Простые истины - Андрей Александрович Васильев

Фирма с дурацким названием «Пестрый хвост» квартировала в порядком облезшем небольшом трехэтажном особнячке, где, судя по десяткам разномастных вывесок, кто только не ютился — и нотариусы, и изготовители визиток, и металлоремонт, и даже продавцы фейерверков.

— Давай-давай! — донесся до сотрудников отдела громкий окрик от здания, находящегося через дорогу, где, опять же судя по вывеске, находился ресторан с амбициозным названием «Вершина мира». — Ногами шевелим!

— О! — усмехнулся Морозов. — Смежники работают. Кого-то серьезного, видно, прихватили.

И верно — по широкой ресторанной лестнице, в окружении десятка затянутых в черное рубоповцев с автоматами наизготовку, спускались три человека, с руками, заложенными за головы и очень грустными лицами. Путь их лежал к фургону с маленькими окошками, закрытыми решетками и гостеприимно раскрытыми задними дверцами.

— Головами не вертим, загружаемся, — отдал команду один. — Экипаж подан. Поедем покатаемся!

Что скрывать — выглядело происходящее внушительно, на секунду Олег даже подумал, что, наверное, он бы тоже хотел вот так нести правосудие на улицы города. Собственно, нечто подобное ему нет-нет да и рисовалось в мечтах, еще тогда, когда он заканчивал институт. Это, бесспорно, была та самая настоящая работа для настоящих мужчин. Впрочем, будучи по складу характера реалистом, он изначально понимал, что вряд ли подобное возможно. Хотя бы потому, что ему первичный отбор в такое подразделение не пройти. Ну сколько раз он подтянется? Семь? Десять? А там вроде пятьдесят надо. И в армии он не служил. К тому же знающие люди рассказывали, что и в РУБОПе, и в вышедшем из него СОБРе есть хорошая традиция, та, по которой все ветераны подразделения в спортзале новичков на навыки рукопашки проверяют. Проще говоря, по очереди, один за другим, претендента ногами и руками долбят без малейшей жалости. Устоишь на ногах, не запросишь пощады, даже когда кости хрустят — станешь одним из бойцов известного всей стране подразделения МВД. Дашь малейшую слабину — все, иди с Богом, ты тут не нужен. Не твое это.

Олег, опять же, про себя все знал и понимал, что ему против вот таких парней на татами двух минут не простоять. Да и болевой порог у него низкий, с ним ничего не поделаешь, и здесь ни одно самолюбие с упертостью не поможет.

— А ведь прав Командор, — задумчиво произнес Морозов, глядя, как задержанную троицу по очереди пакуют в фургон. — Реально гайки, похоже, затягивают. Явно не самые простые пассажиры. На одежду вон той парочки обрати внимание — не кожанки, что «пехота» носит, посерьезнее вещички. Может, они вообще не из братвы, а какие-то банкиры, что деньги от крови отмывают.

Что да — то да. Двое задержанных, довольно молодые еще люди, одеты были, как говорила бабушка Олега, «с иголочки». Мало того — у Ровнина даже мелькнула мысль, что светлое пальто одного из них, того, который был пониже, хорошо сочеталось бы с костюмом, который ему Францев подарил. В таком, наверное, всю осень можно ходить без особых проблем и выглядеть нормально, а не как сейчас. А может, даже и зиму, тем более что по рассказам Ревиной она в Москве больше сырая, чем холодная. Одно плохо — нет у него денег на такую красоту. И вряд ли в обозримом будущем они появятся.

Двери фургона захлопнулись, он чихнул выхлопной трубой не тише, чем отдельский микроавтобус, и последовал за ЛИАЗом, в который перед тем загрузились рубоповцы.

— И куда их теперь? — спросил у коллеги Олег, глядя вслед машине, в которой уезжало такое красивое и недоступное пальто.

— Поди знай, — пожал плечами тот. — Может, в местный отдел, к следакам, которые это «маски-шоу» и заказали, может, на Серпуховку, к «экономистам» в ГУЭП… Точнее, теперь в ГУБЭП, их же переименовали. Ну или на Шаболовку, к себе, в главный штаб. В первом и втором случае этим троим следует Богу свечки поставить, потому что, считай, легко отделались. В третьем… Тут прогнозы строить не стоит, по-разному может сложиться. Знаешь, как в определенных кругах говорят?

— Как?

— Круче солнцевских только шаболовские. А солнцевские, Олежка, на Москве сильно крепко стоят, двести стволов влегкую выставить могут. И завязки у них на разных уровнях будь здоров какие, много кто за них в случае чего вписаться может. Понимаешь, о чем я? И о ком?

— Ну да, — кивнул юноша. — Хорошего только в этом нет ничего. Хотя то, что наших так боятся, — это здорово. Значит, не все так плохо.

— Согласен, — подтвердил Александр. — Ладно, лирика это все. Задалась у коллег охота — славно. Теперь, глядишь, и нам повезет. Где тут эти любители попугаев обитают?

Офис «Пестрого хвоста» обнаружился на втором этаже и представлял собой каморку размером в два десятка метров и даже без окна. Мало того — чуть запоздай оперативники, и никого бы они в нем не застали, поскольку кудрявый молодой человек, закрывавший ключом дверь, явно покидал свое место работы с тем, чтобы больше сюда не возвращаться, о данном факте свидетельствовала стоящая рядом с ним массивная картонная коробка, набитая всякой всячиной вроде канцелярских товаров и каких-то дипломов в рамках.

— Далеко собрался, родной? — задушевно поинтересовался у него Морозов, а после по-дружески, легонько стукнул кулаком в плечо. — А?

— Я? — В глазах торговца живым товаром мелькнул сначала испуг, а после невероятная печаль от осознания того, что ему всего ничего не хватило времени на то, чтобы отсюда смыться. — По делам. А вы кто?

— А мы кто? — чуть шутовски осведомился у коллеги Александр. — Олежка, как ты полагаешь?

— Головная боль, — в тон ему ответил Ровнин, — причем твоя, кудряш. Сильная-сильная.

— Но, возможно, не очень долгая, — перехватил инициативу Морозов. — Правда, только при том условии, что ты, дружок, окажешься мальчиком неглупым и сговорчивым. Ты же такой?

— Я такой, — забормотал молодой человек, затоптавшись на месте. — Такой-такой. Только денег сейчас нет. Ну нет! Совсем! Да, знаю, мы должны были заплатить вам еще на той неделе, но у нас партия товара буквально вчера пришла, мы еще не успели ее распродать. Я же в пятницу с вашим старшим созванивался, с Бобром. Все объяснил, он сказал плюс пять процентов от суммы, я согласился. Вы с ним свяжитесь, он подтвердит.

— Бобры добры, — приобнял его за плечи Саша,