Плюшевый: пророк - Сергей Александрович Плотников

Раньше я бы сказал, что навыки светской беседы Алёны прихрамывают, и едва ли она сможет получить сколько-нибудь ценные сведения. Но теперь на стороне моей жены играл гигантский опыт Сорафии, и ее же привычка к самообладанию вкупе с навыком активного слушания — да, Алёне от нее достались не только вредные привычки. Так что можно было не волноваться: она узнает от императрицы побольше, чем узнал бы я по итогам разговора! Просто в силу того, что часть культурных отсылок все равно прошла бы мимо меня. Я, например, за семь лет так и не успел прочесть все шедевры древнеэремской литературы, которые должен знать тут по-настоящему образованный человек — а Сорафия за долгую жизнь успела, и еще сверх того.

Ну и в любом случае отказаться от приглашения императрицы — тот еще моветон. Великому мастеру это, пожалуй, сошло бы с рук… а может, и нет.

Так что Сора присела в местном варианте книксена.

— Благодарю за приглашение, ваше величество! Принять его — честь для меня!

После чего Вриенна увела мою жену. Часть собравшихся в зале придворных — в основном, женского пола — последовала за ними. Император же сказал:

— Глава Коннах, прошу вас в мой кабинет.

Настоящая аудиенция начиналась.

Глава 18

Аудиенция у императора — часть 2

Кабинет императора поразил меня пустотой и чистотой — как когда-то кабинет Сорафии. Вот только Сора, когда мы познакомились в этом мире, страдала исключительной близорукостью, почти слепотой, и делами занималась только через прокси — ассистентов. А у Энгеларта какое оправдание?

В этой пустоватой комнате мы оказались вчетвером: со стороны Энгеларта присутствовал его цензор Фиот Рохар, с моей стороны — Герт. Я не стал даже спрашивать, можно ли провести брата, просто показал глазами, мол, следуй за мной. Он дернул краем рта в подобии на улыбку и последовал, тем более, мы с ним заранее обсудили, как себя вести.

Если уж из моей «группы поддержки» исключили Сору, меньше всего я желал остаться вовсе без свидетелей. Кроме того, я последовательно продвигал Герта как заместителя по всем моим делам на всех уровнях — а выше уровня, чем император, просто нет. Да, если со мной что-то случится, Герт не сможет стать главой Школы Дуба, даже в качестве регента при Ульне: его не примут, он лишен внутренней энергии и не сможет стать настоящим мастером. Но пока я жив и здоров, мне жизненно необходим «второй номер», человек, которому я во всем могу доверять и который способен почти на все, на что способен и я сам, — и это Герт. Хотя он с этой моей оценкой не согласен и предпочитает скромничать. До сих пор.

Сам император уселся в деревянное кресло с подушкой, точно такое же, как везде в Империи. Я планировал в ближайшее время начать выпуск мебели на пружинах: нашел под это исполнителя, который работал над открытием в Тверне новой мастерской под эгидой коннаховской производственной лицензии. Но отладка производственного процесса для такой сложной штуки, как мягкая мебель, да еще в элитном сегменте, — дело небыстрое. Я понятия не имел, как скоро получится выйти на рынок с минимально жизнеспособным продуктом!

Однако приятно видеть, что мягкой мебели не знают даже во дворце. Хотя, казалось бы, чего проще: прикрепить эту несчастную подушку сразу к стулу. Но нет, то ли не додумались, то ли по какой-то причине сочли, что неудобно. Значит, рынок сбыта точно будет: придворные редко экономят на своем комфорте.

Больше никому усесться Энгеларт не предложил: Фиот Рохар стоял у него за спиной, мы с Гертом — перед ним. Спасибо хоть, опускаться на одно колено не требовалось, очень неудобная была бы поза для беседы.

Хотя так-то даже неплохо, что мы стояли, а не сидели. В драку вступать проще.

О делах мы сразу не заговорили. Сперва император вежливо поинтересовался, как дела в нашей Школе, скоро ли я сам рассчитываю получить высший ранг и какова вероятность, что кто-то другой в ближайшее время также станет мастером.

— Благодарю ваше священное величество за внимание! — поклонился я. — Мы надеемся, что в ближайшие несколько лет получим двух или трех молодых мастеров! — я имел в виду Тейла Якри, который уже, похоже, был на грани, и Лелу Он. Остальные подмастерья пока не дотягивали. — Увы, я не такой талантливый боец, каким был мой отец, или мой двоюродный брат до постигшего его несчастья. Если бы не помощь святого предка, я бы, вероятно, взял первый ранг только сейчас. Мой уровень внутренней энергии растет медленно, и я не рассчитываю на высший ранг еще лет пять или семь — по меньшей мере.

На самом деле мой уровень внутренней энергии рос даже медленнее, чем следовало бы. Мы с Сорой считали, что в этом виновато использование магии — и подлечивание магией. Хотя могли быть просто личные особенности: подопытных кроликов кроме меня по-прежнему не имелось! Мы проверили всю Твернскую резиденцию, личный состав обеих Школ, уделив особое внимание Герту — его я проверил двумя способами, и обычным, и тем, каким проверял юного Мариса в присутствии Черного Солнца. Ни одного мага. Пусто.

Так что Энгеларту я не соврал.

— Что ж, некоторые бойцы всю жизнь проводят на одном из старших рангов внутренней энергии, и никто не знает, почему так, — усмехнулся Энгеларт. — Вы, несомненно, видите, Коннах, что я так и не поднялся выше второго. Что вы скажете по этому поводу?

Говорил он этаким ленивым тоном, глядел на меня из-под полуопущенных бровей — испытание на умение выходить из неловких ситуаций или умение льстить?

Я пожал плечами.

— Я часто упоминаю внутреннюю энергию и ее соотношение с силой человека на проповедях. Но мой брат, Гертис Коннах, говорит об этом еще чаще. Не позволите ли ответить ему? — я указал глазами на Герта.

Тот, поняв намек, чуть поклонился, прижав руку к сердцу.

Брови императора взлетели ко лбу.

— Вы привели во дворец очень интересных спутников, Коннах. Не только ваша супруга Несравненная, но и тот самый Брат Пророка, про которого ходит по Тверну столько слухов. Да, разумеется. Хм… Гертис Коннах, я бы охотно послушал вас. Не знаю, правда, как к вам обращаться. Господин Коннах? Подмастерье Коннах?

— Как вам угодно, ваше священное величество, — проговорил Герт. Его голос звучал ровно и спокойно, хотя я знал, что брат изрядно нервничает. В отличие от меня, ему не приходилось участвовать в подобных аудиенциях.

— А если мне угодно говорить «господин Коннах»? Если