Ночь упырей - Анастасия Александровна Андрианова

– Кажется, здесь.

Калинник припарковался у пятиэтажки с жёлтой вывеской «мини-отель».

Район выглядел одновременно чужим и знакомым: таких улочек по Сонным Топям можно насчитать десятки, если не сотни, и эти типовые домишки из серо-коричневого кирпича тоже везде были абсолютно одинаковыми. Мавна вздохнула и тоскливо посмотрела на Калинника.

– Мы дураки, да?

– Отвечу «да», но уточню: почему?

– Мы даже не знаем, дома он или нет.

Калинник пожал плечами:

– Ночевать точно придёт. Сейчас позвоним.

– А приложение показывает? Слушай, а мне такое установить можно?

– Тяга к тотальному контролю – штука деструктивная. Но установить можно.

Он разблокировал телефон, нажал что-то на экране, и Мавна собиралась бесцеремонно сунуть нос тоже, как вдруг боковым зрением заметила что-то знакомое.

По тротуару, втянув голову в плечи, двигалась фигура в чёрном, шурша пакетом из сетевого магазина с цифрой «5» на логотипе. Мавна хлопнула Калинника по плечу:

– А вот и наш зверёк. Недолго просидели в засаде.

Отстегнув ремень безопасности, она выскочила из машины и наступила в глубокую лужу. Мавна громко ругнулась: ботинок тут же безнадёжно промок. Поджав ногу, она проскакала несколько шагов, прежде чем догадалась окликнуть:

– Смородник, чтоб тебя!

Порывистый ветер бросил ей в лицо сырые листья и брызги новой порции снегодождя. Фигура в чёрном замерла, медленно повернулась и недоверчиво округлила глаза:

– Мавна?

– Нет, её сестра-близнец! Конечно я, придурок. Стой!

Смородник послушно остановился, но потом бросился ей навстречу и подхватил за локоть как раз в тот момент, когда она неуклюже наступила и чуть не подвернула ногу. Пакет из супермаркета тяжело колыхнулся на его запястье, ударив Мавну по бедру.

– Не дерись, – шикнула она.

– Не буду, – буркнул Смородник, как-то слишком крепко вцепившись в её плечо. Он наклонился, внимательно вглядываясь в её лицо, залитое жёлтым светом уличного фонаря, будто не верил, что она правда приехала. – Что ты тут делаешь?

Он поднял взгляд поверх головы Мавны и, наверняка увидев машину Калинника, щёлкнул языком.

– Всё с вами понятно. – Губы искривились, маскируя улыбку. – Я же предупреждал, мне нужно несколько дней, чтобы со всем разобраться. Как только пойму, что они от меня отстали, сразу сообщу.

– И всё это время будешь питаться сухариками? – Мавна выхватила из пакета упаковку со вкусом холодца и потрясла перед носом Смородника. – Я хотела убедиться, что ты жив и здоров.

– Сообщениям не веришь?

– Вдруг кто-то запрограммировал бота. Тебя легко подделать, знаешь ли. Достаточно односложных ответов и немного ворчания. «Бу-бу-бу», «пу-пу-пу» и вот это всё.

Рука Смородника всё так же лежала на её плече, но взгляд, направленный поверх головы, вдруг настороженно потемнел. Смородник подобрался, как кот перед прыжком.

– Арх’дарэ, – выругался он по-райхиански.

– Что та…

Позади них раздался выстрел, Мавне показалось, что пуля пролетела где-то рядом с её плечом. Смородник рывком достал свой пистолет и дважды выстрелил в сторону улицы. Резко развернувшись, он пустился бегом и потащил Мавну за собой, а она еле поспевала за ним, почти не касаясь подошвами земли.

Она совершенно перестала что-либо понимать: рядом гремело, мелькали слепящие вспышки огня, и всё это время они неслись по улице, и сердце колотилось в ушах, а в боку больно кололо. Когда Мавне показалось, что она вот-вот умрёт от разрыва лёгких, её грубо затолкали в открывшуюся подъездную дверь.

Темнота обрушилась на глаза, и Мавна испугалась, что она ослепла, но вскоре на ладони Смородника вспыхнул огонёк, вырвав его лицо из черноты. Утешало, что он тоже тяжело дышал – не одной ей побег дался непросто.

– Что случилось? – спросила она шёпотом, пока старалась перевести дух. – Где мы?

Смородник яростно ударил кулаком в стену сбоку от её головы. Мавна вздрогнула – кажется, даже упало несколько клочков облупившейся краски.

– Я же предупреждал, – тихо рыкнул он сквозь зубы. – За мной кто-то следит. Тебе нельзя просто так приходить когда вздумается. Я их ослепил. Мы забежали в первый попавшийся подъезд. Сейчас нас либо выгонит бабка с клюкой, либо они нас вычислят и прикончат.

– А третий вариант будет?

– Непременно. Пошли.

Мавна поняла, почему тут было так темно: лампочка над входной дверью лопнула – то ли сама, то ли кто-то разбил. Зато на лестничной клетке второго этажа можно было даже разглядеть горшки с цветами, туда заливался свет от уличных фонарей. Стены в подъезде были расписаны непристойными рисунками и надписями, краска местами облупилась. Мавна презрительно хмыкнула.

Смородник осторожно, держась боком и стиснув в руке пистолет, скользнул к окну и выглянул наружу.

– Кто это и что им от тебя нужно? – всё так же шёпотом спросила Мавна.

– Они не представились, если ты заметила.

– Хамить необязательно.

– Необязательно спрашивать глупости.

Мавна рассерженно шикнула и едва удержалась, чтобы не ущипнуть его.

Смородник что-то набрал в телефоне и снова проверил улицу. Его движения и лицо были напряжёнными, нервными, даже при битвах с упырями он не выглядел таким дёрганым. Там он, наоборот, собирался и действовал предельно точно. А тут… Мавне стало страшно.

– Смо, они хотят тебя убить? – Мавну пробрала дрожь. – А с Калинником теперь что? Мы его бросили?

– Пытаюсь узнать… – Он склонился над экраном, сведя брови к переносице. – С ним всё в порядке. – Смородник протяжно выдохнул, будто это волновало его больше всего. Мелькнул огонёк, зажигающий сигарету, и Мавна на мгновение заметила, что пальцы Смородника подрагивали. Рвано выдохнув дым в сторону, он присел напротив Мавны, глядя ей в лицо. Его глаза казались влажными блестящими обсидианами.

– Послушай меня, – произнёс он неожиданно мягко, будто правда силился объяснить всё так, чтобы достучаться до Мавны. Она затаила дыхание, слушая его голос – вечно с ворчливыми интонациями, скрипучий и хрипловатый, как у человека, не привыкшего говорить или просто простуженного. – Я ни черта не понимаю. Такое ощущение, будто все собрались планомерно свести меня с ума. Не удивлюсь, если это всё происки Сенницы. Она хочет от меня избавиться, я приношу много проблем. Но если я сдам ей тысяцкого, она обещала отстать. Но самое паршивое не то, что мне пришлось съехать и что я слетаю с катушек. А то, что вы тоже подвергаете себя опасности. Ты и Калинник. Я этого не хочу. Пойми, Мавна, если я не буду беспокоиться о тебе, то сделаю всё быстрее.

– Или совсем перестанешь беречься? Знаю я тебя. Бросишься с головой в какую-нибудь бойню. А я тут… я тебе суп вообще-то привезла. Чтобы ты нормально питался.

Она шмыгнула носом и поняла, что к глазам подступили слёзы.