

Карайванов не колебался:

— Ключ в кольце! Просто возьми кольцо!

То самое бриллиантовое кольцо, которым Карайванов наказывал своих приспешников? То самое, котором он разбил Соколице губу?

Асен попытался снять перстень с пальца, но Карайванов покачал головой:

— Не то!

На его мизинце, рядом с огромным бриллиантом, было второе кольцо, старое и в разводах патины, сделанное, судя по всему, из простой латуни. Сняв его, Асен заметил гравировку на внутренней стороне: «Собственность мастера Климента».

— Как им пользоваться?

— Ты знаешь книгу?.. — Хрипы Карайванова становились все более тихими. — «Магус Либер»? Используй на ней кольцо!

— Константин, у меня уже не осталось терпения. Как?

— Просто проверь! Я не знаю, как это работает! Я что, похож на ведьму?

— Конечно нет, — пробормотала Косара себе под нос.

— Помоги мне! — снова крикнул Карайванов. — Ты обещал!

Асен сунул кольцо во внутренний карман пальто, застегнул его, а затем встал, отряхивая колени:

— Я соврал.

Его обещание Боряне значило гораздо больше, чем обещание Карайванову.

Глаза Карайванова расширились: он понял, что помощи не будет. Он снова открыл рот, чтобы умолять или угрожать, но кикимора ударила его, и с его губ сорвался лишь болезненный стон.

Казалось, Асен вовремя забрал кольцо. Мгновение спустя контрабандист от боли потерял сознание. Без его криков в подвале воцарилась тишина, только влажно чавкали когти кикиморы, впившиеся в грудь Карайванова. Асен мог поклясться, что видел белеющее среди крови торчащее ребро.

Он хотел отвернуться, но знал, что ему нельзя трусить. Он наблюдал, как Боряна сунула руку в окровавленную глубину грудной клетки Карайванова. Вытащила сердце и торжествующе воздела над головой. Пурпурно-красное, как свежая гематома, оно медленно билось и капало кровью на лицо Боряны.

Кикимора распахнула рот так широко, что вывихнула бы челюсть, будь она человеком. Затем она вгрызлась в сердце, точно в яблоко, и сразу откусила большой кусок. Асен чувствовал: это зрелище будет являться ему в кошмарах еще долгие годы, как и смерть Боряны.

Пока кикимора с довольной улыбкой жевала сердце, тело Карайванова содрогнулось на полу — и затихло. Кулак, стискивающий теневые бусины, ослаб, те снова покатились по полу.

Косара, явно ждавшая именно этого, тут же бросилась подбирать их. Она бормотала что-то себе под нос и катала тени между пальцами, пока они не окружили ее черным туманом.

Насытившись, кикимора взглянула на Асена. Ее яркие глаза контрастировали с темной кровью, залившей лицо. Она проглотила последний кусок и встала на колени, пошатываясь.

— Ну уж нет! — Сжав кулаки, Косара очутилась между Асеном и кикиморой.

Не отрывая глаз от Асена, Боряна с такой силой ударила ее по щеке, что Косара пролетела через весь подвал и врезалась в стену. На ее коже расцвели три кровавые полосы.

Но Косара, выругавшись, снова встала…

— Постой, — сказал Асен.

Он четко видел нежность в глазах Боряны. По крайней мере, надеялся, что не воображал себе этого.

Боряна сделала к нему еще шаг, медленно, словно он был зверем, которого она пыталась не спугнуть. Когда он не отодвинулся, она осмелела. Замерла на расстоянии волоска от него, и их носы почти соприкоснулись.

Она наклонилась. Ее губы, покрытые запекшейся кровью, коснулись его губ.

Они стояли так еще секунду. Асен слишком боялся дышать, а Боряне дыхание было без надобности. Наконец она отстранилась, все еще глядя на него теми самыми глазами, которые он так любил… и, не сказав ни слова, растаяла.

Он моргнул. Боряна исчезла, только тепло ее поцелуя сохранилась на его губах, и запах крови все еще витал в воздухе.

— Какого хрена… — пробормотала Косара.

Асен коснулся своего рта. Кончики его пальцев покраснели от крови.

Он посмотрел на тело Карайванова на полу. Надо же, какой тот маленький! Словно ребенок, завернутый в огромную шубу.

Косара опустилась на колени у тела и осторожно возложила маску Маламира на его лицо. Секунду спустя труп стал похож на труп Маламира.

— Зачем? — спросил Асен.

— Чтобы матери было кого хоронить.

— Понятно. — Асен указал на ее покрасневшую щеку. — Ты в порядке?

Косара провела рукой по трем порезам:

— Я в порядке. Раны не глубокие, просто царапины. Нам нужно выбираться отсюда. Мы оба в его крови.

Асен кивнул, но уходить не спешил.

— Асен? — сказала Косара.

К счастью, она не спрашивала, все ли в порядке с ним, потому что он все равно не знал, что ответить.

Вот и все. Смерть Боряны отомщена. Самый известный контрабандист Чернограда мертв. Асен думал, что ощутит бесконечное счастье, но вместо этого пришло чувство опустошения.

Но затем рука Косары нашла его руку. Карайванов и Боряна мертвы, зато он все еще здесь, и Косара тоже. В конце концов он отыскал в себе пусть не счастье, зато дикое желание покинуть этот затопленный кровью подвал.

— Идем, — сказал он и потянул ее к двери.

* *