Фантастика 2025-148 - Анна Сергеевна Платунова

– Шад, скажи мне, что это не твои натворили, - начала я с главного.

– Это не мои натворили, - повторил он, поднимая на меня взгляд. - А что случилось?

– А ты как будто не догадываешься!

Я подошла ближе, разглядывая мужчину и недовольно хмурясь увиденному. Короткие волосы были еще сильнее взъерошены, чем обычно, под глазами залегли тени, а на лбу – хмурая складка. Похоже, этой ночью мой шайтар не спал. Но говорить ему что-то по этому поводу не стала, только вручила кофе. Вряд ли у него было время и возможность побаловать себя любимой приторной гадостью.

– Ты лучшая, – улыбнулся Шад, отложил бумаги в сторону и, взяв у меня стакан, выразительно похлопал ладонью по бедру.

– Я знаю, - ответила с достоинством, принимая приглашение. Ну в самом деле, не сидеть же на холодном камне, когда есть прекрасная альтернатива! – Не уходи от вопроса.

– Эльфы это, – вздохнул он и пригубил содержимое стакана, блаженно прикрыв глаза. Слизнул с губы белую пенку, и мои мысли попытались соскользнуть совсем не туда, куда следовало. Пришлось спешно отводить взгляд, от соблазна подальше. - Взрывов планировали два, второй мы успели предотвратить. Ты список погибших видела?

– Где бы я его взяла?

– Да, прости, официально же не объявляли… Убиты Чинара Αфалай и её брат, Чайдар.

Я только и сумела, что тихо ругнуться себе под нос и теснее прижаться к своему шайтару, покрепче вцепившись пальцами в сцар на его груди.

Может, это даже к лучшему, что Шад настолько откровенно в оппозиции нынешней власти и эльфы прямо называют его врагом. Да, дeло опасное, но всё равно как-то честнее и понятнее всё. Он хотя бы готов к удару и осторожен. Я надеюсь. То есть хочу верить, что он понимает, что делает, и сохраняет осторожность, когда вопреки здравому смыслу является встретиться со мной.

Афалай – старый, уважаемый род. Формально Чайдар, занимавший пост заместителя министра обороны, был его главой, по факту – род возглавляла Чинара, имевшая большое влияние во Внешнем Своде, хотя и занимала там невысокую должность. Она была прекрасным аналитиком и очень умной женщиной, которую мы были бы рады видеть на посту главы этого ведомства. И она, и он были достаточно осторожны в высказываниях и контактах, оба мечтали о сильном и независимом Кулаб-тане.

А ещё Чайдар был другом детства Шада. Сейчас они, насколько я знала, общались мало, это было попросту опасно для Афалая, но тёплые отношения сохранили.

А ещё у них была мать, Шаббо Афалай. Старая шаманка, которая передала бразды правления старшей дочери, понимая, что сама не в силах терпеть и идти на компромиссы. Жёсткая, даже жестокая шайтара. В горе она не будет плакать, она будет мстить. Должно быть сейчас она в ярости, и не хочется представлять, чем аукнется остроухим её потеря.

Я хотела спросить, зачем это могло понадобиться эльфам, не от простой же мстительности, но и сама почти сразу нашла ответ на этот вопрос: налаженные и тесные связи Чайдара с гномами по направлению его ведомства не афишировались, но и особым секретом не были. Видимо, до чего-то они уже почти договорились с соседями.

– Прости. Я не знала.

– Глупости, – отмахнулся он, поцеловав меня в макушку. - Ещё не хватало тебе передо мной извиняться за всякую ерунду.

Некоторое время мы так и просидели: Шад не спеша цедил свой кофе, а я слушала ладонью размеренное биение его сердца и грелась. В голове было тоскливо и пусто. У меня давно уже нет никаких иллюзий на этот счёт, я прекрасно знаю, что политика – дело грязное. Я даже в юности не была такой же непримиримо-идеалистичной, как, например, Табиба, и понимала, что в мире очень много неоднозначных вещей. Не всегда и не все проблемы можно решить дипломатическим путём, все порой прибегают к жёстким или даже незаконным мерам. Гномы вон семнадцать лет назад волнения у себя подавляли очень суровыми методами. Да и мы не лучше. И все остальные.

Вот только… Я не испытывала ненависти ни к одному государству или народу, но для того, чтобы не ненавидеть светлоликих, приходилось прилагать серьёзные осознанные усилия, постоянно напоминая себе о том хорошем, что делали их маги и учёные, и об эльфах вроде Берношаля. О том, что несколько кланов, забравших власть в свои руки, это еще не весь Абалон.

Потому что в моей картине мира имелась серьёзная разница между тем, чтобы уничтожить своего сбежавшего военного преступника или подавить в зародыше восстание, способное разорвать в клочья твою родную страну, и убийством совершенно посторонних разумных существ в стране, которая находится от твоей за полмира, ничем не способна тебе угрожать и всё, что тебе в ней нужно – это удовлетворение собственных непомерных экономических аппетитов.

– Ещё бы поспать пару часов, и я был бы абсолютно счастлив, - со смешком проговорил Шад. - Рассказывай, как аукцион, было что-то подозрительное?

– Сложно сказать, – вздохнула я и честно пересказала всё, что на этом аукционе произошло. – Я не уверена, что эти покупки могут что-то значить и что они действительно настолько подозрительные. Честно

говоря, меня сильнее всего смущает картина, но это точно не может иметь отношения к пропаже короны. Хочу вечером полистать журналы и каталоги, почему-то же мне та троллья ваза показалась знакомой! Может, удастся установить, откуда она взялась, а там и на организатора аукциона выйти…

– Зачем? - хмыкнул Шад.

– Любопытно, – я пожала плечами.

– Не понимаю, как вы отличаете эти черепки друг от друга. Надо же запоминать столько бесполезных мелочей! – с усмешкой проговорил он и добавил себе под нос: – По-моему, они все одинаковые...

– Не ворчи, я же не заставляю тебя зубрить периоды и технологии изготовления керамики по народам и регионам, - насмешливо отозвалась я и в утешение поцеловала его в висок, отчаянно борясь с другим искушением: на его верхней губе появился новый белый росчерк, на этот раз незамеченный самим Шадом. - Α у твоих как поиски продвигаются? Если вы их, конечно, после сегодняшнего взрыва не свернули.

– Не свернули, но тоже ничего определённого. Да ладно, предки с ней, c этой короной. В конце концов, она – просто старый кусок камня, даже если не найдётся, не такая уж большая трагедия. Мать, конечно, ворчать будет, но уж как-нибудь переживёт.

– Ты шутишь? - возмутилась я и