Ловец духов - Григорий Константинович Шаргородский

А вот у кого хватало сомнений, так это у парочки, прилегшей у левого борта. Леня решился помочь, но ему сильно не нравилась компания. И успокоился он только после моего жесткого окорота:

– Вот такие у меня друзья. Все очень странные, включая тебя. Ты либо вписываешься в нашу разношерстную компанию, либо идешь вслед за Резвы́м.

Я совершенно не хотел опускаться до манипуляций, но получилось именно так. Сотник явно задумался, кто ему ближе – бесогоны с ушкуйникам или неожиданно для меня ставший скользким контрабандист. Как по мне, выбор очевиден. Брать с собой Витю мы оба не хотели, но улыбчивый полусотник заявил, что раз уж он расписался в получении подотчетного автомата, то из рук его не выпустит. При подготовке и погрузке этот баламут постоянно переглядывался с Ядром. То, как они молчаливо, но яростно мерялись крутостью своих стволов, веселило и меня, и Леню. Я был рад, что все эти люди решили поддержать меня. Для полного счастья не хватало только присутствия рядом Акиры, который еще не вернулся из Осолони.

А еще в этой бочке меда не обошлось без ложки пусть не дегтя, но горчицы. Дима увязался с нами, и оставить его на земле можно было только силой. Что самое странное, тетя Агнес разрешила драгоценному сыночку лететь спасать возлюбленную. Всегда знал, что она очень романтичная особа. Вместе с разрешительной запиской она прислала огромный короб со всякой снедью. Чудесные пирожки придали мне сил не меньше, чем бодрящие зелья Виринеи.

Удивительно, но в том перелете не было той гнетущей скуки, которая давила по пути из Новгорода в Пинск. Вокруг близкие мне люди, с которыми и помолчать приятно. И даже бесогоны не портили обстановку. А когда Витя начал травить байки из реальной и не очень жизни, ржал даже Герасим. Так что к Новгороду подлетала уже не разношерстная, топорщившаяся в разные стороны компания, а почти ватага единомышленников.

Ближе к вечеру Козьма Захарович позвал меня в пилотскую гондолу. Выглядел летун кране недовольным, и я его понимал. Честно говоря, сам был в шоке от того, как сильно поменялся мой изначальный план за последние сутки. Он несколько раз трещал по швам и почти разваливался, но тут же возникали новые заплатки, все меняя и укрепляя, благодаря людям, которых я позвал на помощь. Идея с дирижаблем лишь поначалу казалась хорошей, но затем я обреченно осознал ее безнадежность. Все упиралось в то, каким образом доставленный в Новгород отряд покинет хорошо охраняемую территорию торгового воздушного порта и тем более улетит после дела. Увидев мое отчаяние, Олег тут же внес в план новые скрепы. Как выяснилось, наш летун иногда перед тем, как приземляться в торговом воздушном порту, так сказать, присаживался на одном заброшенном хуторе, где и сбрасывал товар. Там то его и заметили неравнодушные граждане, донеся в надзорную комиссию. Вот мы с Олегом и уговорили Козьму Захаровича пройтись по заветному маршруту, причем дважды. Упирали на то, что, если и попадемся кому на глаза, информация все равно попадет к должнику Олега. И все же летун был крайне недоволен и напряжен, особенно поняв, что вооруженная до зубов команда явилась в городе не на чьи-то именины. Но его аура показывала лишь легкий страх и угрюмую решимость. Ошибка с подсылом колдуна сильно уронила мою уверенность в умении правильно читать ауры, но тут, надеюсь, не ошибся. Слишком уж колоритной была у нас компания, и присутствие в ней скорбников явно озадачило летунов.

Заброшенный хутор выглядел куда хуже, чем база Резво́го, впрочем, дирижабль задерживаться тут не станет, лишь зависнет над самой землей, давая нам возможность десантироваться прямо из трюма по специальному канату.

Первым, чтобы не напрягать новгородца, спустился я. Как мне показалось, получилось лихо. Судя по уверенному виду шагнувшего ко мне Олега, он успешно справился со всеми заданиями, но, когда из трюмного люка начали выскакивать остальные участники опасной затеи, лицо парня удивленно вытянулось. Выглядели гости действительно солидно. Особенно увешанные оружием ушкуйники и дружинники, от которых прямо веяло опасностью. Добило Олега появление четверки бесогонов. И все же он быстро справился с собой, но тут же ощетинился, увидев снаряженного почти как ушкуйники, но все равно какого-то не обтертого Диму.

Во чуйка у влюбленных охламонов – сразу оскалились друг на друга. Когда Олег перестал сверлить взглядом соперника и посмотрел на меня, в его ауре господствовала зависть с легкой примесью уважения и опасений.

– Я все сделал, – почти по-боевому доложил молодой чиновник, в этот раз одевшийся как небогатый писарь.

Для наглядности он махнул рукой в сторону тентированного грузового мобиля, замершего между заброшенным домом и полуразвалившимся сараем.

– Спасибо, ты нам очень помог, – искренне поблагодарил я соратника и посмотрел вверх.

Едва сбросив последний тюк с грузом, воздушный аппарат тут же начал набирать высоту. Мы оставались на земле, лелея надежду, что утром летуны вернутся, а мы встретим их вместе со спасенной Настей и без потерь в ночном бою. Чтобы не мозолить глаза возможным свидетелям, вся компания прошла в дом, где Леонид сразу взял дело в свои руки.

– Где план дома? – насел он на Олега.

Парень засуетился, доставая из портфеля сложенную несколько раз бумагу. Затем он развернул оказавшийся довольно большим лист и расстелил его на поспешно очищенном от мусора и пыли столе. Осаживать сотника я не стал, да и вообще простил отцу Насти все резкие слова только за то, что он привлек дружинника к этому делу. Еще на базе Резво́го, во время обсуждения необходимого снаряжения, Ветров почти перехватил руководство. Он сразу потребовал отправить сообщение нашему союзнику в Новгород с просьбой найти в городском архиве план усадьбы, а также попробовать поискать кого-то из прислуги, которую уволил нынешний хозяин. В итоге это вылилось в скупые фразы телеграммы: «Нужен план дома. Найди уволенную прислугу. Помни о рисках». Последнее я добавил от себя, понимая, на какой риск толкаю парня. Не дававшая нормально думать юношеская влюбленность вполне может испортить ему всю жизнь. Но Олег не отступил и, поняв, кто именно будет разрабатывать план атаки поместья, начал докладывать:

– Я нашел одну старушку, которая работала горничной у жены прошлого хозяина. Она не совсем в себе и постоянно обвиняла покойного в том, что тот угробил свою супругу. Да, еще и о каком-то гареме говорила. Но все же дала пояснения по всем комнатам в доме.

Услышав то, что ему нужно,