Ночь упырей - Анастасия Александровна Андрианова

Перед дверью в кабинет Калинника она остановилась перевести дух и стянула с шеи шарф. Было жарко, она успела запыхаться в пальто. Интересно, а Калинник у себя? Или он не всегда тут? А может, уехал куда-то? Или у него гости, вон в прошлый раз с нежичкой зажигал.

– Тук-тук. – Мавна постучала костяшками в дверь со стеклянной матовой вставкой и прислушалась. – Есть кто?

Что-то зашумело, послышались шаги, и дверь открылась, чуть не ударив Мавну. Калинник сначала посмотрел куда-то поверх её головы, но потом догадался опустить взгляд пониже. Он удивлённо снял очки и протёр их кончиком больничного халата.

– Мавна, ты как сюда попала? Что-то случилось?

– И да, и нет. – Она заправила большие пальцы за лямки рюкзака, перекатилась несколько раз с мысков на пятки, скрывая подступившее волнение. Калинник в своём халате и очках выглядел строгим: огромный бородатый мужик, похожий на медведя, вовсе не пьяный милашка в рубашке с пальмами. Вдруг он не такой сговорчивый и его не купишь булкой и парой каштанов? – Я хотела узнать, где Смородник.

Калинник медленно сложил руки на груди. Рукава задрались, обнажая мускулы и растительность на предплечьях. У него тоже были татуировки: не в таком количестве, как у Смородника, но виднелось что-то агрессивно-черепастое и когтистое.

– Смородник, значит.

– Ага.

– Зачем он тебе понадобился?

Мавна была готова к этому вопросу. Она сняла рюкзак со спины, покопалась внутри и вытащила на свет две банки с супом.

– Хочу ему передать. А одна банка тебе. Держи.

Она сунула банку Калиннику, тот растерянно её взял и хмыкнул, на свет разглядывая плавающие кусочки овощей в бульоне.

– Это что, взятка?

– Ага. Для убедительности.

Калинник хмыкнул в бороду и шире распахнул дверь:

– Проходи, не в коридоре же говорить.

Он поставил банку с супом в холодильник, но в последний момент будто засомневался. Обернулся на Мавну, которая всё-таки сняла пальто и села в кресло.

– Слушай, мне, наверное, не нужно. У меня есть еда, а ты старалась, варила. Забери обратно.

– Ещё чего, тащить тяжесть, – фыркнула Мавна и почесала нос, который был мокрым с тех пор, как она забежала с холода в тепло. – Ему тоже хватит, вторая банка же есть. Ты только скажи мне, пожалуйста, где он. Я хочу с ним увидеться. И суп передать.

Как Мавна ни старалась придать своему голосу беспечности, всё равно прозвучало жалко. Калинник достал из холодильника пакетик молочного коктейля и сунул ей в руку.

– Бери. Полезно и всё такое.

– Спасибо. – Она проткнула трубочкой отверстие из фольги. – Так ты поможешь? Он мне ничего не говорит. Вбил в упрямую голову, что это может быть опасно для меня. А я встречалась с упырём, живу на болотах, в сумке у меня пистолет и нож, я участвовала в перестрелке и самого его чуть не вырубила баллончиком, а потом ещё пьяная вела машину – и разве после этого что-то может представлять для меня опасность?

– В самом деле. – Калинник потёр бороду. – Ты девушка опасная.

– Ну не ёрничай. Помоги мне, пожалуйста.

Она стеснялась сказать вслух, что соскучилась по Смороднику и переживает за него. Было проще спрятаться за шутками и уткнуться в шарф. Если Калинник ей откажет и выгонит из кабинета, то это будет провал. Придётся искать другие возможности. Мавна, наверное, могла бы и саму Сенницу достать – не подкупить плюшками, конечно, но надавить как-то иначе…

К счастью, Калинник избавил её от этой необходимости.

– Я смотрел по чародейскому приложению. Его жетон отображается вечерами по одному адресу на дальней окраине. Я в том районе не бываю, но по карте знаю, где это.

– Какой автобус туда ходит? – спросила Мавна, уцепившись за надежду.

Калинник посмотрел на неё долгим внимательным взглядом:

– Не-е, никаких автобусов. Собирайся, прокатимся.

Мавна открыла рот. Была бы героиней мультфильма – ей бы нарисовали звёзды, сыплющиеся из глаз. Неужели это оказалось настолько легко? Шмыгнуть носом, подарить банку супа – и готово. Да что ж за люди эти чародейские мужчины? Пирожки с повидлом, мягкие и сладкие.

Калинник что-то написал на листе бумаги, скинул халат, снял с вешалки коричневую кожаную куртку, взял пакет с цветными витаминами в форме рыбок, вывел Мавну из кабинета и, повернув ключ, приклеил на дверь листок вместе с пакетиком. Мавна успела прочитать выведенную маркером надпись:

«Заболел? Лечись. Скоро буду.

К.»

– Какая у тебя загадочная подпись, – хмыкнула Мавна, снова вытирая подмокший нос.

– А то! – Он подмигнул ей, и получилось даже дерзко. – Выдвигаемся на дело с кодовым названием «За ягодкой». Готова?

Мавна подождала на улице, пока Калинник выкатил старенький вишнёвый «Удел-09» – совсем как в древней песне, которая так нравилась Варде. Машина выглядела плачевно: совсем дешёвая и видавшая виды – далеко не блестящий внедорожник Смородника с кожаным салоном. Мавна устроилась на переднем сиденье и обхватила руками рюкзак, который поставила на колени.

Первые минут двадцать они ехали молча. Мавна разглядывала Калинника, а он иногда поворачивался к ней и скромно улыбался. Но когда они надолго застряли на светофоре, Мавна всё-таки спросила:

– Как у тебя с Агне? Взял телефончик?

Калинник засмущался и потёр мочку уха:

– Да взял. Но не звонил.

– Зря. Дашь мне тоже её номер?

Он хохотнул:

– Тебе-то зачем?

– Надо. Связи с упырями не повредят, а она вроде здравомыслящая девушка.

– Согласен. Ладно, дам.

Они помолчали ещё. Вереница машин двинулась, мигая стоп-сигналами на мокрой дороге, и тишина продлилась до нового светофора.

– А… – Мавна прочистила горло, чтобы голос от волнения не звучал слишком высоко, – что там у Смородника с его бывшей? Он в неё ещё влюблён?

Мавна тут же сделала вид, что её очень заинтересовал мопс в комбинезоне, гуляющий с хозяйкой в сквере вдоль дороги. Справедливости ради мопс и правда был симпатичный.

– Влюблён? В бывшую? – Калинник даже повысил голос от удивления. – Да ты чего. Там никогда никакой любви не было. Так, мутили два одиночества. Нервы друг другу мотали. Я рад, что они разбежались, так это уже и давно было. Нет, конечно. Не нужна она ему, а он не нужен ей.

Мавна не ответила, только спрятала довольную улыбку в шарф. Отлично. Прекрасно. Тогда, выходит, Смородник влюблён в…

Не важно. Нечего гадать. И нечего придумывать. Она просто везёт ему суп. В знак заботы.

Всю дорогу в машине играло радио для дачников, и Мавна подозревала, что Калинник выбрал его только потому, что не знал, какую музыку она предпочитает, а поставить свою любимую не решался. Наконец