Эмбрион - Эдуард Сероусов

– Но будет ли у них этот шанс? – настаивала Анна. – Если трансформация пойдёт по пути хаоса, а не гармонии? Если разрушение превзойдёт эволюцию?

– Именно поэтому наша роль так важна, – сказал Михаил. – Мы находимся в центральном узле трансформации, в точке, где наше сознание, наше намерение может повлиять на весь процесс, направить его в сторону гармоничной эволюции, а не хаотического распада.

Все молчали, осознавая масштаб своей ответственности. Они не были избранными в каком-то мистическом или религиозном смысле – просто людьми, оказавшимися в правильном месте в правильное время, с правильным пониманием и намерением. Но это делало их ключевыми участниками трансформации, фокусными точками, через которые коллективное сознание человечества могло направить свою эволюцию.

За шесть часов до критической точки их убежище перестало быть безопасным. Михаил, постоянно мониторивший системы безопасности Института, сообщил тревожную новость:

– Кузнецов вернулся. И он не один. С ним целая команда специалистов, военных и учёных. Они взяли под контроль главный зал экспериментов и активизировали все системы безопасности. Они знают, что мы здесь, в Институте, и активно ищут нас.

– Как они узнали? – спросила Анна.

– Квантовое отслеживание, – мрачно ответил Северин. – Даже с нашей защитой, усиление квантовых флуктуаций делает возможным то, что раньше было невозможно. Они, вероятно, засекли специфическую квантовую сигнатуру ребёнка.

– Что нам делать? – спросил Баранов. – Наш план был рассчитан на более позднее проникновение в главный зал, ближе к критической точке.

Елена закрыла глаза, концентрируясь на внутреннем диалоге с ребёнком. Образы формировались в её сознании – альтернативные пути, вероятностные линии, возможности, которые раньше не были видны.

– Есть другой путь, – медленно сказала она, открывая глаза. – Не через обычное пространство Института, а через… квантовую тропу. Подобную той, что привела нас сюда со Шпицбергена. Ребёнок видит её – тонкую, но стабильную линию, ведущую прямо в центр главного зала экспериментов.

– Но как мы найдём вход в эту тропу? – спросил Козлов.

– Он всегда был здесь, – ответила Елена, указывая на стену лаборатории, где, казалось, ничего особенного не было. – Просто мы не могли его видеть, пока квантовые флуктуации не достигли определённой интенсивности.

И действительно, когда они начали сознательно смотреть, фокусировать своё внимание, они начали замечать странное искажение пространства – как будто сама ткань реальности там была тоньше, прозрачнее, показывая проблески иного места, иного времени.

– Я вижу её, – выдохнула Анна. – Как… дверь. Не физическую, а… вероятностную.

– Да, – кивнул Северин, изучая показания своих приборов. – Квантовый туннель, соединяющий две точки пространства-времени не через физическое расстояние, а через квантовую запутанность.

– Но насколько стабилен этот путь? – спросил Баранов, всё ещё скептически настроенный. – Сможем ли мы все пройти через него?

– Да, – уверенно сказала Елена. – Ребёнок показывает мне, что тропа достаточно стабильна для всех нас. Но мы должны идти вместе, держаться близко друг к другу, сохранять ментальную и эмоциональную связь.

– Подождите, – вмешался Михаил. – Если Кузнецов контролирует главный зал экспериментов, то мы попадём прямо к нему в руки, как только выйдем из квантовой тропы.

– Не совсем, – возразила Елена. – Тропа ведёт не в центр зала, видимый для всех, а в… квантовый карман, пространство, которое существует в том же месте, но в слегка смещённой вероятностной линии. Мы будем там, но не полностью видимы, не полностью материальны в их реальности. По крайней мере, до критической точки.

– Звучит почти как… квантовая невидимость, – заметил Козлов, его научный ум явно боролся с концепциями, выходящими за рамки обычной физики.

– В каком-то смысле, да, – кивнула Елена. – Мы будем существовать в квантовой суперпозиции – частично в их реальности, частично в альтернативной вероятностной линии. Это даст нам возможность наблюдать, подготовиться и вмешаться в нужный момент, когда наступит критическая точка.

– Это наш лучший шанс, – решительно сказала Анна. – Мы не можем прорваться через охрану Кузнецова обычными методами, но можем использовать саму квантовую природу трансформации, чтобы достичь нашей цели.

Они быстро собрали самое необходимое оборудование и подготовились к переходу. Михаил активировал протокол безопасности, который должен был запутать системы наблюдения и дать им дополнительное время. Петрова проверила состояние Елены, чьё физическое здоровье вызывало всё большее беспокойство – беременность в сочетании с квантовыми флуктуациями создавала значительную нагрузку на её организм.

– Вы уверены, что сможете пройти через это? – тихо спросила Петрова, измеряя пульс и давление Елены. – Ваше состояние далеко от стабильного.

– У меня нет выбора, – просто ответила Елена. – Ребёнок должен быть в центральном узле, когда наступит критическая точка. И я – его связь с этим миром, его проводник, его… якорь в обычной реальности.

Петрова кивнула, понимая. Она подготовила инъекцию стабилизаторов и стимуляторов, которые должны были поддержать Елену в критические моменты.

– Это поможет вам оставаться функциональной, – сказала она. – Но не перенапрягайтесь. Ваше тело уже работает на пределе.

Елена благодарно приняла инъекцию, чувствуя, как медикаменты начинают действовать, проясняя сознание и укрепляя тело.

Северин и Козлов завершили последние приготовления квантового резонатора, который должен был помочь им стабилизировать пространство вокруг них во время перехода и в квантовом кармане.

– Это экспериментальная технология, – предупредил Северин. – Но теоретически она должна работать, особенно в условиях повышенной квантовой активности.

Баранов проверил свои приборы, которые должны были помочь им мониторить квантовые флуктуации и предсказывать моменты наибольшей нестабильности.

– Пять часов до критической точки, – сообщил он. – Интенсивность флуктуаций растёт экспоненциально. Если мы собираемся действовать, то сейчас самое время.

Они собрались перед квантовой тропой, которая становилась всё более видимой, всё более реальной по мере приближения критического момента. Теперь она выглядела как переливающийся туннель, стены которого состояли из мерцающих вероятностей, постоянно меняющихся узоров и структур.

Елена взяла за руки Анну и Михаила, стоящих рядом с ней. Они, в свою очередь, соединились с остальными, формируя круг, физическое выражение их ментального и эмоционального единства.

– Помните, – сказала Елена. – Когда мы войдём в тропу, сохраняйте ментальную связь. Представляйте наш пункт назначения – центральный узел трансформации, квантовый модулятор в главном зале экспериментов. И самое главное – держите в сознании наше общее намерение, наше видение гармоничной трансформации.

Все кивнули, сосредотачиваясь, синхронизируя своё дыхание, свои сердечные ритмы, свои мысли. Елена почувствовала, как сознание ребёнка активизируется, резонируя с их коллективным полем, усиливая и направляя его.

И вместе они шагнули в квантовую тропу, покидая относительную безопасность своего убежища и входя в финальную фазу их путешествия – фазу, которая определит не только их личную судьбу, но и характер трансформации, которая уже начала изменять мир навсегда.

В этот момент, в разных частях мира, другие люди