Бес лести предан - Элиот Лилит

сблизившим головы подполковнику Лену, возглавлявшему его свиту, и Толю. Молодые люди чертили что-то грифельными карандашами на плане дворца, но оторвались от своего занятия, чтобы поздороваться: учтиво, но не слишком приязненно. С Толем приходилось сложнее всего. Из офицеров он был самым толковым, но и недели не проходило, чтобы они с Алексеем не сцепились из-за какой-нибудь мелочи. От службы не отстранишь, обязанности молодой граф выполнял безукоризненно, но он один стоил Алексею почти столько же нервов, сколько все остальные нытики, которые никак не могли смириться, что на службу – о ужас! – приходится являться регулярно и сидеть в штабе – еще страшнее! – с семи утра до семи вечера с каким-то жалким двухчасовым перерывом на обед.

– Толь, вы согласовали с генералом Мелиссино новые списки патрулей?

– Да, с утра к нему ходил, – Толь постучал холеной рукой по нарисованной Дворцовой площади. – Он просил передать, что с нового года хочет все свои бесогонские полномочия передать вам. На здоровье жаловался.

Этого еще не хватало… Пока что они с Мелиссино находились в странном соправительстве: Алексей взял на себя всю административную работу, но в поле командовать не привык, поэтому все вылазки на Изнанку и боевые операции планировал генерал. И кому прикажете передать эти обязанности? Следующим в цепи командования был Лен, но Алексей сомневался в его способностях – даром что при фельдмаршале Суворове служил. Не Толя же, в самом деле, выдвигать… Нет, надо убедить Мелиссино остаться, еще хотя бы на год.

Алексей бегло просмотрел список патрулей и нахмурился:

– Тут людей не хватает, – он постучал пальцем по списку для завтрашнего, заступавшего во вторую очередь. – И вот тут еще. Его величество велел, чтобы не меньше десяти человек, а тут только восемь. Вы куда смотрите?

– Неоткуда брать, – поднял голову Лен. – Если только не отправить новобранцев, как я предлагал.

– От них толку не будет никакого, – отрезал Алексей. – Половина из них еще вчера ничем серьезнее косы не орудовала. Попадется тварь из разлома, и они покойники.

Лен и Толь переглянулись. По тому, как скривились их губы, было ясно, как мало их заботят жизни вчерашних крестьян.

– У нас в строю сейчас три с лишним сотни, – продолжил Алексей. – И это без бесогонок Нелидовой. А вы не можете составить расписание на две ближайшие недели?

– Так ведь праздники на носу, – пожал плечами Лен. – Вы еще не видели, но у вас там стол от прошений об отпуске ломится. Сейчас все шефы полков воют от того, что не успевают эти прошения разгребать.

– Праздники каждый год, как же раньше не выли?

Лен смутился.

– Ну… Раньше ведь не обязательно было, чтобы все по бумагам.

Ах да. Он порой забывал, какие порядки царили в екатерининской армии.

– Ну, раз раньше не обязательно было по бумагам, то в этом году необязательно и в отпуск выходить, – отрубил Алексей. – Сначала сформируйте патрули, а там посмотрим, сколько человек можно отпустить.

Лен с Толем снова переглянулись. Алексей не выдержал:

– Что-то не устраивает? Не в состоянии выполнить элементарное поручение – так и скажите, найду кого посноровистее.

На щеках Лена проступил гневный румянец. Этого задеть было проще – Толь от многого мог отмахнуться с насмешливым пренебрежением, а вот его товарищ вдвое меньше думал о работе и вдвое больше – о гордости.

– Никаких проблем, ваше превосходительство. – Толь даже почтительные обращения выговаривал как оскорбления. – Только я бы на вашем месте еще хорошо подумал. Тут вам не Гатчина. Будете шпынять офицеров слишком сильно, и вместо прошений об отпуске вас завалят прошениями об отставке.

Ну каков наглец…

– Вижу, что не Гатчина, – процедил Алексей. – В Гатчине умели выполнять приказы и не жаловаться. Бесогоны не могут выйти в отставку без дозволения императора, а остальные пусть делают что хотят.

Толь всегда улыбался так, что хотелось его ударить.

– Как вам будет угодно.

После этого разговора на ужин к императорской семье Алексей шел в отвратительном расположении духа и был сбит с толку, обнаружив, что за столом царит приподнятое настроение. Тон, конечно, задавал император. Последнее время он был раздражительным и взвинченным, но сегодня сиял, как именинник. Константин удивленно косился на отца, великие княжны, увлеченные беседой с Нелидовой, тоже нет-нет да поглядывали с интересом. Даже Мария Федоровна, с самого приезда мрачная и молчаливая, охотно рассказывала мужу, какие картины хочет заказать в Зимний дворец, как только они станут свободнее в средствах.

Алексею пришлось занять пустующее место рядом с Александром. Тот, не глядя, кивнул ему и продолжил созерцать чайное блюдце. На Елизавету Алексеевну, сидевшую по другую руку от него, Александр тоже внимания не обращал, но тут тайны не было – Алексей давно заметил, что воссоединившись под одной крышей, цесаревич с супругой не сблизились, а, наоборот, отдалились.

– Барон, вот и вы! – вскинулась Нелидова, когда Алексей занял свое место. – Ну, все в сборе теперь? Баронесса Строганова мне тут давеча рассказывала, что вы, Павел Петрович, во всех домах велели обедать и ужинать в одно время. Что же сами задерживаетесь?

– Еще одного человека ждем, – загадочно улыбнулся император.

– Неужто Кутайсова? – скривила губы Нелидова. – Что мы, без него не обойдемся?

– Нет, не Кутайсова, – улыбка императора стала шире. – Он сегодня болеет. Моему гостю вы больше обрадуетесь.

Болеет? Скорее уж опять напился накануне и изображает горячку.

– О? – Нелидова подалась вперед. – Ну не томите, рассказывайте!

Но император, похоже, наслаждался интригой. Он ничего не сказал, только весело разглядывал непоседливую фрейлину.

– Нет, вы это видели? Он дразнится! – Нелидова возмущенно повернулась к великим княжнам. – Тут без заступничества ваших высочеств не обойтись. Ну-ка скажите своему отцу, что он ведет себя недостойно!

Елена выпятила губы и нахмурилась, явно подражая нелидовским кривляниям:

– Батюшка, не дразните нас. Ну кто там приезжает?

Император рассмеялся.

– Да вы никак мечтаете о карьере в Тайной экспедиции? Все-то вам открой.

– Матушка! – Елена повернулась к помрачневшей Марии Федоровне с таким потешным негодованием, что та снова улыбнулась. – Ну хоть вы нам скажите!

– Я тоже не знаю, – мягко ответила та. – Ваш отец последнее время страшно любит секретничать.

Алексею в этих словах почудился невысказанный упрек. Сам он тоже понятия не имел, что за таинственный гость ожидается к ужину, раз император не только решил изменить обычной пунктуальности, но даже не выглядел из-за этого раздосадованным. Теми же крупными горстями, которыми его величество отправлял матушкиных любимцев в опалу, он доставал из нее тех, кто был отстранен в старое царствование. Может, какой-нибудь талантливый военачальник, не угодивший зарвавшемуся фавориту, но теперь призванный, чтобы помочь им в трудный час?