Ложное пророчество - Купава Огинская

после эпидемии в храме осталось слишком мало прислужников, а набирать новых главный жрец не торопился, опасаясь запустить в стены храма врага. Всем приходилось работать на пределе сил в ожидании обряда.

Служители верили, что как только будет выбрана верховная жрица, всё изменится. И тяжёлые времена, что переживал храм, сменятся благоденствием.

Хема, которая тоже должна была надеть парадное одеяние компаньонки, состоявшее из повседневного белого платья, просто расшитого серебряной нитью, быстро и неожиданно молча переоделась.

Вардан, ждавший, пока Эмиа подготовит избранную, тоже вёл себя непривычно тихо. И всё это пугало Кьяру даже больше предстоящего обряда, о котором ей ровным счётом ничего не сказали.

Инструкция, которую Кьяре выдали, состояла из простейших требований: войти в святилище, преклонить колени перед статуей богини и вознести ей молитву. Слова молитвы ей тоже выдали: на одиноком белоснежном листе твёрдой рукой было выведено с десяток строк, которые нужно было заучить.

Кьяра даже не дочитала молитву до конца. Она чувствовала себя бесполезным придатком к Ильсе и не видела смысла хотя бы делать вид, что согласна играть по правилам храма.

Вардан поднялся из кресла, когда избранная вошла в гостиную, окинул ее придирчивым взглядом и все же не смог смолчать:

– Синий идет тебе больше.

За спиной Кьяры Хема подавилась смешком.

Эмиа никак не отреагировала на слова кайсэра, у нее не было сил оскорбляться.

Сам кайсэр, по случаю такого торжественного события, все же сдался уговорам Йегоша и вытащил из недр одного из многочисленных чемоданов одеяние первого посланника Хаарта.

Оно не сильно отличалось от одежды главного жреца. Строгая длинная туника в пол, сужающаяся к низу, с двумя разрезами по бокам для удобства ходьбы, простые штаны и мягкие сапоги, и накинутый сверху божественный покров, представлявший собой отрез ткани с прорезями для рук и нашитыми на него символами божества. На груди он был схвачен большой золотой фибулой.

Вся одежда Сибэ была белой, а символы, вышитые на покрове, блестели золотом. Как и полагалось жрецу Ишту, он использовал ее цвета.

Вардан был посланником Хаарта, поэтому его одеяния были черными, хотя вышивка тоже золотой.

– А вам ваш наряд очень идет, – сказала Кьяра. – Не понимаю, почему вы не хотели его носить.

– Правда? – с сомнением спросил Вардан. Кьяра кивнула.

Было ли все дело в том, что она привыкла к его небрежному виду и бесконечным белым рубашкам с подкатанными рукавами с вечно расстёгнутой верхней пуговицей, но сейчас, в этих одеждах, он казался ей невероятным и почти нереальным, но будто оказавшимся наконец на своем месте.

Рыцари уже стояли у дверей в покои. Шестеро.

Кьяра на мгновение замерла на пороге, вспоминая, как вот такие же шесть рыцарей, безукоризненно белых, полностью соответствующих стандартам храма, погибли от рук своры загонщиков и одной единственной шаманки.

Какими бы серьезными ни выглядели храмовники, Кьяра не могла чувствовать себя рядом с ними в безопасности. Потому что они были не в силах защитить даже себя…

– Ну же, моя дорогая, – сзади ее мягко подтолкнул Вардан.

Избранная переступила порог.

Весь путь до святилища занял не больше двадцати минут. И каждую секунду из этого времени Кьяра думала о том, что видит все это в последний раз.

Белые коридоры, витражные окна, ароматы благовоний и эхо…

Вардан еще вечером велел всем собрать вещи. Йегош выкупил карету, на которой они должны были покинуть столицу. Садиться на поезд арны собирались на небольшом вокзале в соседнем городе, подальше от храма и главного жреца. Исключительные меры предосторожности, потому что в благоразумие Сибэ верить было просто опасно. А предостережение Ведателя звучало однозначно.

И пока Вардан и Хема сопровождали избранную на обряд, Берг и Йегош должны были загрузить карету и подготовить ее к немедленному отбытию.

Рыцари вывели Кьяру на круглую площадку под стеклянным куполом. Их уже ждали. Сибэ находился в сопровождении верных жрецов. Рядом с ним поникшая и опустошенная, тенью себя прежней, стояла Ильса. За спиной избранной притаилась компаньонка. Все еще бледная, но уже способная стоять на ногах.

Заметив ее, Вардан невольно потянулся, чтобы положить ладонь на плечо Кьяры. Он не понимал, что именно ему не нравится в болезненной девушке, сливавшейся белизной кожи с собственным платьем, но теперь ни за что на свете не оставил бы свою мудрую с ней.

На площадку вело четыре коридора и одна лестница, тянувшаяся вверх, и каждый из проходов охраняло по два рыцаря. Еще двое застыли по обе стороны от большой арки, укрытой полупрозрачной завесой, похожей на туман. Только в этой завесе изредка проскакивали серебряные искры. Выйти на площадку смогла только Кьяра. Кайсэру преградил путь рыцарь.

Приближаться к святилищу арнам запрещалось.

И Вардан не стал спорить, он пропустил Хему, а сам остался в коридоре, внимательно следя за всем, что происходило на площадке.

Кьяра, лишившись его успокаивающего присутствия, уже не так уверенно подошла к Сибэ.

Главный жрец осмотрел ее придирчиво и неохотно кивнул.

Сейчас вы войдете в святилище, а после завершения обряда рыцари проведут вас на балкон. Горожане уже собираются на площади, мы должны принести им добрые новости.

Ильса кивнула. Кьяра рассеянно всматривалась в молочно-белую полупрозрачную завесу и никак не могла понять, что ее ждет по ту сторону.

На площадке было тепло, но Кьяра поёжилась от холодка, прошедшегося по спине. Она обернулась к Вардану, пытаясь напомнить себе, что это последнее испытание, которое ей предстоит пройти.

Всего-то и нужно, что войти в святилище, дождаться, пока Ильса получит божественную силу, а потом уехать в Медем.

– Тогда чего мы ждем? – спросила Кьяра и решительно первой пошла в сторону арки. – Быстрее войдем, быстрее все это закончится.

– Стой. – властно велел Сибэ, и Кьяра остановилась, чтобы удивленно на него посмотреть. – Первой должна быть Ильса.

– Ты всерьез боишься, что милость Ишту выберет первую, кто войдет в святилище? – громко удивился Вардан. Тяжелые взгляды рыцарей, которым не нравилось, как арн разговаривает с их главным жрецом, он играючи игнорировал.

Сибэ не стал утруждать себя ответом. Он даже не повернул головы в сторону кайсэра, хотя Кьяра, смотревшая в этот момент в его лицо, заметила, как недовольно жрец поджал губы.

– Не будем рисковать, – миролюбиво согласилась Кьяра, пропуская Ильсу вперед. – Меня начинает мутить от одной мысли, что я могу стать вашей верховной жрицей.

Вардан усмехнулся, когда взгляды рыцарей соскользнули с него, найдя себе новую жертву. Храмовники не были готовы услышать такие возмутительные вещи даже от избранной, которую считали бракованной.

Проигнорировать их недовольство так же виртуозно, как и у кайсэра, у Кьяры не