Салага - Василиса Мельницкая

— Карамелька, отбой, — прошептала я, когда крылатая тень метнулась к моим ногам.

— Сюда иди, рыжая, — приказал Ваха, выходя вперед. — Отпущу всех, если сдашься добровольно.

Почему он обращается ко мне? Нас тут трое. Он — маг? Или, того хуже… неучтенный эспер⁈

Это объясняет, отчего чеченцы не нападают. Их же много, и они вооружены. Они не могли испугаться трех безоружных девушек. Не совсем безоружных…

Так это меня и выдало. Моя сила. Я перестала ее скрывать, ринувшись к яме.

— Там, внизу, девочка. Ее надо вытащить, — быстро произнесла я, обращаясь к Асе и Кате. — На ней цепь. Я не смогу удерживать щит и лезть в яму одновременно.

— Я сделаю, — вызвалась Катя. — Ася, сможешь удержать конец веревки?

— Какой еще веревки? — не поняла та. — У нас нет веревки!

— Сейчас будет.

Кате по силам сплести веревку, уплотнив воздух и напитав его силой. И с цепью она справится. А мне бы потянуть время, если отвлечь внимание Вахи не удастся.

— Почему я? — крикнула я в ответ. — Зачем я тебе? Понравилась?

— Милка, не вздумай… — вскинулся Миша, и его ударили, заставляя замолчать.

— Хочешь силами померяться? — засмеялся Ваха.

И дал отмашку своим бойцам. Пули не смогли пробить щит, но разозлили меня. Ваха не получит никого из нас.

— Отпусти Мишу, я выхожу.

Это несколько озадачило Ваху. Он удивился, что я так быстро сдалась. Насторожился. А я шагнула вперед, оставляя девчонок за щитом. У меня только одна попытка.

— Твое слово — пустой звук? Ты обещал его отпустить.

Ваха дал отмашку, рука с кинжалом опустилась. Мишку вытолкнули вперед. Но я не ударила силой, как предполагал Ваха. Я видела, что он успел развернуть «зеркало», любая магия обернется против меня. Любая, кроме силы эспера.

— К девчонкам, за щит! — рявкнула я Мишке.

На что я надеялась, проецируя массовую иллюзию? Никто не учил меня, как это делать. Я не знала, в моей ли это власти. Я никогда не пользовалась внушением! Но что мне оставалось, если помощи ждать неоткуда?

Ничего сложного в таких условиях я придумать не успела. На чеченцев обрушились полчища иллюзорных скорпионов. Арабских, толстохвостых, ядовитых. Я ничего не произносила — ни вслух, ни про себя. Я представляла, как по людям ползут скорпионы. Ползут и жалят. Много. Кишащая масса.

Раздались крики. Чеченцы замахали руками, стали палить себе под ноги из автоматов. А я набросилась на Ваху, не давая ему опомнится.

Набросилась ментально, бесцеремонно вторгаясь в разум, круша защиту.

Я не обезумела, ощутив собственное могущество. Я прекрасно понимала, что ничем хорошим для меня это не закончится. Но проваленная миссия меня не волновала, как и собственная жизнь. Прежде, чем меня накажут за нарушение закона, я уничтожу этого нелюдя.

Не убью, нет. Сделаю из него растение.

Выжигать разум Вахи было невыносимо трудно. Не имея опыта, я не знала, что, соприкасаясь, сознания сливаются. Зато сразу поняла, почему нет дураков читать чужие мысли. Это омерзительно! К тому же, Ваха — дьявол в человеческом обличье. Он убивал, насиловал…

Я все же не выдержала напряжения, в какой-то момент мир померк. В чувство меня привел Мишка, вылив мне на голову ведро ледяной воды.

С трудом, но я села. Голова гудела. А вокруг — тишина.

— Они перебили друг друга, — сказал Мишка. — А этот… вон, таращится.

Ваха сидел на земле, и взгляд его был пустым.

— Надо уходить, — добавил Мишка.

Я согласно кивнула.

— Карамелька, зови…

Химера, крутящаяся рядом, исчезла, и почти сразу из Испода во двор шагнул Сава. С разбитым лицом и катаной в руке. Вот же…

Я закрыла глаза, уверенная, что теперь все будет хорошо. Не для меня, но это уже неважно.

Глава 50

Любу забрали первой. Вести ее через Испод было нельзя, и дед организовал срочный перелет в столицу. В Грозном не нашлось врача высшего уровня, а первую помощь вполне профессионально оказала Катя.

Девочку плохо кормили, а в последнее время не давали ни еды, ни воды. Посадили на цепь в яме — и бросили умирать. Матвей бессильно сжимал кулаки. Всё сделали за него. Дед узнал, зачем матери нужны деньги, а друзья рискнули жизнью, чтобы спасти его сестру. А он только и смог, что переложить заботу о пострадавших на плечи старших.

Саве пришлось вести через Испод шестерых, и то, что Люба находилась на грани жизни и смерти, сильно затрудняло переход. Ее дух-отражение находился рядом и стремился занять телесную оболочку. Если бы это произошло, Люба навсегда осталась бы в Исподе. Поэтому Сава выбрал ближайшую знакомую точку выхода — дом, где они остановились.

Оставаться там надолго было нежелательно, и Матвей быстро организовал переход в дом деда. Хотел забрать с собой и хозяйку, но она отказалась.

— Двум смертям не бывать, а одной не миновать, — сказала она. — А эти, если им хвост прижать, те еще трусы. К тому времени, как очухаются, ваши с ними разберутся.

И в чем-то она была права. По словам Миши, на шум и стрельбу никто из соседей Вахи не прибежал. Мужчины, что спрятались в доме, не стремились воевать. Алан, и вовсе, чуть ли ни рыдал из-за того, что его дядя нарушил закон гор. Мстители найдутся, в этом Матвей не сомневался. Но зачистка произойдет быстрее. Дядя Саша, приведший деда, поставит на уши всех, кому по должности положено следить за порядком в городе.

Ася отделалась легким испугом. Она помогала Кате, когда в этом была необходимость, а теперь что-то втолковывала мрачному, как туча, Мише. Они сидели во дворе, в беседке. Рядом крутилась Хадижа. Она наотрез отказалась оставаться в доме Вахи, увязалась за Ярой. А Яра спала, и сон ее оберегал Сава. Матвей отдал им свою спальню.

Катя не захотела лететь в Петербург вместе с Любой, хотя Матвей предлагал ей место в самолете.

— Боюсь летать, — коротко ответила Катя. — Я не буду мешать.

И она старательно «не мешала», забравшись с ногами на диван в гостиной. Сидела и смотрела в одну точку совершенно пустым взглядом.

Матвей попросил на кухне чаю, принес Кате и сел рядом, держа поднос