Простые истины - Андрей Александрович Васильев

Если на чем горячем прихватить — тогда да, смысл может быть. А при других раскладах… Пустое. Хотя наведаюсь я к нему завтра непременно, там глазами посверкаю, скрытыми угрозами покидаюсь. И Баженова завтра с собой захвачу, в этой мизансцене он будет более чем уместен. Режиссер, который все это действо организовал, подобного визита точно ждет, вот пусть его и получит. В любую игру можно играть вдвоем, и в эту тоже. Так вот и Березай.

— Чего?

— Березай. В твоем случае — станция «Вылезай». И завтра на работу не опаздывай, Морозов тебя ждать не станет. Да, Славке скажи, что он со мной едет, потому пусть даже не думает скрыться в неизвестном направлении, а потом рассказывать байки о встрече с агентурой.

«Четверка», скрежетнув на прощание не пойми чем, отбыла в осеннюю хмарь, Ровнин проводил ее взглядом и подумал о том, что, наверное, теперь уже точно не стоит рассказывать Францеву о договоре, что он заключил с Арвидом. Во-первых, потому что у Аркадия Николаевича и без того головой боли хватает, во-вторых, потому что момент окончательно упущен. И, что странно, почему-то от осознания данных фактов ему стало легче, некий камень с души упал. Наверное, потому что исчезла ситуация выбора, когда надо было решать, как именно поступить. А теперь все стало ясно и понятно. Ну да, по-прежнему он сомневался в верности своего выбора, но раз уж ничего не изменишь…

Дома было душно и жутко пахло жареным луком, настолько, что юношу чуть не замутило.

— О, пропащая душа заявилась, — донесся до Олега голос Баженова, а после и он сам появился в дверном проеме, причем из одежды на нем традиционно красовались лишь жеваная тельняшка и сатиновые семейники. Ровнина поначалу подобный домашний наряд соседа по квартире слегка напрягал, но после он к нему привык, решив, что когда лето с его жарой кончится, то и Славян, глядишь, гардероб дополнит хотя бы «трениками». Увы, но его надежды не оправдались. — Тебя где нелегкая носила?

— Да с Францевым ездил, — расплывчато ответил юноша. — Слушай, ты чего такое готовил? Дышать же нечем!

— Картофан с луком жарил, — бодро ответил Славян. — Вернее, лук с картофаном. Когда картофелины две, а луковицы три, то, наверное, так правильнее говорить.

— Так купил бы побольше! Или лень было сходить?

— Нет денег — нет хавки, — философски ответил его сосед.

— Как нет денег? — изумился Ровнин. — Нам же только-только премию выдали?

— Это да, — подтвердил Баженов. — Но мы с тобой на что ее решили употребить?

— На что?

— «Пилот» купить. Верно?

— Я ничего такого не решал, — поправил его Олег, — так что ни фига не верно.

— Ты, Олежка, подписался под этой идеей, — возмутился Славян. — Тогда, в кабинете Командора. Я тебе говорю — если зуз не хватит, то добавишь. Ты башкой кивал? Кивал. Ну и все. Добавил.

— Да не кивал я! — рявкнул Ровнин. — Не было такого!

— Было. — Баженов удалился в комнату, но через пару секунд вернулся обратно, причем теперь на нем красовалась светло-коричневая зимняя кожаная куртка со светлым добротным воротником, на который пошла овечья шерсть. Правды ради, выглядел пресловутый «пилот» на самом деле здорово, даже с учетом того, что тельняшка и семейники в сочетании с ним смотрелись как минимум странновато. — Согласись — вещь? А?

— Вещь. — Олег подошел к шкафу, открыл створку и заглянул в палехскую шкатулку, ту самую, куда он накануне положил деньги, полученные от Францева. От не очень толстой стопочки, накануне радующей глаз, там осталось всего несколько купюр, да и те невеликого достоинства. — Блин, Славян! Ну как так-то?

— Олежка, это всего лишь деньги, — примирительно заявил Баженов. — Зато зимой будет чего надеть. Плюс инфляция. Она все равно бы все лавандосы сожрала, что твои, что мои. Считай — капиталовложение. Да этому «пилоту» сноса не будет, уж поверь! Он нас переживет. Что ты лыбишься? И меня, и тебя уже грохнут, а его те, кто после в отдел придет, донашивать станут. Я прямо специально завтра такой наказ Титычу дам. Он ничего не забывает. Пусть носят и нас добрым словом вспоминают.

— Ты не каркай! — снова завелся Ровнин. — Накликаешь еще беду. И не станет тебе Титыч помогать. Он тебя еще за летнее не простил. Ну, когда ты ему нахамил.

— А, ну да, — покивал Баженов. — Тогда Ленке скажу. Она-то нас наверняка переживет. Кстати — я там тебе жратвы оставил в сковородке. Не совсем же я скотина?

— Вообще-то совсем, — открывая форточку, не согласился с ним юноша. — Причем редкая.

— Не без того, — легко поменял свою точку зрения Славян. — Но ты надень эту цацу — и все сомнения уйдут!

— Давай, — согласился Олег, — раз уж деньги все равно заплачены. И сразу предупреждаю: носить на самом деле будем по очереди. Никаких «ну ты так сходи, мне просто надо» я ежедневно слышать не хочу!

— Говно вопрос. Ну что? Красава ты, Ровнин. Как по тебе шили! Это тебе не вчерашний костюм. Это — вещь!

Олег глянул в зеркало, что было вделано в дверцу немного покосившегося шкафа и, к немалому удивлению, отчего-то себе самому в «пилоте» не понравился. Вот в упомянутом костюме — да, ему было и комфортно, и приятно. А «пилот»… Он каким-то тяжелым оказался, дискомфортно в нем было.

Впрочем, Баженову он про это говорить не стал, прекрасно осознавая, что подобные откровения навсегда лишат его возможности пользоваться этой вещью. А зима — она скоро.

— Слушай, вы на таможне чего раскопали? — стягивая куртку, осведомился у Славяна Олег.

— Так, кое-что, — подтвердил тот, забирая шмотку и снова напяливая ее на себя. — Для начала — это точно василиск. Видел бы ты лицо таможенника, которого он на тот свет отправил. Жуть! Я много чего за последние годы повидал, но это, конечно, отдельная тема. Во, гляди — и со «стволом» идеально сидит!

Невесть когда Баженов успел добавить к своему скромному гардеробу наплечную кобуру, в которой находился макаров.

— Замечательно, — одобрил его действия Олег. — Ты продолжай про таможню, продолжай.

— А что там продолжать? Прижали мы одного кренделя, он сначала юлил, мол, я не я, знать ничего не знаю, животных