Матабар VI - Кирилл Сергеевич Клеванский

вызвал сдавленные смешки за столом Охотников, и немного заинтересованные взгляды от ковбоев, подошел к барной стойке. Усевшись на жалобно скрипнувший под ним стул, он выложил на стол один экс и десять ксо.

— Добрый день, — поздоровался юноша.

Бармен, немолодой мужчина с острым взглядом и такой же острой, худощавой наружностью, какое-то время молча разглядывал Арда. Видимо решал, что ему достать из-под прилавка. Амбарную книгу или ружье с обрезанным стволом — таким было проще пользоваться внутри помещений. Запах обоих этих предметов Ард безошибочно узнал бы, даже если прожил в Метрополии не один год, а десять.

— Есть на втором этаже, — выбор бармена пал, слава Спящим Духам, на пыльную, толстенную и столь же потрепанную, как и сама таверна, амбарную книгу. Проведя пальцем по строкам, бармен закончил предложение. — Бочка. Умывальник сломан. Если починишь, то один ужин за счет заведения. Деревянная кровать и тумбочка.

— А…

— Больше нет ничего, — резко перебил бармен.

Ардан видел, что из шестнадцати комнат, пустовало пять и, судя по графам в таблице, они были обставлены куда лучше, но… Здесь, на фронтире, не только Охотники могли с первого взгляда определить родословную своего собеседника. И карие глаза, о взгляд которых при неосторожном движении можно было легко порезаться, явно прочитали на лице Арда определенную часть его семейной истории.

Других комнат у бармена действительно не имелось.

Других… для Первородных и их ближайших потомков.

— Я от Балицкого, — решил попытать удачу Ардан.

— Друг его? — чуть прищурился бармен.

— Просто знакомый, — Арди не стал лукавить и пользоваться наукой Скасти.

Хозяин заведения сплюнул желтоватой, густой слюной в железную чашку.

— Повезло тебе, маг, — голос его звучал не то, чтобы грубо, но без особого радушия. — Иначе бы я забрал этот экс в уплату долга, который у Натана накопился за прошлый сезон.

И почему Ардан не был удивлен…

— Договор? — бармен вытер грязную ладонь о замасленный, такой же желтый, как и его слюна, фартук… что, наверное, все же сделало её немного чище.

— Хватит на неделю? — поспешил уточнить Ардан.

— Экса и десяти ксо? -все так же, с протянутой рукой, переспросил бармен. — С завтраками?

— Да.

— Шесть дней, но за горячую воду будешь доплачивать.

— Сколько?

— А ты чего такой въедливый, то? — сжимая кулак, бармен словно одновременно с этим и собственный голос сжал до такого состояния, что с его помощью подраться можно было.

— А я похож на человека, у которого печатный станок в шляпе спрятан? — не в тон, но без лишнего мандража, парировал Ардан.

Спасибо ковбоям и ферме Полского…

— Справедливо, но ты и на человека-то не сильно похож… — спустя секунду раздумий, кивнул бармен. — Бочка на семьдесят литров, так что… семь эксов за вечер.

— Четыре.

— Шесть или, маг, можешь забирать свой хабар и выметаться отсюда.

Кто-то счел бы это за грубость, но Ардан треть своей жизни прожил среди людей, которые именно так, в такой манере и такими же словами, изъяснялись на регулярной основе.

— По рукам, — Ардан сжал морщинистую, как наждачная бумага, ладонь бармена.

Тот тут же смахнул купюру с монеткой под прилавок, после чего покопался в шкатулке, откуда выудил небольшой ключ с биркой. Номер «12».

— Располагайся, маг, — отрывисто сказал бармен и вернулся к своим делам. Ардан же, забрав шляпу и саквояж, поднялся по лестнице, с каждым шагом угрожавшей открыть пасть и укусить его за щиколотку, прошел по коридору и какое-то время провозился у несносного замка. Тот все отказывался признать ключ своим, но, в какой-то момент, все же поддался.

Комната внутри оказалась даже теснее и куда изряднее пострадавшей от плесени, нежели та, что Ардан вместе с Цассарой занимал в Дельпасе.

Все, как и описал бармен, разве что забыл упомянуть, что соломенный матрас давно стал пристанищем целого семейства клопов и прочего гнуса. Особенно забавно на фоне запустения выглядели белые, вязанные занавески у небольшого окна.

— К хорошему быстро привыкаешь, — вздохнул Ардан, вспоминая их с Тесс квартиру на канале Маркова.

Поставив саквояж, он первым делом коснулся посохом дверного косяка. По тому протянулись стальные ниточки охранных чар, а юноша почувствовал, как в Красной звезде погасло два луча. Самый большой плюс фронтира — полное отсутствие стационарных защитных чар, генераторов и Лей-проводки.

Вторым, чем обеспокоился юноша, стал матрас. Арди, заранее предполагая возможную ситуацию, нарвал по пути нужной травы. Теперь же, размяв её в руках, он сжал кулаки и выдавил сок с пахучим, въедливым запахом на кровать. Затем на матрас, после на тумбочку и вообще смазал соком все, что находилось поблизости. А учитывая тесные границы, в которых, при желании, можно было дотянуться пальцами от стены к стене, все это не составило особого труда.

Через пару часов клопы сбегут отсюда, так что Ардану не придется примерять на себя маску чужого корма. Куда именно они денутся? Скорее всего в соседние помещения, но, увы, это уже не забота Арда, а владельца таверны.

Выглянув за окно, юноша не спешил разбирать вещи. Первым делом, что он бы сделал, если бы не скрывал свое удостоверение Черного Дома — направился бы в контору шерифа. Или сразу в городскую управу. Именно там он смог бы отыскать полезные, или хотя бы намекающие на истину, документы.

Но, будучи инкогнито, подобной привилегией воспользоваться не представлялось возможным.

С другой стороны, он все еще являлся чужаком в небольшом городке, которое не знали ни ковбои, ни охотники, да еще и магом, а вдобавок ко всему прочему — полукровкой Первородных.

Так что…

— Господин маг! — приглушенный перекрытиям и досками голос, не заставил себя ждать.

Но, что удивительно… женский голос. Ардан, не предполагавший, что Ларанд так скоро сможет его чем-то удивить, оставил саквояж и револьвер в комнате, забрав с собой только гримуар и посох, который заранее убрал в плотный чехол.

Не прошло и пятнадцати минут с момента, как он начал обрабатывать комнату от клопов, так что в столь скором визите ничего удивительного не заключалось. Чего не скажешь о голосе. И его половой принадлежности.

Спустившись по лестнице, Ардан миновал безучастного бармена и лишь слегка заинтересованных происходящим посетителей, после чего оказался на улице. Дул сухой, жаркий ветер. Он нагло вздымал клубы дорожной пыли, которая тут же находила свое пристанище на седельных сумках.

Перед таверной, около коновязи,