Сказания о мононоке - Анастасия Гор

когда в тёплых и изящных пальцах Странника согрелись её собственные, заледеневшие. Он сбежал по лестнице вниз, продолжив тянуть её за собой, и, со словами «Мы ненадолго, во внутренний двор» миновав пост не успевшего даже встрепенуться самурая, вытащил их на улицу. Вообще-то Кёко надеялась сегодня из башни больше не выходить, но Странник шёл слишком уверенно, чтобы она посмела ему перечить. А шли они, к счастью, в противоположную от места её падения сторону, в рощу, где слышался бой гонга и виднелись карминовые врата семейного святилища.

– Вот и они, – изрёк Странник после того, как обошёл вокруг одно из камфорных деревьев, обвязанных симэнава, по кругу, и ткнул пальцем в мелкие борозды на его стволе. Кёко к тому моменту не только уже закончила свой рассказ, но и успела сосчитать все соломенные верёвки и бумажные отрезы. Камфорное дерево то было настолько толстым и могучим, с пять рук в обхвате, что Страннику пришлось ощупать его всего, дабы отыскать эти отметины, которые он затем ей показал. – Видишь? Их оставила госпожа Акане. Так и знал, что речь об этом ритуале.

– Как ты вообще догадался, что она именно к этому дереву ходила?

– Потому что это симбоку – местное священное древо. А тот ритуал, который провела госпожа Акане, называется уси-но токи маири – «посещение храма в час Быка». Это проклятие на смерть. Помнишь, как одна из служанок сказала, будто мононоке в лесу видела и выглядел он как белёсый дух со светящейся головой и острыми зубами? То был никакой не мононоке, а Акане! Ведь чтобы проклятие сработало, нужно соблюсти массу условностей: явиться в храм между двумя и тремя часами ночи, обрядившись в белое платье, а на голову надеть железную подставку, на которую котелок ставят, и привязать к каждому её рогу по свече, а во рту гвозди ещё держать. И прибить одним из этих гвоздей соломенную куклу с именем врага к священному дереву. Причём – это самое важное – повторять это нужно семь дней подряд. Надо же, какая упрямая женщина! Обычно это дело бросают уже на четвёртый.

Странник ухмыльнулся каким-то своим мыслям и посмотрел на Кёко, которая никаких поводов для веселья здесь, в отличие от него, не находила. Осквернённая святыня, проклятие на гвоздях, слепой даймё, заговор и кошки… Что вообще происходит в этом замке?!

– Не волнуйся, проклятие не сработало, – махнул рукой Странник в ответ на встревоженный вид Кёко.

– Почему же?

– Служанка и её ночной горшок. – Он снова усмехнулся. – Если ритуал увидит кто до истечения седьмого дня, то он теряет силу и надо начинать сначала. Вряд ли госпожа Акане в курсе.

– То есть это никак не относится к убийствам и появлению мононоке? – усомнилась Кёко, и Странник покачал головой. – Зачем же ты тогда привёл меня сюда?

– Просто так. Это ведь забавно! И жутко. Уси-но токи маири – исконно женское проклятие, его обычно накладывают на неверных мужей и их любовниц. Разве живые женщины после такого не кажутся тебе куда страшнее мононоке, а? – И Странник заулыбался, но быстро перестал, когда Кёко скривилась.

Она уселась на старый скошенный пень, облокотилась на свои колени, морщась, – те ещё болели, стёсанные при падении, – и попыталась навести в голове порядок. В той уже всё перемешалось.

– Но госпожа Акане, похоже, считает, что это всё из-за неё…

– Даже если бы ритуал сработал, причиной появления мононоке это бы не стало. Очевидно, тот мужчина, которого ты слышала с госпожой Акане, просто очень хочет, чтобы она в это верила и была с ним заодно. Ты сможешь опознать его по голосу? Или, может быть, уже слышала его где-нибудь раньше?

– Я… М-м, не уверена… Он звучал странно, вроде бы знакомо, но…

– Ладно, не беда. Это всё равно может сыграть нам на руку, если придумать как… Кстати, после того как мы с тобой расстались, я как раз повстречал госпожу Акане в коридоре и попытался заговорить с ней, но она тут же заверещала, что негоже невесте даймё с мужчиной один на один общаться, и унеслась наверх. Наверное, как раз в ту комнату, где ты её потом застала.

«Надо же, как целомудрие блюдёт», – не удержалась Кёко, хоть и в мыслях. Она покачала головой, пытаясь вытряхнуть из неё образы двух полуголых тел на красных простынях. Хорошо, что щёлки в ставнях узкие и показывают мало… Плохо, что они вообще там есть.

– А что насчёт дзёдая и каро? – уточнила она.

– Оба отказались со мной говорить, сославшись на количество дел.

– Дзёдай тоже? Хм, как странно… А со мной он говорил весьма охотно. Знаешь, меня беспокоит один человек…

– Кто же?

– Одна из служанок сказала, что жизнь в замке теперь – это шторм… Мне кажется, что Рео Такэда и есть глаз бури, – решилась озвучить Кёко, совсем тихо, правда, почти шёпотом, и оглянулась опасливо на всякий случай. – Почему он за все два месяца других оммёдзи в замок не привёл? И дал нам всего пару дней, будто намеренно ищет повод нас убить. А любовник госпожи Акане сказал… странное. «Ещё немного, и Рео новым даймё станет». Это что же получается, мы оказались втянуты в политический заговор? Брат собирается идти на брата? Как же так получилось, что мононоке одному из них столь удачно благоволит, устраняет всех, кто Шину близок? Правда, и самого Рео чуть не убил… Хм, вот это не сходится. А вдруг госпожа Акане и впрямь колдовством владеет? А вдруг то покушение на Рео было показное? А вдруг…

– Хватит. – Странник вдруг щёлкнул её по лбу. Кёко даже не заметила, как он вплотную к ней подошёл, настолько плотной была та шаль, в которую её замотали собственные мысли. – Слишком много «вдруг». В нашем деле додумывать недопустимо, как и мешать одно с другим. Оставь эти политические распри, госпожа. Мононоке интересоваться братской междоусобицей не станет, а замыслы Рео нас не касаются. Он всё равно слишком высоко стоит, чтобы до него можно было добраться, не упав и не свернув по дороге шею. Что же касается колдовства госпожи Акане… Нет такого заклинания, чтобы превратить мононоке в послушную зверушку. Это тебе не сикигами вроде Аояги. Вот если бы в замке у кого-то такой водился, то, может быть…

И Странник резко замолчал. Кёко тоже послушно затихла. Голова у неё и так почти дымилась, пока она пыталась собрать эту мозаику. Как ни посмотри, рисунок на ней выходил нелепым и кривым, хотя казалось, что они собрали уже достаточно мерцающих осколков.

«Может быть, у Странника получится? Да, наверняка получится,