Черные ночи - Геновева Димова

— И пока мы собираемся с силами, люди продолжат умирать. Нет. Это будет завтра.

У Асена пересохло в горле, и он сглотнул. Стена рухнет завтра. Монстры смогут свободно опустошать Белоград — город, который он все еще считал своим домом.

— А что же с Белоградом? — спросил он напряженно.

— Предупредим жителей. Убедимся, что все сидят по домам, пока все не кончится. Если мой план сработает, дело займет всего несколько часов.

— А если не сработает?

— Тогда мы умрем, так что не все ли равно?

30

Косара

Тени не умолкали. Их бормотание наполняло голову Косары, пока та пыталась сосредоточиться на чтении «Магус Либер». Краем глаза она видела разные версии Змея, вырванные из их воспоминаний, — его одежда менялась, но лицо оставалось таким же, каким она его помнила. Бледным и совершенным.

Она игнорировала все это: голоса, видения, стук собственного сердца. Пыталась игнорировать и Асена, с хмурым лицом читающего у очага. У нее слишком много работы, слишком много шагов в придуманном ею плане, слишком много шансов, что все пойдет не так.

Сначала она убедится, что верно подготовила ритуал, который разрушит Стену, точно следуя записям мастера Климента. Затем она перепроверит руны для магического круга, похожего на те, в которых она пленила Боряну и Ламию. Раз круг продержался достаточно долго, чтобы сдерживать кикимору, значит, истово надеялась Косара, он продержится и в противостоянии с одним из самых могущественных чудовищ.

Наконец, ей нужно зачаровать пару обручальных колец. Эту идею она подсмотрела у Боряны. Как знал, вероятно, сам мастер Климент, кольца идеально подходят для плетения заклинаний: круг символизирует вечность, а обручальные имеют наибольшую силу. В таинстве брака живет глубокая древняя магия, привязывающая одного человека к другому.

Косара выудила из кармана два кольца, которые прежде хранились в маминой шкатулке. Они были одинаковы, два простых серебряных обруча: на одном написано имя ее матери, на другом — отца.

Чудо, что она не переплавила их в серебряные пули за годы, прошедшие со смерти родителей. Она всегда была сентиментальной дурочкой. Иногда это приносило пользу.

Косара быстро спрятала кольца в карман, пока Асен не увидел и не начал задавать вопросы. Он и так словно не в своей тарелке. Какой реакции на смерть Карайванова ожидала от него Косара — счастья? Облегчения? Вместо этого Асен явно терзался чувством вины.

Сама Косара радовалась смерти Карайванова. От него давно следовало избавиться. А еще лучше она себя почувствует, когда Змея постигнет та же участь.

Асен спрашивал: кто она такая, чтобы решать, кому жить, а кому умереть. Будто бы у нее есть выбор! Что еще она может? Наблюдать, как царство монстров поглощает Черноград, прежде чем для них обоих наступит небытие, или бежать, как предлагала Вила?

Кто-то должен уничтожить Змея. Кто, если не Косара? Это ведь она заперла его в Стене, это ее ответственность. Она — ведьма с двенадцатью тенями. Годами она мечтала избавить свой город от монстров, и теперь наконец у нее достаточно могущества.

Хуже было бы не сделать ничего.

Каким-то образом сквозь постоянное бормотание теней она услышала смех Змея, звенящий в ушах. «Ты идешь за мной, моя маленькая Косара? — спросил он елейно, и это прозвучало столь… ощутимо, что, казалось, его запах разнесся по комнате. — Ты всегда тосковала вдали от меня, не так ли?»

Косара с усилием сосредоточилась на диаграмме в «Магус Либер», чтобы не думать, не видеть те версии Змея, воссозданные тенями перед внутренним взором. Все эти версии — не более чем призраки прошлого.

Змей в ловушке. По крайней мере сейчас, по крайней мере до завтра; он не мог причинить ей вреда.

«Я жду, Косара. Я жду тебя…»

— Заткнись. — Она поняла, что сказала это вслух.

Асен бросил на нее взгляд поверх своей книги. В отличие от Косары, он корпел не над древним томом, а сел за вторую часть серии «Любителей монстров» под названием «День наслаждений с ненасытным волколаком», и до сих пор лишь приподнятая бровь выдавала то, что он думал о сюжете.

— Он снова разговаривает с тобой?

— Кто?

Косара прекрасно знала, кого имел в виду Асен: только при упоминании Змея у него возникал этот убийственный взгляд, а еще только Змей был частым гостем в голове Косары.

— Змей, — уточнил Асен. — Он разговаривает с тобой?

— Не разговаривает он со мной, — сказала Косара, делая вид, словно сама эта идея нелепа. — Он заперт в Стене. Как он может разговаривать со мной?

Рот Асена превратился в тонкую линию.

— За последние дни я наблюдал, как гигантский петух убил ведьму, а пекарь перегрыз горло курице. В этом городе возможно все.

— Не городи ерунды. Я нервничаю, вот и все. Нервничаю и с ног валюсь. — Она встала из-за стола и по привычке чуть не переступила через пустое место, где раньше находилась кикимора. — Нам обоим нужно немного поспать. Завтра будет долгий день.

Взгляд Асена метнулся ей за спину, как будто он искал призрак Боряны. Очевидно, не только Косара на мгновение забыла, что кикимора исчезла.

У Косары скрутило живот. Она правда ждала, что как только кикимора перестанет его преследовать, Асен забудет про свою жену? Такие вещи требуют времени.

— Кстати, я поняла, — попыталась она сменить тему, — что́ на сей раз изменили тени.

— О? — Он поднял брови. — И что же?

— Мизинец на левой ноге. Теперь он приятного оливкового цвета. А ноготь покрашен красивым розовым лаком.

— Зачем им это?

— Тени есть тени. — Косара пожала плечами. — Я уже и не пытаюсь понять, что ими движет.

* * *

Первое, что Косара и Асен сделали на следующее утро, — связались со всеми радиостанциями и газетами по обе стороны Стены, чтобы передать экстренное сообщение: ночью на город может напасть опасный монстр, «оставайтесь дома, будьте начеку!»

Конечно, у журналистов возникли вопросы, на которые Косара и Асен ответили, используя столько уклончивости и полуправды, сколько могли. Однако им поверили быстрее, чем ожидала Косара. В каком-то смысле она была благодарна Константину Карайванову за то, что он привил страх перед монстрами многим белоградцам.

К ее радости, Черноград внял ее предупреждению, и оставалось надеяться, что то же самое сделают и в Белограде. К обеду улицы заполнили люди, готовящиеся забаррикадироваться на неопределенный срок. В конце концов, у них большой опыт.

Время близилось к полуночи, когда они с Асеном шли через тихий город.